Без права выбора - Надежда Олешкевич

Я хотела что-нибудь сказать, но Агфар сжал пальцы на моих плечах, чтобы молчала. А есть смысл?

— Почему нельзя отправиться к отцу?

— Лисая, чем ты меня вчера слушала? — разозлился граф и развернул меня. Сел на корточки. Посмотрел потемневшими глазами, сейчас напоминающими бушующее во время урагана море. — Или далеко отсюда, или здесь, со мной. Выбора нет, поняла? Не вздумай ослушаться!

Агфар нахмурился и тут же поднялся. Собрался было уйти, но вернулся и кинул на стол звенящий мешочек монет. А после засунул руку в карман, обошел меня со спины и достал из волос заколку.

Она глухо ударилась о стол. И стоило мне потянуться к прическе, как почувствовала легкое давление на голову и пальцы, скользнувшие по виску и скуле.

— Если не хватит золота, продашь ее. Надеюсь, мы больше не увидимся.

— Милорд, зачем так категорично? — подалась я за ним.

Граф обернулся у самой двери, одарил меня гневным взглядом. Злился. Но из-за чего? Не потому ли, что не хотел расставаться и сейчас шел против своей воли, чтобы… на самом деле защитить? От самого себя. От возможных последствий. От выжженной пустыни в груди, как он вчера выразился. Может, причина вчерашнего поцелуя не в созданной им связи, которая будто подталкивала его ко мне? Вдруг у Агфара возникло другое желание — не разрывать ее? Сохранить, уберечь и, вероятно, укрепить.

Или же мне показалось? Вдруг я снова начала придумывать то, чего на самом деле нет, но подсознательно хотела бы, чтобы было?

Возможно, граф не проявлял заботу, а пытался самым простым способом избавиться от проблемы в моем лице. Не сумел разорвать связь. И теперь прогонял, завуалировав все стремлением помочь.

А поцелуй тогда — логическое завершение. Яркая жирная точка, которую обычно ставят в конце хорошей или плохой истории.

— Лисая, без самовольств, — предостерегающе покачал головой Агфар, нарушив минутное молчание. — Я рассказал, как ты должна действовать. Без вариантов.

Он кивнул на прощание и скрылся за дверью. Ворвался, будто ураган, развеял мои приятные мысли о нем и исчез, словно и не появлялся вовсе. Поставил перед фактом. Не предоставил выбора. Снова решил все за меня. Что за несносный человек?!

Я обреченно вздохнула и села. Посмотрела на себя в зеркало. Наткнулась там взглядом на свою заколку, одну из множества невзрачных безделушек, и потянулась к волосам.

Мне на руку легла другая, не броская, красивая в своей простоте. Черная, с четырьмя длинными зубчиками и вкраплением маленьких голубых камней в основании. Я с замиранием сердца, будто боясь, что заколка — это плод моего воображения, провела пальцем по ее краю, напоминающему волну, и невольно улыбнулась.

А может, поцелуй — это следствие чувств Агфара? Вдруг он не чудовище, каким хотел казаться, и где-то там внутри жил человек, способный на нечто большее, чем вечная злоба и безмерная холодность? Что если все не игра? Велика вероятность, что граф вправду неравнодушен ко мне, потому в некоторых моментах поступал достаточно мягко, несмотря на свой скверный характер.

Я застонала и схватилась за голову. Почему так сложно? Разве нельзя сесть и, как здравомыслящие люди, поговорить, полностью раскрыть свои намерения, не утаивать правды, быть честным и открытым?

— Сама не лучше, — прошептала я и потянулась к ящику, чтобы достать чистый лист бумаги.

Если меня ждет дальняя дорога, то нужно предупредить отца. Описать ему свои планы, попрощаться.

Я так и не опустила перо в чернильницу. Повертела его в руке и положила на стол. Какой смысл убегать? Мне осталось чуть больше трех месяцев, которые можно прожить здесь, рядом с Агфаром. Он как раз разрешил покидать комнату, возможно, в скором времени позволит выйти во двор. Если хорошо постараться и зарекомендовать себя как достаточно разумную девушку, то позволит выехать в город, прогуляться по одному из столичных парков, встретиться там с Игрис и даже навестить отца. Велика ли разница, терпеть упреки мачехи или колкости Илинаи?

Взгляд заскользил по убранству комнаты. Я не считала ее своей, всегда воспринимала как клетку. Однако здесь довольно уютно. Мягкая постель, красивый вид из окна, вечно улыбчивая Молли, которая готова в любой момент окрасить своим звонким голосом даже самое унылое помещение.

— Граф будет недоволен, — довольно вздохнула я и достала свое любимое нежно-голубое платье. — Он придет в ярость. Станет ругаться, — улыбнулась я, едва переоделась и посмотрела на себя в зеркале. Поправила свернутую на затылке в плотное кольцо косу и вставила туда подаренную заколку. — Обязательно накажет меня… поцелуем, — хохотнула и вмиг стала серьезной, но уголки губ снова поползли вверх.

Как думать о плохом при таком отличном настроении? Я чувствовала беззаботность и желание петь. Едва не порхала бабочкой по комнате. То кружилась с невидимым партнером в танце, то с глупой улыбкой смотрела на губы в своем отражении. В какой-то момент начала создавать из эши маленьких белых мышек, которые бегали по столу и вскоре начали водить хоровод вокруг щетки для волос.

Очнулась я с приходом Молли. Вдруг взглянула на себя со стороны и ужаснулась. Что происходит? Мое поведение вызывало опасение и наводило на не самые приятные выводы. Граф — последний человек на всем свете, которым стоит увлечься.

— Вы сегодня сияете, — подметила служанка и поставила на столик поднос. — Милорд приказал собрать ваши вещи. Вы покидаете нас?

— Поедешь со мной? — хитро прищурилась я и села завтракать, в то время как Молли начала засыпать меня вопросами.

Оказывается, я очень соскучилась.

По нашему домику, который теснился среди таких же трехэтажных деревянных близнецов. По узкой улочке, где в разгар дня было многолюдно и очень шумно. По крикам женщин, выглядывающих из окон. По смеху совсем юных девушек, по беготне чумазых мальчишек, по запаху свежих цветов, продаваемых неподалеку.

Я любила это место. Росла здесь, в детстве исследовала закоулки, навещала соседей. Выпрашивала сладости. Убегала от вечно ворчащего держателя книжной лавки, который не разрешал приближаться к его товарам.

— Ох, — выдала Молли, едва нанятый экипаж остановился возле дома отца. — Здесь так уютно.

— Мило, правда?

— А я жила в бедном районе. Приехала со старшей сестрой в столицу, когда у нас умерла мама. Теснились с ней в одной комнатке на чердаке, пока мы не нашли работу в доме графа.

— Она тоже там работает?

— Уже нет. Рита встретила Нойсана, они год назад поженились. Держат овощную лавку на окраине.

— Часто навещаешь сестру? — спросила я и почувствовала тревогу, едва остановилась перед лестницей на второй этаж.

Столько раз взлетала по ней, стремясь поскорее попасть домой. Теперь же почему-то нервничала. Как воспримет мое появление отец? А вдруг он уехал за товарами и вернется только завтра?