Я стираю свою тень - Сергей Панченко

Мы позволили себе на вырученные деньги ничего не делать три дня. Айрис позвонила на работу и сказала, что заболела, а я соврал, что загнал машину в автосервис. В первый день мы немного побаловали себя ресторанной едой. Во второй я просидел за компьютером, а Айрис за книгами. На третий нам стало скучно, и мы снова стали думать о том, как продвинуть в массы свои услуги. С одной стороны, мы не стремились к огласке, но с другой понимали, что без нее нам будет сложно о себе заявить. Надеяться только на следователя Михаила Аркадьевича было глупо. Люди, которые обращались к ним со своими бедами, обычно не собирались платить за расследования. Мы видели круг наших заказчиков среди людей обеспеченных, обремененных подозрениями в намерениях лишить их нажитого богатства.

Публика это недоверчивая, подозрительная. На прямое предложение своих услуг могут заподозревать в прямо противоположных действиях. Нам нужны были успешные дела, информация о которых дошла бы по сарафанному радио, самому лучшему способу рекламы, до потенциальных заказчиков. Вскоре нам представился подходящий повод предложить свои услуги.

В субботу вечером я заехал забрать Айрис с работы. Незадолго до ее появления в дверях из торгового комплекса вышла семья после удачного шопинга, груженая разноцветными сумками. Папа, мама и дочка. Они шумно прошли мимо моей машины, громко обсуждая свежие покупки, и вдруг через несколько секунд до меня донесся женский крик. Я решил, что кто-то наехал в условиях ограниченной видимости на тесной парковке на одну из представительниц семейства. Выскочил посмотреть и застал момент, когда мужчина, глава семьи, бросив на землю пакеты, носился кругами по пустому парковочному месту под вопли жены и дочери.

Я сразу понял причину его странного поведения. У них угнали машину. Супруга трясущимися руками вынула телефон и начала куда-то звонить. Мужчина громко сыпал проклятьями и метался между машин, будто надеялся найти свою машину в другом месте.

— Что за цирк? — Айрис незаметно подошла ко мне.

— Кажется, у них угнали машину, — предположил я.

— М-м-м, — томно протянула моя напарница, — как меня это заводит.

— Может, возьмемся? — предложил я.

— Не сейчас. Подумают, что мы в доле с угонщиками.

— А ты можешь вспомнить, какая машина здесь стояла? — поинтересовался я.

— Уже пытаюсь. Неизвестно, когда они подъехали. Я не выходила на улицу часа три. Тогда здесь стояла… стояла… Панамера. Бывают такие машины? — Айрис посмотрела на меня, чтобы я убедил ее в том, что она не ошиблась.

— Бывают, — усмехнулся я. — Бывают, но редко. Космическая тачка, что по цене, что по всему остальному. Мне проще встретить пришельца, чем накопить на нее.

— Понятно, — задумчиво произнесла Айрис и потянулась за телефоном в карман. — Позвоню Михаилу, пусть подскажет, что думает на этот счет.

— А если… — я хотел возразить, подумав, что следователи точно отберут дело себе, но Айрис считала иначе.

Она села в машину и захлопнула дверь. Вопли ограбленной семьи перекрывали громкость динамика телефона. Я тоже сел в машину.

— Михаил Аркадьевич, здравствуйте, это напарница Гордея вас беспокоит.

— Привет, напарница Гордея.

В машине было тихо, и потому я слышал, что говорил Михаил.

— Я не сильно вас побеспокою, если отвлеку минуты на три? — тактично поинтересовалась Айрис.

— Я весь твой, красавица, но на пять минут.

— Спасибо, мне хватит. Значит, такое дело. Мы с Гордеем находимся на парковке возле торгового центра, и буквально пару минут назад стали свидетелями того, как семья не нашла на своем месте свой автомобиль.

— Дорогой?

— Да. Гордей говорит, что он стоит, как космический корабль. Какая-то Панамера.

— Панамера? — я услышал удивление в голосе следователя. — Это не наши жульманы угнали. Опять цирк с гастролями приехал. Вы что, хотите влезть в эту помойку?

— Почему бы и нет? — смело ответила Айрис.

— Это нашего ведомства дело, — Михаил Аркадьевич замолчал на некоторое время. — Подъехать к дому сможете?

— Сейчас? — спросила Айрис.

— Да.

— Уже летим, — она постучала по моей руке, чтобы я поспешил.

Через пять минут мы уже были у дома следователя. Айрис набрала ему, и тот появился у подъезда в камуфляжной зимней куртке нараспашку, под которой белела майка-алкашка.

— Ну вы парочка, баран и ярочка, — Михаил полез здороваться.

Вначале со мной, типа признал во мне какой-то авторитет, а может из мужской солидарности, потом с Айрис.

— Как же тебя зовут на самом деле, красавица? — поинтересовался он, задержав руки Айрис в своих.

— Аэлита, — соврала Айрис.

— Не хочешь, не говори, узнаю сам. Давайте к делу, что знаете?

Айрис назвала марку машины и регистрационный номер. Михаил вынул из кармана блокнот и записал в него информацию.

— Вы хотите, я так понимаю, чтобы мы после обращения потерпевших дали им ваши реквизиты? — предположил Михаил.

— Так точно. Мы хотим взяться за это дело, — я решил встрять в разговор. — Там мы не стали лезть к ним на глаза, чтобы они не посчитали нас в доле с преступниками.

— Умно, — согласился Михаил. — Объясняю вам всю ситуацию, как ее вижу я. Угоны совершают гастролеры. Приехали дня на три, угонят три-пять машин, и свалят из города. Из-за бумажной волокиты мы можем упустить время начала расследования. Насколько я знаю, это первый угон. В запасе у нас примерно три дня. Машины сгоняют в отстойник, потом перегружают в контейнер, частный груз, коммерческая тайна, никто не имеет права интересоваться содержимым.

— А машины защищены от угона? — спросила Айрис.

— Разумеется, но на каждую хитрую жопу есть свой хрен с винтиком, — солдафонски пошутил следователь. — Наверняка к этой счастливой семье пристроился парень с «удочкой» и ходил рядом, пока ему не сообщили, что машина вскрыта.

— Какой удочкой? — я подумал, что это тоже какая-то шутка.

— Зелень, — цыкнул Михаил Аркадьевич. — Учите матчасть. Удочка — это передатчик сигнала от брелка к машине, снабженной системой бесключевого доступа. Обычно его носят в рюкзаке или сумке, и таскаются за жертвой, пока не угонят. Мы будем смотреть камеры из центра, но эти черти скрывают лица, тем паче сейчас все в масках. Эпидэмия, мать ее, — Михаил запахнулся и зябко передернул плечами. — Не передумали?

— Нет! — с готовностью ответила Айрис. — Наоборот, вы нас только убедили этим заняться.

— Ах ты сучка лупоглазая, — добродушно рассмеялся следователь. — От тебя, наверное, в детстве игрушки прятали?

— У меня их и не было, только программа ежедневных занятий с обязательным исполнением нормы.

— Ясно, жертва нереализованных мечтаний родителей.