Соучастник - Филипп Марголин

Ранчо Альвареса находилось в нескольких милях от города. Указателя на шоссе не было, и Кейт наверняка пропустила бы поворот на грязную дорогу, если бы Келлог не дал ей подробных указаний. Автомобиль Кейт долго пылил по узкой колее, но вокруг не обнаруживалось никаких следов цивилизации. Вдоль обочин торчали только чахлые растения и несколько гигантских кактусов, которые поднимались в ослепительное голубое небо, окаймленное белыми вихрами облаков. Кейт уже начала думать, что ошиблась поворотом, когда вдалеке появилось большое строение из бурого кирпича.

Охранник проверил ее документы и пропустил на стоянку перед широким, выгоревшим на солнце домом с красной черепичной крышей в испанском стиле. Кейт направилась по мощеной дорожке к крыльцу и по пути заметила еще одного вооруженного охранника. Дверь из резного дуба отворилась раньше, чем она успела постучать.

– Мисс Росс?

На пороге стояла худощавая женщина средних лет, одетая в простое платье и удобные туфли.

– Да, мэм.

Женщина улыбнулась:

– Я Анна Кордова, референт мистера Альвареса. Он сейчас в бассейне.

Кордова повела следователя по лестничной площадке и широкой деревянной лестнице, спускающейся в прохладную гостиную. По дороге референт вежливо расспросила Кейт о цели приезда. В гостиной на одной стене висел ковер с замысловатым узором в духе американских индейцев, другую украшала картина, изображающая перегон скота. В дальнем углу стоял застекленный шкаф с предметами доколумбова искусства. Кейт заметила большой камин и еще одну картину, написанную маслом в стиле Джорджии О'Киф.

Они миновали комнату и снова вышли на жару. Выступ крыши заслонял от солнца большой внутренний двор с красно-бурой испанской плиткой. В конце патио находился бассейн, достаточно широкий, чтобы в нем могли одновременно соревноваться шесть пловцов, и достаточно глубокий, чтобы заниматься подводным спортом. По всему периметру двора тянулась высокая стена, в тени которой стоял вооруженный охранник. Он внимательно следил за Росс, пока она проходила через веранду, но ее это мало беспокоило. Она смотрела на высокого мужчину в белых брюках и просторной тенниске, который сидел под зонтом перед стеклянным столиком и смотрел на воду.

Мартин Альварес услышал ее шаги и встал. Кейт подумала, что в нем не меньше шести футов роста. Его правый глаз закрывала черная повязка, а по виску тянулся белый шрам, хорошо заметный на смуглой, усыпанной оспинами коже. Голову Альвареса местами покрывала седина, но густые усы оставались черными как уголь. Мужчина был крепок и плечист, с мускулистыми руками. У Кейт сразу сложилось впечатление, что это жесткий и суровый человек, не прощающий ошибок.

– Мартин, это мисс Росс, – произнесла Анна Кордова.

Альварес обошел бассейн твердой, решительной походкой.

– Джин мертв? – спросил он без обиняков.

Кейт кивнула.

– Ошибка исключена? – Его лицо не выражало эмоций.

– Да.

– Если можно, расскажите подробнее. И не надо щадить моих чувств. Я знаю, что такое смерть. Все самое худшее, что могло со мной случиться, уже произошло.

– Мистер Арнольд был убит острым инструментом, возможно, ножом. Он не очень страдал. Смерть наступила быстро.

– Почему его так долго не могли опознать? Келлог заявил в полицию еще несколько недель назад.

– Тело нашли в лесной лаборатории несколькими милями южнее Портленда. Тело мистера Арнольда пришлось идентифицировать по зубам, поскольку оно сгорело вместе с домом.

В лице Альвареса что-то дрогнуло.

– Он умер еще до того, как начался пожар, – успокоила его Росс.

– Давайте продолжим беседу у бассейна, – предложила Кордова, кивнув на стеклянный столик. – Мигель принес вам попить. Хотите чаю со льдом? – спросила она у Кейт.

– Спасибо, с удовольствием.

Альварес вернулся к воде. Кейт села напротив него в тени большого зонта.

– У вас есть подозреваемые? – спросил хозяин дома.

– Нет. Полиция даже не знает, зачем мистер Арнольд поехал в Орегон.

– Я тоже. Джин отправился в Нью-Йорк уладить финансовые дела с одним из моих деловых партнеров. Я ждал его буквально на следующий день.

– Значит, он не собирался лететь в Портленд?

– Нет.

– Вы когда-нибудь имели дело с фирмой "Джеллер фармацевтиклз"?

– Никогда.

– Как думаете, мистера Арнольда могли интересовать опыты на приматах?

– Понятия не имею. А почему вы спрашиваете?

Кейт вкратце поведала Альваресу историю об инсуфорте. Ее собеседник изменился в лице, когда она упомянула Арона Флинна.

– Что-нибудь не так?

– Семь лет назад человек по имени Пол Маккэнн убил мою жену. Арон Флинн был его защитником.

– Крупный мужчина с рыжими волосами?

– Верно.

Кейт рассказала о фотографии Бернье.

– Я думаю, мистер Арнольд приехал в Орегон, чтобы поговорить с одним из людей на снимке. Возможно, там был изображен Флинн. Как по-вашему, почему фотография могла вызвать такой шок?

Альварес нахмурился, пытаясь найти ответ.

– Может быть, лицо Флинна напомнило ему о смерти жены, – предположил он наконец.

– Убийства вашей супруги и жены мистера Арнольда как-то связаны?

– Да.

Росс решила не продолжать эту тему.

– Какие отношения были у мистера Арнольда с Флинном, когда они жили в Дезерт-гроув?

– Не думаю, что они виделись чаще, чем того требовали их профессиональные обязанности, – сухо ответил Альварес. Он немного помолчал, словно о чем-то раздумывая, потом покачал головой. – Все как-то не вяжется...

– Возможно, нам было бы проще решить загадку, если бы вы рассказали мне о том, что произошло семь лет назад.

Альварес нахмурился. Кейт могла только догадываться, как болезненны для него воспоминания. Он потрогал шрам на виске.

– Думаете, это поможет?

– Не могу сказать наверняка, но сейчас нам просто не за что зацепиться.

– Семь лет я размышляю о смерти жены, пытаясь сложить воедино разные кусочки информации. Я расскажу, что знаю сам и что слышал от других людей, если это поможет найти человека, который убил Джина. – Он показал на черную повязку. – Возможно, именно из-за него я ослеп на правый глаз.

В пустыне начиналось утро. Горизонт уже окрасился в пурпурный цвет, когда Пэтти Альварес въехала в каньон верхом на своем Конкистадоре. Солнце разгоралось все ярче, заливая небо желтыми и красными сполохами, и скоро ей стало больно на него смотреть.