Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу - Тесс Холлидей

Я чувствовала, что утрачиваю свободу, когда оставила свои мечты в Сиэтле и вернулась в Миссисипи. На двадцатом году жизни я готовилась стать матерью-одиночкой, своим безрассудством обрекшей себя на пожизненный приговор родительства.

Приехав в свой новый дом, я с трудом сдержала смех. Мама и Билл на полном серьезе арендовали дом, скрывающийся в тени следственного изолятора округа Мэдисон.

Я смотрела на возвышающиеся надо мной холодные, неприветливые стены тюрьмы, и мне казалось, что это своего рода послание от Вселенной – я оступилась и теперь буду мотать срок.

– С чего вы решили, что жить по соседству с тюрьмой – это отличная идея? – спросила я у мамы, поеживаясь от мысли, что от дома до стен тюрьмы было не более 120 футов.[65]

– Это надежная тюрьма, – ответила мне мама. – Они ничего не могут нам сделать. Жилье было дешевым, да и Биллу удобно добираться до работы.

Заключенные, правда, не могли до нас добраться, зато они отлично нас видели. Через пару дней после переезда я вышла на задний двор, чтобы подышать свежим воздухом, и увидела заключенных, прогуливающихся и занимающихся спортом в тюремном дворе. «Эй, детка!» – крикнул один из них, а другой приветствовал меня свистом. Я сразу же отступила обратно в дом.

Было приятно снова жить с мамой, но я с первых же дней заметила некую напряженность в ее с Биллом отношениях. Она была не похожа на себя и казалась подавленной.

– Мам, все в порядке? – спросила я, неделю пронаблюдав за их сдержанными беседами.

– У нас сейчас непростой период, – призналась она. – Не волнуйся, все в порядке.

Я внезапно осознала, что не мне одной было сложно. Я ужасно не хотела переезжать в Кантон, потому что понимала, что он будет маленьким, скучным городком. Мои ожидания оправдались: там не было ничего интересного, кроме неплохого блошиного рынка. Теперь я поняла, что в переезде была положительная сторона – я могла составить маме компанию и поддерживать ее в трудное для нее время. Она мучилась от изоляции, когда я была маленькая и папа постоянно перетаскивал нас с места на место, и теперь она снова чувствовала себя не в своей тарелке. Ну, что ж, зато теперь мы могли страдать вместе!

Я была уже на втором триместре беременности, но чувствовала себя очень даже неплохо. В США большинство будущих матерей с восьмой недели регулярно посещают акушера-гинеколога, чтобы отслеживать развитие ребенка, а я еще ни разу не была на полноценном приеме. Если честно, то моя медицинская страховка не покрывала ведение беременности, а возможности центров планирования семьи были далеко не безграничны. Ребенок уже пару недель как начал пинаться в животе, и я чувствовала, что все идет по плану.

К моей страстной тяге к сэндвичам из «Subway» с тонной майонеза добавилась тяга к маминому (очень белому) варианту тако текс-мекс. Залипая на реалити-шоу «Bad Girls Club»,[66] я могла сожрать шесть тако за один присест.

Когда я приехала в Кантон, мама с самыми добрыми намерениями вручила мне книжку «Чего ожидать, когда ждешь ребенка»,[67] чтобы беременность и роды не застали меня врасплох. Читая ее, я чувствовала что угодно, кроме воодушевления. Там описывалось абсолютно все, что может пойти не так в ходе беременности, и я по сей день считаю эту книгу просто чудовищной. Когда у тебя и так бушуют гормоны, последнее, что тебе нужно, – это подборка всех худших вариантов развития событий.

Прочитав эту «прелестную» книгу, я решила, что узнала более чем достаточно и отказалась от маминого предложения пойти на курсы дородовой подготовки. Всем спасибо, с меня хватит, я уже достаточно напугана. К слову, я зря дурила: на курсах учат, как лучше всего справляться с болью во время схваток.

Никому не посоветую рожать, не понимая, что происходит и как с этим справляться. Все проходит гораздо легче, если заранее знаешь что и как. Я не ходила на курсы, но точно знала, что перед родами нужно пройти полноценное обследование. Ни у меня, ни у мамы не было на это денег, но я смогла добиться осмотра через систему медицинского страхования «Medicare». Я обрадовалась, узнав, что хороший врач есть в Джексоне, ближайшем к Кантону крупном городе.

– Хочешь посмотреть на своего ребенка? – спросил врач, размазывая у меня по животу холодный гель с помощью некоего приспособления, напоминающего магазинный сканер для штрихкодов.

Я никогда раньше не видела ультразвукового изображения и просто онемела, впервые увидев то, что скрывалось у меня в животе. На экране, в боковой проекции, был самый настоящий младенец, свернувшийся в комочек и периодически шевелящий руками и ногами.

Врач покрутил что-то на аппарате, и я услышала быстрый стук.

– Это пульс твоего ребенка, – пояснил он. – Сердце пока что бьется гораздо быстрее, чем у тебя или меня. Хочешь узнать пол?

Я кивнула, хотя уже успела решить, что у меня будет девочка. У меня просто было такое ощущение.

– У тебя будет мальчик! – объявил врач.

Я думаю, он ожидал, что я обрадуюсь и заулыбаюсь, но вместо этого я сморщилась и разрыдалась. Я повела себя глупо – мне стоило бы обрадоваться, ведь мой ребенок был абсолютно здоров. Меня просто испугала новость о том, что у меня будет мальчик. У моего сына не будет отца, и от этой мысли я чувствовала себя ужасно беспомощной.

– Я понятия не имею, что делать с мальчиками, – прорыдала я маме. – Как думают девочки – я понимаю, но мальчики? Я ничего о них не знаю!

– Все будет хорошо, – улыбнулась в ответ мама. – Главное, что твой ребенок здоров, это великое благо!

Я теперь понимаю, что любая женщина, ожидающая ребенка, переживает о том, как она справится с материнством. Ты хочешь для своего ребенка лучшей жизни. Нет ничего более устрашающего, чем осознание того, что на твоих плечах лежит ответственность за маленького, беззащитного человечка и от тебя зависит, сможет ли он вырасти хорошим человеком и найти свой путь в мире. Мать старается, как только может, ради своего ребенка, и к этому и нужно стремиться.