Скандальная связь - Кэндис Герн

Но искушение одинокой вдовы не являлось его первостепенным мотивом. Ричарду была нужна брошь. Изабелла не знала, почему именно, но он очень хотел ее заполучить. И какой бы личный интерес он ни выказывал (видит Бог, он очень хорошо его выказывал), это всего лишь средство добыть драгоценность.

Значит, он нанесет новый удар; вот только в этот раз она предоставит ему возможность преуспеть.

— Ему все еще нужна брошь, Дэнни. Он снова попытается ее украсть, и тогда мой план сработает. Это самое лучшее, что я придумала, чтобы положить конец игре, я в этом абсолютно уверена.

Мальчик пожал плечами:

— Как скажете, миледи. Итак, кто будет действовать в этот раз?

— Йейтс, по-моему. Он работает лучше всех, а это надо сделать очень, очень хорошо.

Забавное приключение постепенно становилось самой тщетной кампанией из тех, в которых когда-либо участвовал Ричард. Изабелла изо всех сил старалась осложнить дело, и ей это удавалось.

Она больше никогда не носила «Сердце Мэллори» на публике. Он ожидал, что она, скорее, будет выставлять украшение напоказ, искушать его, но Изабелла этого не сделала. Ричард каждый вечер присутствовал на нескольких праздниках только для того, чтобы посмотреть, там ли она и надела ли она его фамильную драгоценность. Поскольку Изабелла играла роль светской львицы, найти ее не представляло затруднений. Она присутствовала на каждом заметном событии, обычно в кругу одних и тех же поклонников. Но рубиновое сердце на ее платье больше не появлялось.

Кеттеринг постоянно находился рядом с Изабеллой, и ему явно отдавалось предпочтение. Ричарда очень интересовало, преодолел ли Кеттеринг возражения родственников и скоро ли он сделает предложение.

При мысли об этом Ричарду становилось нехорошо. Он испытал ее страсть, ее желание. Он знал, что ей нужно. Вряд ли Кеттеринг сможет ей это дать. Конечно, никогда нельзя узнать, как мужчина ведет себя в интимной обстановке. Возможно, у Кеттеринга имелись скрытые резервы, но Ричард в этом сомневался. Кажется, его сиятельство относился к тому типу мужчин, которые способны совершать с женой лишь редкие пристойные совокупления исключительно с целью произвести на свет наследника, утоляя при этом собственные физические потребности где-нибудь на стороне.

В каком же печальном положении окажется женщина, подобная Изабелле! В конце концов, ей наверняка придется заводить любовников, а их брак превратится в пустую формальность.

Ну вот, одернул себя Ричард, опять он допускает, что знает, как все произойдет, в то время как на самом деле он ничего не знает. Правда состояла в том, что ему хотелось поверить в то, что между Изабеллой и Кеттерингом не может возникнуть страсть. Он просто не мог себе этого представить. Ему совсем не нравилась мысль о том, что Изабелла может довольно постанывать в объятиях другого. Ричард считал эти стоны очень эротичными и не собирался делиться ими ни с кем.

Однако Изабелла больше не давала ему возможности услышать эти стоны. Она не избегала его и даже флиртовала с ним, дразня его причудливой улыбкой, но, когда бы он ее ни пригласил, она всегда оказывалась приглашенной, а остальное время пребывала в кругу друзей и поклонников. У них никогда не находилось времени побыть наедине. Кажется, теперь она выставляла Кеттеринга напоказ больше, чем драгоценность. Каждым взглядом и каждой улыбкой она давала понять, что ей нужен только граф.

Таким образом, у Ричарда оставалась последняя надежда. Если он хочет вернуть брошь, ему придется приблизиться вплотную.

Именно поэтому он сейчас рискованно балансировал на старой виноградной лозе, взбиравшейся по стене перед окном спальни Изабеллы. Он решился на старомодную кражу.

Ему потребовалось совсем немного усилий, чтобы взломать подъемное окно, но когда он тихонько поднял его, то столкнулся с закрытыми ставнями. К счастью, ему удалось их открыть, и он проскользнул внутрь, встав на широкий подоконник. Последним препятствием являлись тяжелые портьеры. Ричард слегка отодвинул их и осмотрел комнату, не желая рисковать и столкнуться со слугой.

Залитая лунным светом комната была пуста, и Ричард, немного помедлив, слез с подоконника.

Комната Изабеллы оказалась именно такой, какой он ее запомнил, — абсолютно простой; единственными предметами, указывавшими на присутствие женщины, были туалетный столик и кружевная подушка на кровати. Интересно, как выглядела эта комната прежде. Если принять во внимание чутье Изабеллы на модные вещи, здесь, похоже, было очень красиво, и вероятно, теперь ей больно жить в таких стесненных условиях, которые и в самом деле способны довести до воровства.

Двигаясь так тихо, как только возможно, Ричард подошел к туалетному столику и сел. Резная шкатулка по-прежнему стояла на столике незапертой. Неужели Изабелла не имеет хотя бы элементарного понятия о безопасности? Шкатулка была так набита драгоценностями, что казалось, вот-вот лопнет. В лунном свете переливались бриллианты, изумруды и сапфиры. Интересно, что из этого добра принадлежит ей, если вообще что-то принадлежит? А если эти драгоценности украдены, то почему Изабелла не продала их, чтобы заново обставить дом? Для чего она их хранит?

Ричард внимательно осмотрел содержимое шкатулки с драгоценностями, а затем вернул каждую вещь именно на то место, откуда взял.

Увы, рубина в виде сердца в шкатулке не было.

Должно быть, она его спрятала. Неужели ему придется обыскивать всю комнату? Хоть это и отвратительно, кажется, выбора у него нет.

Соблюдая максимум осторожности, Ричард осмотрел каждый ящик маленького комода, покопался в нижнем белье, шалях, чулках и других интимных вещах. Он держал тонкий шелковый чулок и вдыхал аромат роз.

Внезапно поняв, что делает, Ричард испытал такое отвращение из-за собственного неуместного вторжения в женские тайны Изабеллы, что не мог продолжать. Он так и не нашел брошь, но дело слишком затягивалось. Что ж, ему придется поискать способ получше.

Так или иначе, игру пора заканчивать. Он слишком долго позволял этой игре продолжаться, и вот до чего она его довела. Он роется в белье почти незнакомой женщины. Это презренно. Еще никогда в своей жизни он не делал ничего столь бесчестного.

Ричард вылез из окна, закрыл за собой портьеры, ставни и затем по виноградной лозе спустился на крышу сарая. Когда он шел к конюшне, его не окликнул ни оскорбленный слуга, ни сосед, и Ричард был совершенно уверен, что остался незамеченным. Если бы драгоценность находилась там, где он ожидал ее найти, операция имела бы легкий успех. Ему очень хотелось посоветовать Изабелле закрывать ставни на замок, но он не собирался никому признаваться в своей выходке.

Однако он был готов признаться в другом. Пора сказать Изабелле правду о драгоценности, объяснить, зачем она ему нужна, и прийти с ней к какому-либо соглашению в обмен на возвращение броши.

Все, игра окончена.

— Это великолепная копия, мистер Йейтс! Прекрасная работа, как всегда.