Вам хорошо, прекрасная маркиза? - Алина Кускова

– А-а-а! Катя? – бросил на меня рассеянный взгляд Давыдов. – Уже проснулась? Будь добра, сходи в дом к Луше и попроси ее накрыть у нас стол.

– Как успехи? – я кивнула на стол.

– Ничего не понятно, – отмахнулся Давыдов.

– Руки оторвать тому гаду, который писал эту записку! – в сердцах признался Дуло.

– Они забыли алфавит, – презрительно поморщился Костик. – Тут все понятно!

Оставив мужчин наслаждаться разгадкой тайны, я набросила дубленку и вышла на улицу.

– Мороз и солнце – день чудесный, – продекламировала я Пушкина, вдыхая полной грудью свежую красоту зимнего рая.

– Отвратительный день! – возле нашего дома появилась Марина в длиной белой шубе. Она укуталась в нее и подняла воротник. – Столько усилий коту под хвост! Костик нашел не то, что нужно. Или то?

Она с нескрываемой надеждой посмотрела мне в глаза. Я пожала плечами.

– Значит, – процедила Марина, – убедительных доказательств все еще нет! Принеси мне что-нибудь поесть!

Отдав это четкое распоряжение, она не потрудилась обойти меня на узкой тропинке, и мне пришлось шагнуть в снег! Какое свинство, подумала я. Стоит лишь взять чьи-то деньги, как этот человек сразу начинает вести себя так, словно ты ему должна как минимум жизнь. Нужно будет отдать ей деньги! И сказать, что свою дизайнерскую майку я просто дарю.

Пропустив Марину, я выбралась обратно на дорожку и отряхнула сапоги от снега.

– Что там, Екатерина?!

Ну, разумеется! Следом за Мариной шла Фаина. Я демонстративно встала обратно в снег.

– Я так и думала, – прищурилась она, разглядывая мое бесстрастное лицо. – Пойду, проверю сама. Скажи Луше, чтобы накрыла стол в гостевом доме!

А я зачем иду, интересно?

– Луша! – я закричала с порога, начав внезапно торопиться. – Хозяйка сказала, чтобы ты перенесла завтрак в гостевой дом! Луша, ты где?!

Мне не терпелось вернуться обратно. Они там все, и все заняты чем-то интересным! И такое впечатление, что решили отделаться от меня, отправив к помощнице по хозяйству.

– Добрый день, новобрачная!

Я вздрогнула от неожиданности. Голос раздался у меня за спиной. Там была входная дверь. Надеюсь, это не маньяк, озабоченный уничтожением счастливых молодоженов. Я повернулась. Нет, это был не маньяк, с чего бы это мне вдруг показалось, а почтальонша Капитолина.

– Я принесла, – она мне подмигнула.

– Давайте! – обрадовалась я.

– Здрасьте вам всем, – не вовремя выкатилась Луша из кухни.

Рука Капитолины, держащая письменную корреспонденцию, застыла в воздухе. Она, видимо, собиралась торжественно описать большой эллипс, ну, как все почтальоны это любят – пригласить станцевать или что-то в этом духе… Но Луша помешала. Подпрыгивать за письмами мне показалось как-то неудобно. Я скорчила физиономию почтальонше, которой вроде бы доходчиво показала, чтобы она руку с письмами опустила вниз.

– Зуб болит? – поинтересовалась та участливо.

– Нет, мозги у некоторых, – пробурчала я, вращая глазами на почтовую корреспонденцию.

– А я тут почту принесла! – торжественно объявила Капитолина и руку опустила на журнальный столик.

Писем десять, прикинула я стопку.

– Как будто ты могла принести что-то другое, – хмыкнула Луша.

Десять писем, среди них вполне может оказаться то самое! Настоящее и ценное, тогда и мне цены не будет.

– Пойдем, – кивнула Луша почтальонше, – чаем напою. А вы, Екатерина Ивановна, не беспокойтесь. Передайте хозяйке, что через полчаса все будет сделано.

Как она это успеет, мне было наплевать. Но то, что она стоит и ждет, пока я уйду – бесило однозначно. И еще улыбалась при этом! Словно чувствовала, что мне очень хотелось прихватить все письма с собой. Я посмотрела на Капитолину, она в это время мне подмигивала всей краснощекой физиономией. Что бы это значило? А, я же пообещала ей деньги за письмо. Придется отдать, мой бюджет потянет такую сумму… И на всякий случай я улыбнулась. Пока тянула улыбку, искала повод задержаться и передать деньги. Второй раз возвратиться сюда незамеченной не получится – на входе дебильный колокольчик не даст проникнуть тихо и без проблем.

– Ну, так я пошла, – сказала я, опуская глаза в пол.

– Идите, Екатерина Ивановна, – сказала Луша.

– Ой! – крикнула я… какой все-таки талант пропадает в этой богом забытой провинции. – Смотрите! Там… крыса!

– Где?!

– А-а-а-а!

– Туда побежала! Туда! На кухню!

Луша, задрав юбки, резко освободила холл. Я спокойно передала купюру почтальонше, которая тут же с довольным видом поспешила за Лушей, сгребла в карман дубленки письма и пошла к выходу. Находчивость всегда следует проявлять в небольших дозах. Передозировка чревата подозрениями во вранье.

Любопытство – моя основная прогресс-черта. Любопытные люди – это толкачи нашего современного общества. Без их любознательности мир окрашивался бы только в серые тона и казался пустым набором бессмысленной ерунды. Можно было еще порассуждать над этим интересным моментом, но письма жгли карман. Я решила хотя бы посмотреть адреса отправителей. Остановилась под окнами библиотеки и принялась читать надписи на конвертах.

Разумеется, это мне ни о чем не сказало! На первый взгляд – обычные поздравления к Новому году. Оставалось надеяться, что внутри одного из них точно лежит то, что весь коллектив Давыдовых и к ним примкнувшие разыскивают который день. Я отошла под елку и стала на ощупь отделять толстые конверты от тонких. Через пять секунд у меня замерзли пальцы. Еще через пять секунд я поняла, что конверты все толстые. В каждом лежит или открытка или еще что-то. Тогда я решила вернуться к себе в комнату, закрыться и просмотреть все содержимое писем.

Мужчины, а с ними еще и две женщины сидели за столом в гостиной нашего дома и спорили. Когда я зашла, все затихли. Но, увидев, что это я, опять перешли к бурному выяснению отношений. Я помахала им рукой, сказала, что через полчаса мы все наконец-то поедим, и побежала к себе наверх. Если кто-то и заметил, что я не сняла дубленку в прихожей, то промолчал. А может, никто и не заметил, что очень хорошо.

Я закрыла дверь двумя стульями и уселась на кровать. Достала письма и углубилась в их изучение. Я не могла их разорвать как попало, ведь ненужные, а такими окажутся все минус одно, придется вернуть на журнальный столик.

Мама дорогая! Из десяти писем, адресованных Фаине, девять оказались банальной рекламой! Я-то думала, что ее кинулись перед Новым годом поздравлять друзья и хорошие знакомые! Ничего подобного. О ней 31 декабря вспомнили косметические салоны, спа– и фитнес-центры. И только одно письмо было от какой-то древней приятельницы. Судя по штампованным выражениям, она перед каждым новогодним праздником производила массовую рассылку поздравлений всем своим бывшим подругам.