Баньши Ветра - Алина Сконкина

Сын Декана периодически заговаривал с Фиамой, но та, не зная, как реагировать, так и не разобравшись притворялся юноша дружелюбным или нет, сбегала. Полукровка пыталась выбирать другие дороги к аудитории, чтобы поменьше пересекаться с сокурсниками. Если её не задирали одни ребята, то обсуждали другие. Делали они это громко и использовали сложные слова, точного смысла которых дочь ашуры, выросшая в деревне, не знала.

Сбежав от сокурсников в библиотеку, Фиама набрала нужных книг и направилась в свою комнату, но выбрала другую дорогу. Слегка заплутав, она вышла в заброшенный пыльный переход и чихнула три раза подряд. Полукровка брела, оставляя за собой тёмные следы в серой пыли и подметая грязь до сих пор не подшитой мантией. «Ты же девочка» вспомнились слова Куратора. Чёрт! Теперь подол придётся стирать. Что за грязь развели? Везде же чисто, только тут пылища. Негодовала в мыслях Фиама.

Коридор привёл её к балкону. Дочь ашуры положила книги на подоконник, дёрнула дверь и впустила в заброшенное крыло свежий воздух. Она вышла на балкон и вздохнула полной грудью. Небо синело свежестью, холодок обдувал ноги. Фиама глянула вниз, не идёт ли кто и не видит ли её, но заметила в окне противоположной башни адептов. Они в большом зале занимались физической подготовкой, но изображали не отжимания и кувырки, а взмахи рук.

Жесты? Наставник Анджи преподаёт в зале? Вперёд вышел высокий накачанный мужчина в тусклом одеянии, не скрывающем руки, он навис над рыжим парнем и принялся поправлять его стойку. Это не Анджи. Неужели это самооборона?

Фиама, наблюдая за тренером и адептами, повторила стойку и выпады. Дочь ашуры не видела себя со стороны и не знала, правильно она повторяла или нет, но она осталась на балконе до конца занятия и старательно изображала всё, что видела. Когда адепты лениво засобирались прочь, Фиаму посетила мысль: она может приходить сюда и наблюдать за уроком самообороны.

Но могу ли я терять здесь целый час, оставляя комнату, не занимаясь письменными заданиями. Ветер! Но я очень хочу. Может быть хотя бы раз в два дня или два раза в неделю. А домашку буду делать в столовой, за ужином и обедом. Это ужас. И всё ж надо попробовать. Уговорила себя дочь Шанны.

С этих пор Фиама принялась через раз заглядывать на балкон и наблюдать занятия самообороной. Здесь она могла позволить себе хоть на время отключить разум, или поразмышлять о чём-то помимо учёбы, о себе, о своих стремлениях, о семье и жизни в деревне, и просто побыть в одиночестве.

Пыльным коридором не пользовались из-за его неудобного расположения. От главной лестницы он располагался слишком далеко, чуть ниже находился мост, соединяющий две башни. До моста с общей лестницы рукой подать, потому все пользовались им, избегая крюка и пары дюжин ступеней вверх. Фиама могла не бояться, что здесь её найдут.

Вскоре у первокурсников стали проявляться странные способности, не относящиеся к магии Воздуха. Адепты обсуждали между собой, как могли с одного беглого взгляда запомнить обстановку до мельчайших подробностей, или чувствовать, где кто находится, даже не видя этих людей, или читать с феноменальной скоростью, или предугадывать действия других людей. Фиама слышала их разговоры и начинала завидовать, ведь у неё ничего не проявлялось, только безграничная усталость и неизлечимая сонливость.

Через несколько дней первокурсникам освободили час для изучения индивидуальных способностей. Каждый адепт занимался с наставником лично или в группе с второкурсником, обладателем такой же способности, и только Фиама осталась не у дел. Но полукровка не опечалилась, ведь у неё освободился целый час дополнительного свободного времени для подготовки ответов на семинарах.

Тёплые дни пошли на убыль, и всё чаще вокруг Академии стоял густой туман из низких дождевых осенних туч. Ветер становился холоднее, его порывы в поднебесье дули в разы сильнее, бушевавших на поверхности, но щит ограждал академический комплекс. Погода на парящих островах мало отличалась от той, что царила внизу, лишь дождь проявлялся промозглыми мокрыми туманами. Сезоны, так же как и в горах, менялись резко и отчётливо.

Осенью туман из облаков бил в лицо холодными каплями дождя, подгоняемого всеми ветрами, дующими из-под парящей земли. Когда дождевые облака отступали и чистое небо синело надо головой, на островах бушевали сильный ветры, рвущие подолы мантий и ленты с плеч. Такова осень на парящих островах.

Куратор рассказывал, что весна радовала мягкими изменениями. Солнце припекало и снег, выпавший за зиму, таял на глазах, журча тоненькими ручейками. Летом в Академии по-настоящему жарко из-за близости дневного светила, первым освещающее парящие острова и Башни, и не отпускающего их до самого последнего лучика, который прятался за горными хребтами Земи.

Осень на земле наступала медленно, но неотвратимо. Дожди сменялись солнечными безоблачными днями, морозными и ветреными. Пожелтевшая листва, светилась, словно золото, на фоне яркого синего неба. С каждым новым восходом солнца, листвы на деревьях становилось всё меньше и меньше, животные готовились к зиме и добирали последние съедобные дары природы. Люди же впадали либо в меланхолию по тёплым летним дням, когда не нужно носить плащи с подкладкой, либо ожидали снега и забав, связанных с его появлением.

Осень считалась временем торговцев, преодолевающих большие расстояния, дабы порадовать людей новым и необычным товаром. Привозили они не только безделушки и вещи, но и истории, умения и поверья далёких земель. Осенью торговцы продавали всё собранное за долгое лето и потом всю зиму наслаждались прибылью и не отказывали себе в тёплой таверне, лучшем сервисе и еде.

Лёгкий порыв холодного ветра встряхнул занавеску и влетел в комнату полукровки, коснулся её напряжённого лица, взлохматил несколько прядей волос и успокоился. Фиама с тоской посмотрела в окно, всё вокруг выглядело туманным. Её глаза совсем устали от текстов, но и на улице посмотреть не на что. Дочь ашуры с радостью бы прогулялась, проветрила голову и размялась, но над ней довлели задания. Фиама потянулась, с ужасом вспоминая, как болело её тело после первого учебного дня и особенно ноги, сейчас она уже привыкла пробегать тысячи ступеней. Она вздохнула, поборола желание прогуляться и позволила книге, лежавшей на столе, поглотить себя.

Сегодня День мира – праздник объединения людей, вампиров, оборотней, драконов и крылатых жителей гор для борьбы с тремя странами, захватившими территорию Ханаэша. Триста лет назад в этот день все расы примирились друг с другом и занялись одним делом. Сегодня о мире нет и речи. День мира – всего лишь праздник.

Другие развлекались или гуляли, а Фиаме нужно выполнить как можно больше заданий в выходной день. Этот праздник так вовремя подвернулся! Именно сейчас у полукровки накопилось неописуемое количество заданий, а сдавать их нужно в самом срочном порядке. Когда прошёл Ёкайёру, дочь ашуры даже не могла вспомнить, он промелькнул словно не бывало. И сейчас происходило то же самое. Солнце садилось, а Фиама не сделала и половины, хотя с самого завтрака сидела за книгами.

Некоторое время спустя в комнату ворвался новый порыв и перелистнул несколько страниц книги. Фиама нашла, где остановилась, вложила закладкой свой конспект и решила более не пытать себя. Она встала из-за стола, подошла к окну и вдохнула полной грудью. Шторка колыхалась от лёгких порывов ветра, и создавала впечатление дышащего окна. Вдох – шторка приподнялась и зацепилась краешком за руку, подошедшей полукровки. Выдох – занавеска медленно опустилась. Снова глубокий вдох – в этот раз ткань поднялась так высоко, облепив руку Фиамы ажурным полотном. И снова выдох – занавеска вылетела из окна и надулась со стороны улицы, словно парус.