Невесты в белых тапочках - Дарья Калинина

– Какую музыку предпочитаете? Классику? Джаз? Современную эстраду? Может быть, рэп?

– У меня нет особых предпочтений.

– Может быть, желаете поехать в тишине?

– Как хотите.

Но водитель не унимался.

– Температура в салоне для вас достаточно комфортная?

– Да, да, – нетерпеливо кивнула Настя. – Все в полном порядке.

Но водитель не унимался.

– Если вам кажется, что в салоне несколько суховат воздух, то его влажность можно увеличить. Без проблем.

– Может быть, поедем уже?

– Прежде чем отправиться в путь, я хотел бы удостовериться, что вы устроились с максимальным комфортом.

Настя заверила, что ей комфортно так, как еще никогда в жизни не было комфортно. И единственный дискомфорт для нее заключается в том, что они стоят на месте и не двигаются. Шофер величественно кивнул, заверил, что все понял, и машина медленно и плавно тронулась с места. Разгонялась она так быстро и в то же время незаметно, что Настя замечала разгон лишь потому, что ее слегла вдавило в мягкое кожаное кресло.

– Данный скоростной режим вас устроит?

– Он прекрасен!

– Перед ближайшим светофором буду вынужден сбросить скорость, – предупредил водитель.

– Ничего, я потерплю, – мужественно улыбнулась Настя.

Но водитель ее шутки не оценил и встревожился:

– Если вам это доставит хоть малейший дискомфорт, я не стану этого делать!

– Не станете тормозить на красный? – удивилась Настя.

– Желание клиента для меня закон. Поеду на красный.

– Даже если это приведет к аварийной ситуации?

– Даже если это будет чревато летальным исходом.

– Д… д… для кого? – выдавила из себя Настя.

Но водитель оставался любезен:

– Для кого угодно.

Настю потянуло выйти из машины.

– Нет, нет, поезжайте по всем правилам! – взмолилась она.

– Таково ваше пожелание?

– Да! Я так хочу!

– Воля ваша. Но если пожелаете, одно ваше слово…

Настя плотно сжала челюсти. Ну уж нет! Этот ненормальный не дождется от нее ни звука! Ее тянуло выйти из машины прямо на ходу, но, подергав за ручку, Настя убедилась, что она заблокирована.

Водитель заметил ее движение и пояснил:

– Это для вашей же безопасности. Но если захотите ехать с распахнутой настежь дверью, то это можно осуществить.

Похоже, с ним надо было не только молчать, но лучше было и не шевелиться. Настя так и сделала. И остаток пути они проделали более или менее благополучно.

– Надеюсь, что вы еще воспользуетесь услугами нашей компании перевозок, – любезно простился с ней водитель. – Всего вам доброго.

Настя не ответила. Она опрометью кинулась к знакомому зданию отдела полиции. Не дождется эта компания нового заказа от нее! Лучше уж безумный гонщик или даже торговец дурью, чем этот услужливый дурак, для которого проехать по перекрестку на красный свет и с распахнутой дверью такой же пустяк, как для кого-то чихнуть.

Сегодня Насте не пришлось бегать по кабинетам. Ее уже ждали. И как только она прибыла, под белы ручки сопроводили в кабинет следователя.

Тот внимательно ее оглядел и заметил:

– Что-то вы сегодня совсем бледненькая.

– Забегалась.

Сам румяный ничуть не изменился. Разве что еще шире раздался в талии, и румянец у него на щеках сделался тоже ярче. Или Насте так казалось?

– А мы тут тоже, знаете ли, не покладая рук трудимся.

– Да ну?

Высказывание прозвучало слишком язвительно, и румяный это почувствовал.

– Мы установили кое-что интересное про вашу сотрудницу. Эту исчезнувшую в неизвестном направлении Аню Соловьеву.

– Рада это слышать.

– Рано радуетесь, – предупредил Настю румяный. – Ничего хорошего нам про нее установить не удалось.

– А что с ней не так?

– Все с ней не так! Начиная с того, что документов, подтверждающих ее личность, нами так и не было найдено. И вообще записей, которые бы подтверждали, что такая личность вообще существовала, не имеется.

– В каком это смысле? Аня была. Ее все видели.

– Я не сомневаюсь, что гражданка, называвшая себя Анной Соловьевой, трудилась в вашем коллективе. Но это не настоящее ее имя. Скорей всего, она присвоила себе чужой псевдоним. И мне интересно понять, как у вас в отделе кадров этого сразу не поняли.

– Об этом вам лучше у них и спросить.

– Я спросил. В ответ услышал целую Санта-Барбару. Будто бы ваш помощник генерального, влюбленный по уши в покойную Камиллу Валиеву, привел к вам на работу Аню Соловьеву исключительно по просьбе своей невесты. Так было дело?

– Так.

– И что Соловьева является односельчанкой Валиевой. Так?

– Так.

– Мы связались с родителями погибшей Валиевой, они жители Азербайджана, и на все их село есть одна-единственная русская семья, которая носит совсем другую фамилию. Ни про какую Аню Соловьеву ни отец, ни мать убитой Камиллы ничего не знают и никогда этого имени не слышали. Каково?

– Может, вкралась какая-то ошибка. Может, Камилла с Аней познакомились уже в Питере.

– Все обнаруженные нами Ани Соловьевы, зарегистрированные в Питере, либо не подходят по возрасту, либо обладают совсем другой внешностью.

– Может, Аня была по паспорту не Аня, а скажем, Анаит или Анхен. Подчас родители дают своим детям совершенно причудливые имена, а те потом самостоятельно сокращают их до вполне приемлемых.

– Дело в том, что мы тоже не дураки. И если я говорю, что нами вообще не было обнаружено каких-либо следов Ани Соловьевой, значит, мы проверили всех женщин с похожими именами. Нет, лично я уверен, что у вас в коллективе трудилась самозванка, прикрывающаяся чужим именем. И я уверен, что цели у нее были самые недобрые.

Настя обдумала все, что сказал ей следователь. В принципе, она чего-то в этом роде и ожидала услышать. На хорошие новости она и не надеялась. Но кто такая была эта Аня? Что связывало ее с Камиллой?

Мысль Насти пошла развиваться в этом направлении и вылилась в вопрос:

– Вам удалось понять, что это за лисичка была найдена рядом с телом Камиллы?

Следователь явно такого вопроса не ожидал и опешил.

– Какая еще лисичка?

– Поделка из камня. На фотографии четко видно, что лисичка лежит рядом с убитой Камиллой.