Железный регент - Дарья Кузнецова

— А кем хочешь стать ты, когда закончишь обучение? — полюбопытствовала я, когда мы неторопливо двигались ко дворцу, намереваясь перекусить и приступить к дальнейшим занятиям.

Тия бросила на меня странный взгляд и неопределенно повела плечами.

— Нас — тех, кто здесь с самого рождения, — готовят к службе Вирате на важных руководящих постах, мы должны стать опорой наследнику. Я, наверное, пойду под начало Даора Алого Хлыста, внутренняя политика мне пока интереснее всего. Если, конечно, не окажусь единственной дочерью какого-нибудь древнего богатого рода, тогда придется для начала вникнуть в его дела.

— Погоди, но Райд говорил, что учителя развивают ваши таланты и…

— Развивают, — весело перебила меня она, — тут он не соврал. Я, например, прекрасно рисую и трачу на это много времени. Никто не мешает мне этим заниматься и дальше, но это не значит, что я могу и хочу посвятить всю жизнь творчеству.

— А остальные?

— В голову каждому не заглянешь; тем более я не дана и эмоций не чувствую. Но все мы понимаем, что после стольких лет, проведенных во дворце, остаться в тени и отсидеться в дальнем поместье не получится. Наша жизнь — это Вирата, — уверенно и спокойно проговорила Тия. Без огня в глазах и торжественности, буднично, как нечто привычное, очевидное и не требующее обсуждений.

— И вы совершенно не сердитесь на покойного кесаря и остальных? За то, что вас отлучили от родных, лишили детства… — проговорила я, недоверчиво глядя на собеседницу.

— Если я скажу, что нам всем безразлично, это будет неправдой, — медленно, осторожно подбирая слова, ответила она. — Но и особой трагедией я это назвать не могу. Знаешь, наверное, очень правильно поступил Ив, когда начал привозить к нам ребят вроде того же Райда. Благодаря этому мы на наглядных примерах можем видеть, что о жизни, подобной нашей, многие могут только мечтать. Да и родители тоже бывают разные. Каждому, конечно, хочется, чтобы его любили, и ждали, и приняли потом с радостью, и каждый верит, что уж его-то родные — любящие и хорошие. Только мы знаем, что хороших на всех не хватает. Кто-то из нас сирота и вряд ли вообще дожил бы до этого возраста, кто-то рожден в бедной или даже нищей семье и выкуплен у родителей за гроши, кто-то рос бы в большом богатом доме один, жил по расписанию, почти не видя ни матери, ни отца, потому что во многих благородных семействах именно так заведено. А здесь… да, у нас нет родителей, но семья все равно рядом: друзья, которые ближе сестер и братьев, учителя, которые всегда поддержат и помогут. Да тот же Ив! Я не могу сказать, что он заменил нам отца, да он и не пытался кого-то заменить, но с ним… спокойно. Благодаря ему без малого семнадцать лет нашей жизни прошло в самом защищенном, уютном и безопасном месте этого мира. Может, в раннем детстве мы не понимали, чего это стоит, но сейчас нам есть с чем сравнивать.

— Благодаря Иву? Не Идущей-с-Облаками? — спросила я озадаченно.

— Защита богини просто не дает умереть. Она не оберегает от подлости и лицемерия, не разыскивает по всей стране людей, которые смогут стать лучшими няньками и самыми неравнодушными учителями, каких только можно представить. Да, остальные члены совета, вроде того же Даора, тоже участвовали в поисках, по-своему проверяли этих людей. Но перебраться в столицу и во дворец Халу уговорил именно Ив, а Пустая Клетка — едва ли не единственный, кто мог по-настоящему уберечь нас от обмана.

— А его нужно было на это уговаривать? Ив говорил, что Хале нравится во дворце.

— Сейчас, может, и нравится. Пустая Клетка — очень сильный читающий в душах, а это тяжело — постоянно знать устремления окружающих.

— Но почему он, в таком случае, живет в Нижнем дворце, где гораздо больше людей?

— Насколько я поняла из его объяснений, когда людей вокруг очень много и они постоянно сменяются, от них легче отвлечься. Получается однообразный ровный шум, к которому можно привыкнуть. А ты ведь уже с ним познакомилась, да? — полюбопытствовала Тия.

— Можно сказать и так. Он очень, очень странный! Да здесь вообще много странных людей. Он, Железный регент, этот Даор, Паучиха…

— Они все гениальны, каждый по-своему, — задумчиво отозвалась девушка. — Гениальность лежит очень близко к безумию, это две стороны одной монеты. А «хала» даже переводится со старого языка… сложно сказать одним словом, это не совсем безумие. Скорее, экстатическое помрачение рассудка на несколько мгновений. Божественный восторг, настолько сильный, что человек не способен до конца его осознать и вместить.

— Кто мог так назвать своего ребенка? — опешила я.

— Большинство людей не знают, что значат имена, — пожала плечами Тия. — Родителям просто понравилось его звучание, вот и все.

— Ты знаешь древний язык?

— Да, конечно, мы все его изучаем. И тебе тоже предстоит, не волнуйся, — улыбнулась она. — Потом, когда более-менее освоишься с другими науками.

— А как переводится твое имя?

— Тия — это «весна».

— А Ив?

— Никак не переводится, такого слова в древнем языке нет, — спокойно пожав плечами, ответила собеседница. Видя мое недоумение, пояснила: — Это не имя, это сокращение.

— А как звучит его полное имя? И зачем его сократили? — спросила я удивленно. Ивом Железного регента называли решительно все, и такое известие всерьез озадачило. Конечно, это его личное дело, но в чем разница?! — Его собственное имя означает что-то неприличное? И почему ты так странно на меня смотришь? — нахмурилась я.

Тия глядела внимательно, пристально, как будто пыталась заглянуть в голову и прочитать мысли. Она вновь казалась серьезной и собранной взрослой женщиной, много старше и опытнее меня.

— Задумалась, — коротко отмахнулась она наконец. — Знаешь, я не уверена, что мне стоит обсуждать с тобой этот вопрос. Ответ я знаю, но это совсем не мое дело, и, если хочешь узнать, спроси лучше его самого.

На этом моменте разговор неожиданно прервался, повисла тишина. Мы с Тией за время беседы успели добраться до небольшой трапезной залы, где стояло несколько одинаковых столов, каждый из которых был окружен четырьмя креслами.

В молчании мы приступили к еде — при нашем появлении слуги сноровисто накрыли один из столов. Тишина перестала давить и казаться натянутой, но, впрочем, ни о каком спокойствии речи на самом деле не шло. Я была в растерянности и смятении, в голове никак не укладывалось сказанное сейчас Тией. То есть я понимала, что она говорила, но совсем не понимала, почему такой простой вопрос вызвал подобную реакцию.

Ив на самом деле — наследник, внебрачный сын кесаря, и знание полного имени как-то может его разоблачить?!

Понимая, что вряд ли сумею самостоятельно догадаться о причинах такого поведения Тии, я задумалась, с кем можно обсудить этот вопрос. Выходило — только с Лиа. Учителя и остальные дети кесаря наверняка ответят в том же ключе: мол, не нужно лезть не в свое дело. Был, правда, еще Райд, который не стеснялся обсуждать своего начальника и возможного родителя, но его я решила оставить на крайний случай.