Жажда сердца - Люси Дейн

— Теперь я понимаю, почему поначалу ты так настороженно относилась ко мне, — со вздохом произнес Алекс.

Они стояли на берегу, любуясь ночным океаном, на волнующейся поверхности которого отражались звезды. Стояла летняя звонкая тишина, нарушаемая разве что плеском волн да стрекотанием сверчков.

Я и сейчас к тебе точно так же отношусь, только по другим причинам, подумала Лина, но вслух сказала совсем другое:

— Не только к тебе, к любому мужчине. Ты здесь ни при чем, все дело во мне.

— Но, надеюсь, я больше не вызываю у тебя опасений? — внимательно взглянул на нее Алекс — Только скажи правду, для меня это очень важно.

Лина посмотрела в его полные тревожного ожидания глаза и поняла, что он действительно придает ее ответу большое значение.

— Видишь ли, даже не знаю, как тебе объяснить… Ты вошел в мою жизнь так стремительно, что это ошеломило меня. Кроме того, с тобой я настолько забыла былые страхи, что теперь уже это пугает меня. Вот такой парадокс.

Алекс вздохнул, как ей показалось, с облегчением.

— Ну, это преодолимо.

Она с сомнением покачала головой.

— Не знаю. Возможно, я излишне мнительна, но меня настораживает наша полная гармония.

— Почему? — нахмурился Алекс. — Что в ней плохого?

— Мне до сих пор не верится, что подобное возможно.

Он рассмеялся.

— Умоляю, не создавай проблем на ровном месте!

Лина потерла лоб.

— Допускаю, что со стороны это кажется надуманным, но мне не до смеха, поверь. Я с большим трудом наладила свою жизнь, поселилась в замечательном месте, обрела покой. И тут появляешься ты, врываешься в мое устоявшееся существование, нарушаешь душевное равновесие… Очаровываешь меня! И при всем том ты очень похож на моего бывшего мужа. То есть принадлежишь к типу мужчин, которых я обхожу десятой дорогой.

На лице Алекса вновь появилось пасмурное выражение.

— Неужели сходство так велико?

— Нет‑нет, подобное впечатление возникло лишь в самом начале нашего знакомства. А сейчас… — она прерывисто вздохнула от избытка чувств, — я вижу, что вы с Фрэнком как небо и земля. С тобой интересно, в тебе море обаяния, перед которым я не могу устоять. Ты такой нежный, внимательный, заботливый… Правда, очень любишь спонтанность и импровизацию, но это не самое плохое человеческое качество.

И еще… с тобой я впервые в жизни по‑настоящему почувствовала себя женщиной. Когда ты рядом, я забываю обо всем на свете и другие мужчины для меня не существуют. Впрочем, они уже давно перестали для меня существовать — с момента развода и даже раньше.

Все время, пока Лина говорила, Алекс медленно качал головой. Потом с сияющим взглядом заключил ее в объятия и крепко прижал к груди.

— Солнышко, ты не объективна! Признаться, я удивлен столь высокой оценкой. Но, как бы то ни было, постараюсь соответствовать ей. — Чуть отстранившись, он взял лицо Лины в ладони.

Она смотрела на Алекса и растворялась в его карих глазах, в лунном свете окрасившихся золотистым оттенком. Ей захотелось зажмуриться — так он был красив.

Но именно эти ощущения порождали в ней панические настроения. Она чувствовала, что готова идти за Алексом хоть на край света, и это угнетало ее. В глубине души она тосковала по тем временам — совсем еще недавним, — когда была способна контролировать себя. Сейчас же, вопреки всем доводам здравого рассудка, она все больше прикипала сердцем к Алексу. А ведь очень скоро их отношениям придет конец.

Но не лучше ли разорвать эти узы самой, не дожидаясь, пока ситуация докатится до края?

Так и сделаю, подумала Лина, постаравшись за нежной улыбкой скрыть свои мрачные мысли. Только не сегодня. Сейчас у меня еще нет для этого сил.

Она вдруг обратила внимание на то, что по телу Алекса пробегает дрожь.

— Тебе холодно?

— Мне? — удивился он. — Нет.

— Но ты дрожишь!

— Глупышка, мужчин иногда бьет озноб совсем по другой причине. Для меня эта причина — ты.

— Тогда вернемся в дом? — предложила Лина, исподволь загораясь его страстью.

Возможно, это последняя наша ночь, вертелось в ее голове. Если завтра я решусь со всем покончить, больше мы с Алексом не встретимся.

Разве что на суде, но там мы будем противниками. Или даже врагами. Однако сегодня пусть он пребывает в блаженном неведении относительно моих планов, так будет лучше для нас обоих…

Они вернулись в дом. Возле ведущей на второй этаж лестницы Алекс неожиданно подхватил Лину на руки и зашагал по ступеням.

Мы будто новобрачные, мелькнуло в ее голове. Ах какая нынче волшебная ночь!

В спальне Лина сказала, что хочет быстро сполоснуться под душем.

— Замечательная идея, — промурлыкал Алекс, щекоча губами ее ухо. — Но тебе не нужно торопиться, мы отправимся туда вдвоем. Не возражаешь?

Она молча кивнула. Тогда Алекс улыбнулся и принялся раздевать ее, поминутно целуя обнажающиеся участки тела. Затем тоже сбросил одежду и вновь взял Лину на руки — на сей раз, чтобы отнести в ванную.

Потом они стояли в обнимку под падающими на их тела теплыми струями, слившись воедино и задыхаясь по двум причинам — из‑за заливающей лицо воды и долгих поцелуев.

Время от времени Лине попадалось на глаза их отражение в большом, во всю стену, зеркале. Когда это произошло впервые, она мельком отметила, что они с Алексом представляют собой контраст. Их соединенные тела напоминали восточный символ единства противоположностей, состоящий, как известно, из двух частей — белой и черной Здесь получалось то же самое: Алекс был рослым, мускулистым и загорелым, Лина — гораздо ниже его, хрупкая, с кожей сливочного цвета.

Но все эти мысли задержались ненадолго.

Вскоре Алекс наклонился и принялся целовать ее отвердевшие соски, беспрерывно скользя ладонями по спине, ягодицам и бедрам. Но и Лина не оставалась безучастной к происходящему. Ее руки тоже сновали по телу Алекса, задерживаясь на самых интимных участках.

Любовью они занимались стоя. Медленно, неспешно, нарочно сдерживая страсть и подводя друг друга к такому состоянию, когда сладостные стоны срываются с губ, тело словно плавится от истомы, а трепет перерастает в крупную дрожь.

Продолжили в постели. Кстати, тут выяснилось, что кровать действительно вращается.

Алекс нажал на какую‑то кнопку, и Лина заморгала — ей почудилось, будто стены двинулись по кругу. Но в следующее мгновение она разобралась что к чему.

Эффект вращения подействовал на нее странным образом — словно еще больше распаляя страсть. Возможно, то же самое произошло и с Алексом, потому что их и без того бурное соитие вдруг стало напоминать какую‑то дикую скачку. В какой‑то момент Лине даже померещилось, что кровать взмыла в воздух, но это уже было явное следствие переизбытка острых ощущений на пике удовольствия. Последнее мгновение было неописуемо прекрасным. В мозгу Лины словно взорвался разноцветными брызгами гейзер. Она услышала собственный беспомощный вскрик, а затем — гортанный возглас Алекса, все тело которого содрогнулось от одной мощной конвульсии.