Капитан «Неуловимого» - Владимир Поселягин

– Более чем.

– Хорошо.

Положив трубку, я стал одеваться. Сначала бушлат, потом плащ. Оружие у меня из кобуры забрали. Я же, как бы случайно касаясь, пометил всех троих. Своего решения я не изменю: этим троим конец. Испуганную сестрицу они, к счастью, отпустили, девочка бросилась к бледной матери и заплакала у неё на груди.

– Я скоро вернусь, – пообещал я Мальцевым, на что лейтенант презрительно хмыкнул.

Сразу кончать я их не собирался, чуть позже. Меня под конвоем спустили вниз и усадили в машину, вездеходную «эмку». Кажется, она была из той партии, которую я городу передал. В машине сидел водитель, лейтенант сел впереди, а меня усадили сзади, стиснув по бокам сержантами, после чего машина покинула двор.

На перекрёстке мы остановились, пропуская пехотную колонну. Пользуясь тем, что все стёкла в машине запотели от нашего дыхания (водитель, ругаясь под нос, протирал стекло перед собой тряпочкой), я сперва коснулся обоих сидевших по бокам от меня сержантов, отправляя их в Хранилище, а потом и водителя с лейтенантом.

Потом я пересел на место водителя и, развернувшись, покатил обратно. На подъезде к дому Мальцевых убрал «эмку» в Хранилище и пешком вошёл во двор. Моя машина всё так же стояла у подъезда.

Я поднялся в квартиру и остановил женскую истерику; еле их успокоил, они даже отцу Ивана успели позвонить. Пришлось перезвонить ему, чтобы успокоить. О сотрудниках госбезопасности сказал, что это бандиты, их уже передали компетентным органам, и больше такого не будет.

Наступал вечер, а никаких новостей по пропавшим сотрудникам наркомата не было. Да я это не особо отслеживал, но у дома Мальцевых всё держал под контролем. Когда приехал отец Ивана, пообщался с ним. На вопрос о попытке ареста махнул рукой: мол, пусть не волнуется, их уже забрали парни из террор-групп и после допроса отправят на корм рыбам.

– А если они настоящие сотрудники?

– Почему если? Они и есть настоящие. Просто кто-то страх потерял, вот и стоит напомнить, у кого в городе самая большая дубинка. Какой-то идиот в звании майора госбезопасности решил меня скомпрометировать. Ничего, парни покажут ему, что делать этого точно не следует. А то решил завести на меня дело, чтобы иметь рычаг для шантажа.

И кстати, это было действительно так: я нашёл Взором здание наркомата (дальности хватило) и прослушивал все кабинеты, пока в одном из них не помянули меня. Там уже прислушался внимательнее и многое выяснил про этого майора. Однако не всё, стоит всё же пообщаться с ним тет-а-тет.

– А не слишком? Всё же свои?

– Они мне не свои. Понимаешь, они черту переступили, когда решили у шеи Ольги ножом побаловаться. Такое не прощается.

– Правильно, нельзя прощать, – крикнула Ольга из-за двери.

– Хватит подслушивать, – ответил я ей.

Фыркнув, девчушка убежала, а мы, закончив разговор, сели за стол ужинать.

После ужина я доехал до лодки, на которой уже был объявлен отбой, и проверил, как идут работы. Большая часть запланированного сделана, а вот перископ сняли, подогнав автокран, и отправили на завод: проблемы с гидравликой.

Покинув лодку, я отъехал и остановился у пустого причала. Спустился по ступенькам к воде, достал катер и отплыл от берега, направляясь дальше к заливу. Ветер и снег скрыли меня. Волна тут была сильная, но мне это не мешало. Достав тех троих, что приехали меня арестовать, я просто выкинул их за борт, невзирая на их крики. До берега не доплывут, шансов никаких, слишком вода холодная. А после потюхал обратно.

Беспредел я совершил? Отрицать не буду. Но я был слишком зол, вспоминая нож возле шеи сестрёнки, и среагировал, по моему мнению, вполне адекватно.

Вернувшись к берегу, я убрал катер, вернулся в машину и покатил к дому. По пути выкинул тело водителя, вырубив его: он мне и семье Мальцева ничего не сделал, так что претензий к нему у меня не было. А вы думали, я монстр и убийца? Нет, просто почитатель правил кровной мести.

Тем временем майор в кабинете исходил потом – испугался он жутко – и постоянно звонил дежурному на входе: не появились ли те, кто меня брал. В конце концов дежурный сам заволновался и объявил тех троих в розыск, начались поисковые работы. А майор не говорил, куда их отправил, а все бумаги по аресту спалил.

Как я понял, майор планировал выбить у меня признание за что-то, заставить подписать соответствующие документы, а после отпустить и шантажировать меня этими бумагами. И похоже, я у него не первый, всё отработано. Согласен, ситуация какая-то бредовая, сам в шоке, но факт остаётся фактом. Майор и до звания своего дослужился только благодаря подобным махинациям. Как его ещё раньше не прихватили за яйца? Не понимаю.

Поставив машину у подъезда, я поднялся к себе и переоделся в комбинезон танкиста, причём с особой пропиткой от огня, такие выдают экипажам огнемётных танков. Выйдя на балкон и убедившись, что из-за непогоды людей на улицах нет, я привязал верёвку с узлами и спустился вниз. Добежал до наркомата, укрывшись у соседних домов, достал ХТ-133, запустил движок и, приготовив пусковую, покатил к зданию. Я вам, суки, покажу, как на меня бочку катить.

В принципе, к другим сотрудникам у меня претензий нет, только к майору. Но всё же нужно дать им всем понять, что у меня есть прикрытие, которое плевало на всех и любого в крендель согнёт. Я заторопился и, прибавив газу, направил машину ко входу в здание.

Вышедший из здания майор услышал гул танкового двигателя, и вскоре перед ним встал плохо различимый в метели силуэт танка. Майор не успел ничего предпринять: в него тут же ударила огненная струя. Его визг быстро оборвался: сдох, сволочь, от болевого шока. Крыльцо и входная дверь здания НКВД заполыхали.

Я же, сдав назад и снова перебравшись на место наводчика, стал расстреливать из пулемёта окна кабинетов, где, я знал, никого не было, а потом пускал туда струи огня. Пара минут – и здание полыхало с первого по второй этаж. Отлично! Из погибших был только майор, ещё пятеро обгорели, но не сильно, выживут. Остальные спаслись. Двое сломали ноги, прыгая из окон второго этажа на противоположной стороне.

Развернувшись, я погнал прочь. Отъехал, спрятал танк, убрав его в Хранилище, и, избегая патрулей, которые уже стягивались в этот район, вернулся в квартиру, поднявшись по верёвке на балкон. Верёвку убрал и потом перед сном час отмокал в ванне. Кому нужно, отомстил, можно жить дальше.

Ночная бомбардировка не помешала мне спать: на окнах была защита вроде ставень. Видно, что самодельные. Консьерж сказал, что на доме их установили сразу после первых бомбёжек. Благодаря ставням стёкла при бомбёжках не вылетали.

Утром, завтракая своими запасами, я проверил, как там сотрудники госбезопасности. Они уже устраивались в другом здании, скорее даже, в его подвале. Что случилось, они более-менее разобрались, когда водитель группы захвата пришёл в себя и вернулся на службу. Его допросили и теперь решали, что делать. Вроде и ни при чём, а получили такую плюху за вину одного из своих следователей. В общем, решалось всё.