Непридуманная история Второй мировой - Александр Никонов

Министров революция тоже отменила. Зачем нужны капиталистические министры, если власть принадлежит рабочим и крестьянам? Конечно, крестьянами и рабочими нужно командовать, чтобы не разболталась скотинка народная. Но не министрами же называть командиров рабочих и крестьян! И не командирами. Потому что командир — это в армии. А если ответственный партийный товарищ гражданскими штафирками командует, то как его назвать? Есть хорошее революционное слово французского происхождения — «комиссар». И если к нему еще прибавить слово «народный», то получится вполне демократично — народный комиссар. То есть самим народом уполномоченный командовать человек.

Народный комиссар просвещения. Он народ просвещает.

Народный комиссар обороны. Он народ обороняет.

Народный комиссар внутренних дел. Он народ стреляет.

Все хорошо и понятно.

Но революция на этом не остановилась. Революция много царской мишуры отменила. Например, послов. Посол — это что-то сугубо буржуйское, царское и ужасно неприятное. Посол. У нас нет послов! У нас есть полномочные представители. Народа, разумеется. Если кратко — полпреды. Полпред Советского Союза в Германии товарищ Деканозов, например.

Став царем, товарищ Сталин все это революционное безобразие постепенно ликвидировал. Просто взял и перечеркнул вербальные завоевания революции!

Отменил красных командиров. И ввел офицеров. Вернул им золотые погоны. И офицерские звания вернул. Отменил наркомов… Отменил полпредов.

Был при царе министр. После революции стал нарком. А при Сталине опять министр. Министр государственной безопасности! Звучит!..

Был при царе посол. После революции стал полпред. А потом опять посол.

Был при царе полковник. После революции стал комбриг. А затем снова полковник.

Как отмечают специалисты, система новых-старых военных званий, введенная Сталиным, «практически полностью совпадает с системой генеральских званий Русской армии до 1917 года».

А ведь такое и раньше случалось. Революционный генерал Наполеон Бонапарт, чья решительность однажды спасла революционную Директорию от поражения, пришел к абсолютной власти. И похерил революционный календарь — вернулся к королевскому летоисчислению, отменив все эти революционные термидоры-помидоры, которые новая власть ввела, чтобы решительно отмежеваться от старого мира.

Бонапарт, став всевластным, назвался поначалу консулом. Первый консул! Вполне себе римское, античное название. А потом плюнул на эвфемизмы и стал называться просто императором. Диалектика мотнула свою спираль отрицания… Правда, вряд ли товарищ Наполеон про эту спираль знал. А вот Сталин про нее краем уха слышал.

В стране товарища Сталина, если присмотреться, какие-то странные вещи начали происходить. Например, в искусстве удивительный поворот наметился. После революции красная власть решительно отмежевалась от прежней власти — власти угнетателей и кровопийц, разорвала с ними всякую связующую ниточку. Фильмы, романы, спектакли прославляли исключительно новых героев — красных дьяволят, Щорсов всяких, революционную матросню с броненосца «Потемкин».

А потом вдруг — раз! — писатель Алексей Толстой про Петра I книжку пишет. Про царя! В Советской стране! И писателю голову не отстригли. Наградили даже. Две Сталинские премии имел Толстой.

И фильм «Петр I» появился. И еще фильм вышел, «Александр Невский». Про князя! Эксплуататора крестьян!

А еще товарищ Сталин настоял, чтобы вышел спектакль по роману Булгакова «Белая гвардия». Про беляков… Но что самое ужасное, царские офицеры у Булгакова вызывают сочувствие зрителей. Вообще-то золотопогонников положено кончать у стеночки, как вон революционные матросики с броненосца «Потемкин» поступили, а тут. Непонятно. Зачем у советских людей сочувствие к золотопогонникам вызывать?

И Толстой ветер перемен почувствовал — «Хождение по мукам» ударными темпами дописывает. И там тоже с большим сочувствием к офицерью и прослойке. Вроде как и люди они, и тоже страдать могут. Это беляки-то?!. Мы тут своих кончаем, что ни день — чистки проводим, бошки в подвалах дырявим, а нас призывают белым сочувствовать!..

А вот еще книжка выходит. Не поверите, про того самого суку-Наполеона, который свернул все революционные преобразования во Франции! Куда смотрит НКВД? Кто автор?

Некий Тарле. Та-ак. Фамилия уже подгуляла. Кто такой этот Тарле? О-о, да это ж контра, клейма ставить негде! Он разок уже отсидел за антисоветчину, а теперь гляди-ка, за старое взялся! Рецидивист. К тому же книжка его вышла под редакцией недавно расстрелянного врага народа Радека. И враг народа Бухарин перед тем, как разоблачили его, что-то положительное ляпнул про эту книжку.

Вышечка у нас тут рисуется. Товарищ Ленин чему учил? Всякая революция, учил товарищ Ленин, лишь тогда чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться. А кто защищает идеалы революции? У идеалов революции защитников — хоть жопой жуй. Советская пресса защищает наши идеалы. Партия идеалы защищает. НКВД, само собой.

Кто тут, кстати, спрашивал, куда смотрят органы? Не вы ли, товарищ? Не вы? А кто? Ладно, разберемся… Потому что органы, товарищи, не дремлют! И советская печать не дремлет тоже.

Советская печать дуплетом бьет врага народа Тарле — в один день «Известия» и «Правда» выходят с критикой этой фашистско-троцкистско-бонапартистской образины, которая до вчерашнего дня прикидывалась у нас тут перековавшимся ученым-историком. А сама, понимаешь, плела нити.

Хороший набор получается. Две главных газеты разом по товарищу Тарле вдарили. Да еще рецидивист у нас товарищ Тарле. Да плюс Бухарин и Радек в анамнезе. Даже с переборчиком!

Жить товарищу Тарле после выхода газет оставалось мало-мало. Пулечка для контрика давно уже отлита. У нас на всякую контру пулечки есть. И на тебя, морда жидовская.

Спасти врага народа с непролетарской фамилией Тарле могло только чудо. Но чудес, как известно, не бывает. Не приживаются в стране Советской такие волшебники, которые могли бы против «Правды» с «Известиями» попереть.

Один только есть в стране Советской великий чудотворец, который плотинами, газетами и пароходами повелевает. Но скорее небо упадет на землю, чем товарищ Сталин, в боях за революцию кровь проливавший, будет спасать врагов революции.

Однако на следующий день советский народ раскрыл газеты «Правда» и «Известия», которые накануне врага народа Тарле клеймили справедливым позором, и увидел, что свои вчерашние клеветнические статьи газеты дезавуировали. За сутки обе газеты коренным образом мнение изменили. Смекает народ: товарищей редакторов немного поправили. Ошиблись товарищи. Оказывается, не враг народа Тарле. Друг! А врагами-то совсем иные оказались. Которые тут по редакциям окопались и мешают делу прославления великого французского революционера Н. Бонапарта. Нехорошо…

Книжка Тарле в СССР пользовалась популярностью. И среди простых людей, и среди Лучшего Друга Всех Советских Читателей.