Агент в юбке - Николай Катаев

И Константин Ольшанский, он же Смирнов, ответил с первого раза, в отличие от предыдущих соединений. Тогда приходилось долго добиваться, чтобы переговорить с ним.

– Как я уже вам говорил, ваша миссия закончена, и вам полагается возвратиться домой.

Этот человек был непробиваем. Вероника просто терялась в догадках, как он выглядел в жизни. Таким же застегнутым на все пуговицы?

– Мы уже говорили в прошлый раз…

– Это указание вашего заказчика, – перебил Ольшанский.

А вот это настораживало. Вероника мгновенно потеряла интерес к собеседнику и отключила телефон. О чем можно говорить в роботом?

Олигарх передает из Кельна, используя своего сотрудника невысокого ранга в Москве, чтобы она завершила работу? Если это так, то за ночь произошло нечто, о чем она и не догадывалась. Проверить это можно было лишь одним-единственным способом. На первый звонок олигарх не ответил. На второй тоже. А на третьем оказалось, что его телефон отключен.

Вероника ошиблась. Произошло не ночью, а днем ранее. За то время, пока молодая женщина находилась в Швейцарии, она перестала заходить в российские новостные порталы. Не до того было. Слишком много приходилось перемещаться. И вот теперь, задумавшись над вопросом, почему олигарх потерял к ней интерес, набрала его фамилию в Яндексе. Оказалось, что СМИ просто взорвались, наперебой поминая «Структуры, связанные с…», и дальше следовало его имя. Явная заказуха, но грамотно выстроенная и хорошо проплаченная. Оказалось, что олигарх подрядился построить ряд объектов под предстоящий чемпионат, но журналисты напирали на социальную значимость проектов, когда вокруг них будет построена целая инфраструктура, которая… Ну и так далее. Вероника не стала утруждать себя чтением пропагандистской туфты. Везде красовались изображения олигарха на фоне каких-то труб, в каске и в окружении инженеров с проектами в руках, и конечно, за столом переговоров с «самим». Как будто он находился в центре событий, а не был прикован к больничной койке в Кельне с массой подведенных проводов и трубочек.

«Значит, договорился», – решила Вероника. Теперь становилась понятна активность персонажей. В Москве дали задний ход, а значит, отменялись папочки. И красная, и зеленая. Ну кому они интересны при нынешнем раскладе сил? Тут столкнулись интересы, по сравнению с которыми Иран с его ядерной программой представлялся явлением малозначительными. Здесь ставки делались на власть, которую давало нахождение на ее вертикали. И влияние, связанное с ним. И деньги. Бизнес и государство на всех этажах власти срослись настолько, что между ними трудно было провести границу.

«Итак, он их победил. И что же теперь мы имеем?» – подумала Вероника. Если не иранское досье, то «кино» о родственниках? Ну, хорошо. Припугну, что размещу в Сети. И что? Над родственниками похихикают, но олигарха это никак не заденет. И проект останется, и другие проекты не отберут. Ну, понимающе станут переглядываться между собой за его спиной, но никто не посмеет ничего о нем напечатать. Олигарх был в этом уверен. А через неделю забудут, и озабоченные граждане в Сети переключатся на что-нибудь другое.

– Думай, Вероника, думай!

Аня мирно занималась своими делам, активно выстукивая одним пальцем по клавиатуре и иногда восклицая нечто, на что Веронике приходилось делать вид, будто она слишком занята и не слышит. В противном случае матери полагалось начать воспитательный процесс, чтобы ребенок не употреблял вульгаризмов. Но у Вероники на это не было ни сил, ни времени. Поэтому она решила, что займется воспитанием дочери, когда они вернутся в Америку.

Стала опять перебирать логи телефонных разговоров своих клиентов. Ничего, что могло бы привлечь внимание. Последним был список Светланы Ольшанской. Совсем немного звонков, но вчерашним вечером ей звонили из Германии, и разговор продолжался довольно долго. Номер показался знакомым. Вероника проглядела предыдущие страницы. Бинго! Она угадала. И тут же набрала телефон московского деятеля и обозначила ему задание. Как всегда, тому требовался один час, чтобы поднять данные, и Веронике показалось, что этот час растянулся на два. Ничем другим она заниматься не могла.

Деятель ответил в означенное время. Все сошлось. Веронике и раньше казалось, что было какое-то сходство между этими двумя женщинами. Спокойные, рассудительные, стараются произвести приятное впечатление на окружающих. И вот теперь она читала на экране: «Светлана Иосифовна Шишацкая». Она запрашивала в Москве девичью фамилию Ольшанской.

А вот теперь становилась понятна игра Елены Владимировны. На начальном этапе она подключилась к заговору по свержению олигарха, потому что понимала, что это был ее единственный шанс оставить хотя бы в каком-то качестве своих двоих детей в созданной им структуре. Ясно, что самой ей пришлось бы уйти. И вот теперь она первой прочувствовала изменение ситуации. Очевидно, тому каким-то образом удалось заручиться поддержкой «самого». И вот теперь она предстала перед олигархом, как его самый лояльный союзник. Она останется. Ну и Генрих тоже, как раскаявшийся сын. А вот известно ли олигарху о том, что чета Ольшанских связана родственными узами с Еленой Владимировной? По некоторым признакам Веронике казалось, что нет. И, очевидно, на то были свои причины.

«А как мне это обыграть?»

Требовалась дополнительная информация. Опять взламывать сеть их «отстойной» фирмы? После последнего инцидента они заменили все пароли. Брутить, чтобы найти новые, займет слишком много времени. К тому же Светлана – человек аккуратный, и в прошлый раз Вероника ничего не нашла в ее почте, кроме забытого в корзине списка своих собственных логов. В соцсетях она не значилась. Что остается? Семья. Муж с сыном в Москве. Мать при поверженном олигархе. А где пребывает отец? Яндекс выдал нескольких Иосифов Шишацких, но они вряд ли подходили. Отгуглила латинское написание с различными вариантами имени Иосиф. Получила пару десятков возможных кандидатов в отцы и начала отсеивать их одного за другим. Вскоре выплыл нужный. Опознала по Фейсбуку. На снимке, сделанном лет десять назад, этот благообразный мужчина стоял в обнимку с совсем еще молоденькой Светланой. Под фото значилось: «Моя дочка Светка». Вероника взглянула, где проживает Иосиф Шишацкий. Нетания, Израиль.

С трудом оторвалась от своих мыслей, чтобы послушать о последних достижениях Ани в компьютерных играх. А потом еще о том, что написал один из участников в чате и что на это ответил другой.

– Мама! Ты меня не слушаешь.

– Конечно, слушаю. Это так смешно.

А ее собственные мысли в это время были далеко.

– Я есть хочу, – потребовала девочка.

Вероника взглянула на часы. Время бежит незаметно, когда сидишь в Сети. Утро уже заканчивалось, и следовало решать, что делать дальше.

– Возьми себе печенье! Ты знаешь где.

Аня надулась и стала обиженно глядеть на мать. Пришлось встать и проделать всю операцию самой. Девочка требовала к себе внимания. Хотя бы в этом.

Когда Вероника вернулась к компьютеру, она знала, что надо делать дальше. Список телефонных номеров, которые Веронике в свое время удалось скачать из мобильника Светланы, содержал несколько швейцарских номеров, которые она не проверяла, так как сосредоточилась на Москве. Три женщины и один мужчина, фамилия которого была труднопроизносима. Логи показывали, что в последнее время Светлана разговаривала с ним практически каждый день. Решила начать с него. Код Цюриха. «Белые страницы» ничего не дали. Гугл тоже. Закрытый номер. Странно. Ничего не оставалось делать, как обратиться в «Черный гном». Там умели находить пути, как проникать в базы данных телефонных компаний. Тем более что у них еще оставались кой-какие деньги из аванса, который по ее требованию перевел им олигарх. Ответ пришел очень скоро. Счета за телефон оплачивало консульство Израиля в Цюрихе.