Маскарад на семь персон - Олег Рой

Кристина вполне здраво оценивала возможности не только свои, но и, так сказать, потенциальных кандидатов в мужья, поэтому никакие профессорские поползновения всерьез не принимала. Во-первых, шансы окольцевать маститого профессора были не слишком велики. Все эти медицинские светила, размышляла она, привыкли пользоваться симпатичными медсестричками и студентками как своей собственностью. А после – отработанный материал.

Даже если и удалось бы окрутить кого-то из преподавателей, ничего хорошего из такого брака все равно не вышло бы. Никакого удовольствия, сплошная каторга. Всем этим старперам, с маслеными глазками облизывающимся на ее коленки, иные достоинства до лампочки. Мозги – уж точно без надобности. Обрекать себя на существование парадной куклы не хотелось. Утомительно очень. Во всех смыслах.

Аспиранты и молодые доценты тоже отпадали: гонор и привычки у них наблюдались вполне профессорские, а возможности – немногим выше, чем у студентов.

Нет, подыскивать супруга следовало в сугубо своих, то есть студенческих кругах. Можно начать «отбор» с собственного курса, а если ничего подходящего не найдется, расширить зону поиска на другие курсы, факультеты и даже, возможно, другие вузы.

Впрочем, никакой «расширенный» поиск не понадобился. Подходящий кандидат обнаружился не то что на курсе – в ее собственной группе.

Эх, вот с этим бы закрутить, размышляла Кристина, посматривая исподтишка на веселого, неглупого и, что немаловажно, щедрого красавца. Золотой мальчик! И компания вокруг него образовалась такая же «золотая». Не подберешься. Не обращаться же, в самом-то деле, за помощью на лабораторной или еще чем-нибудь в этом роде. Подобные поводы для сближения мало того что шиты толстенными белыми нитками, так еще и банальны до оскомины. Каждая вторая такие попытки делает, только и слышно: Игорек, помоги, Игорек, подскажи, Игорек, ты лабу сделал, дай посмотреть! И не только такие же, как Кристина, «пришлые», вежливо именуемые иногородними, к этому парню тянут лапки и вполне коренные москвички.

Уж конечно, Кристина не ринется в эту толпу соблазнительниц, расталкивая соперниц локтями и каблуками. Надо, чтобы он сам на Кристину внимание обратил, иначе ценить не будет.

Был, впрочем, в компании Игорька персонаж, спросить у которого что-нибудь про учебу не только не выглядело бы нарочито искусственным – напротив: этот Громов ни на что, кроме учебы, вообще не годился. Классический «ботаник», кроме книжек и пробирок ничем не интересующийся. При этом – что было особенно удачно – похоже, положил глаз на тихую Ольку, Кристинину соседку по комнате в общежитии. Олька была ему под стать – с утра до ночи не высовывала носу из библиотеки и лаборатории. Кажется, даже клетки в виварии чистила! Фу! Впрочем, когда в их комнату наносил визит серый от библиотечной пыли (а может, от недостатка свежего воздуха) Громов, тихоня Копылова всегда оказывалась на месте. Договаривались они, что ли? Сладкая парочка, гусь да гагарочка!

Окрутить Громова оказалось легче легкого. Раз, другой глянула в его сторону, спросила что-то про анатомию – и готов, повелся, как козленок за морковкой. Начал во всякие эдакие места приглашать – то выставка редкостная, то кино какое-то концептуальное – скукотища, в общем.

Зато на недосягаемого прежде Игорька (в конце концов, Громов ему чуть не лучший друг, на то и расчет был, что станет приятелю Кристинины достоинства расписывать) этот, с позволения сказать, недороман подействовал, как красная тряпка на быка.

Все-таки парни – удивительно стадные существа. Стоит одному начать за кем-то ухаживать, у остальных вдруг словно бы глаза открываются – как же это мы такое сокровище пропустили?

В общем, все вышло наилучшим образом. Тем более что Громов сразу после летней сессии исчез и под ногами не путался. А то как-то некрасиво: то с одним гулять пошла, то с другим, пришлось бы, наверное, ссору изображать или еще что-нибудь в этом духе. Кристина и вправду чувствовала некоторую неловкость из-за того, что использовала тихого «ботаника» ради своих целей – а он-то небось мечтал… Ну и ладно, успокаивала она себя, зачем Громову жена, которой наплевать на все на свете – пробирки и учебники? Ему куда больше подошла бы какая-нибудь тихоня вроде Копыловой, вот уж с кем нашлось бы миллион тем для обсуждения. С Кристиной он наверняка вскоре заскучал бы. А так все вышло как будто само собой.

Свадьбу Кристина помнила смутно, как в тумане. Тугой корсет сдавливал невыносимо, аж в глазах темнело. На кулинарное изобилие и глядеть было тошно. Свежеиспеченная свекровь понимающе улыбалась и подсовывала невесте то «кисленького», то «солененького».

В середине второго курса, почти сразу после зимней сессии, Кристина родила девочку – здоровенькую и очень хорошенькую, как ей показалось. Вспомнилось поселковое присловье: коли девчонка народилась, значит, муж жену больше любит, чем она его. Глупости, конечно, но все-таки что-то в этой глупости было: вторая беременность разрешилась опять девочкой – почти сразу после защиты диплома и сдачи госэкзаменов.

Кристина шутила, что родила двоих детей «не отходя от парты», и очень гордилась, что даже от своего курса удалось не отстать. Потому что настояла: планы на второго ребенка (Игорь очень хотел двоих) лучше отложить до диплома.

Сам-то Игорь не возражал бы и подряд, есть же кому с младенцами тетешкаться. Из бабушек к тому времени в живых осталась только Игорева бабушка Зина. И хотя здоровье ее уже совсем не радовало, она решительно заявляла, что уж на понянчиться с правнучкой (слово-то какое… приятное) сил уж точно хватит. Да и мать его хлопоты вокруг новорожденной за счастье почесть готова. Они с отцом ног под собой от радости не чуяли, летали как на крыльях. А времени на внучку у них было более чем достаточно. Но Кристина, мягко улыбнувшись, сказала, что сперва все-таки хорошо бы диплом получить. Да и для здоровья детей полезнее, если между беременностями есть перерыв в два-три года.

13 января 20… года

Никаких полезных контактов на встрече не нарисовалось, но Стас ничуть не расстроился. Нет так нет, можно спокойно наслаждаться вечеринкой, которая вышла довольно приятной. Еда вкусная, напитки высококлассные, воспоминания умиротворяюще забавны – в общем, хорошо сидим. Единственное, что его раздражало, – Кристина. Точнее, ее стремление непрерывно «тянуть одеяло на себя», жажда комплиментов, аплодисментов и прочих знаков общего восхищения. Стоило восхищению стать чуть менее общим, она тут же старалась перевести разговор на собственную персону, то рассказывая о собственных успехах (Стас полагал, в основном мифических), то изображая (довольно неубедительно, надо сказать) скромницу стиля «ах, я сегодня не в форме». Что угодно, лишь бы урвать еще кусочек восхищения. Ровно та самая пушкинская царица, пытавшая зеркальце: «Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?»

Да уж, в студенческие годы Кристиночка не была столь самоуверенной.

От ее непрерывных «и он сказал, что такое сочетание красоты и деловых качеств встречается один раз на миллион» Стаса начинало подташнивать.

Как бы ее задвинуть?