Признание в любви - Патриция Хэган

— Что, не хочешь ко мне прикасаться? Напрасно. Упасть с лошади я тебе не дам. Теперь ты женщина Черного Змея. Только закричи — умрешь в ту же минуту, — предупредил он и вынул у нее изо рта кляп.

Джеси попыталась воззвать к его благоразумию:

— Отпустите меня! Солдаты кинутся за вами в погоню, а я только буду вас задерживать.

Он потерся спиной об ее грудь, ущипнул ее за ногу и сказал севшим голосом:

— Надо быстрее добраться до места, где можно будет тебя хорошенько рассмотреть. Если ты так же хороша на вид, как на ощупь, то мне досталась знатная добыча.

Джеси проглотила слезы, чувствуя, что с ней вот-вот начнется истерика, и решительно сказала себе, что остается только ждать: может, ей все же удастся сбежать, улучив минуту. А индеец пусть думает, что она напугана до полной потери соображения. Джеси жалобно поскуливала у него за спиной, а сама думала: только бы достать нож.

Раздался возглас на языке команчи, и Черный Змей пустил лошадь с места в карьер.

Они мчались сквозь темноту. Джеси вспоминала рассказы о зверствах индейцев и понимала, что ее дело плохо. Но, даже холодея от ужаса, она сохраняла способность здраво рассуждать и ждать подходящей минуты.

Индейцы въехали в речку, и их лошади зашлепали по воде. Джеси правой рукой ощущала нож, заткнутый за пояс Черного Змея. Всего-то и надо было резко дернуть связанные руки, выхватить нож и вонзить его в спину индейца. Но если у нее ничего не получится, он ее убьет.

Джеси снова и снова проигрывала в уме эту сцену, но каждый раз получалось, что и лучшем случае Черный Змей свалится с лошади и потащит ее за собой. Нет, надо ждать, пока они останутся одни.

Приближалось утро. Индейцы продолжали гнать лошадей, хотя теперь уже по суше. Когда же они сделают привал? Постепенно бег лошадей замедлился, и у Джеси возникла надежда, что они приближаются к месту. Но нет, по обе стороны дороги нависли огромные тени: видимо, они ехали по дну глубокого скалистого оврага. Индейцы вытянулись цепочкой и предоставили лошадям самим выбирать дорогу по каменистому дну.

Джеси больше всего боялась уснуть, но, убаюканная покачиванием медленно идущей лошади и изнуренная событиями ночи, все-таки задремала. Ее голова упала на спину индейца, и вся она поникла во сне.

Черный Змей улыбнулся. Это хорошо, что она заснула. Он и сам устал. Скоро они разобьют лагерь и сосчитают добычу. Но женщину он будет держать подальше от остальных — ее он с ними делить не станет. Она принадлежит ему. Он не собирается делать ее своей женой. Она будет его рабыней, будет слушаться каждого его слова, и он научит ее доставлять ему удовольствие на одеялах.

Наконец банда индейцев-отщепенцев добралась до места — скрытой между скал площадки, где было множество пещер и где они чувствовали себя в безопасности. Черный Змей повернулся к Джеси, ухмыльнувшись, подхватил ее на руки и слез с лошади. Солнце уже поднялось над горизонтом, и он увидел, что она и в самом деле немного похожа на Солнечную Звезду. Ладно, подумал он, сейчас не до этого. Его товарищи весело перекликались, снимая с лошадей тюки с награбленным. Урожай был богатый: винтовки, пистолеты, патроны.

Черный Змей опять перекинул Джеси через плечо и отнес ее на свое любимое место — в большую пещеру, расположенную в отдалении от остальных. Он и раньше возил сюда пленных женщин и развлекался с ними по многу часов.

Положив свою новую добычу на пол, он с наслаждением провел рукой по ее груди.

— Скоро, — пообещал он. — Скоро я тобой натешусь досыта.

Джеси посмела взмолиться:

— Зачем вы так со мной поступили? Если вы команчи, пожалуйста, выслушайте меня. Моя мать…

— Забудь про свою мать, — свирепо бросил он. — Забудь про свою старую жизнь. Теперь ты моя.

И он ушел. Пусть, подумала Джеси, умолять его бесполезно. Главное, что он развязал ей руки, видимо, считая, что у нее не хватит смелости убежать.

Джеси встала и пошла обследовать пещеру, но, услышав чьи-то шаги, легла на пол и притворилась, что находится в глубоком обмороке. Она увидела сквозь прищуренные ресницы, что один из индейцев бросил на пол ее сумку и ушел. Он, конечно, изучил ее содержимое, но нашел только одеяло и решил, что тут красть нечего. Когда его шаги затихли вдали, Джеси тихонько выползла из пещеры и, выглянув из-за скалы, увидела, что индейцы пляшут, издавая торжествующие вопли и размахивая украденными ружьями. Который же из них приходил к ней раньше ночью? Ей хотелось отомстить ему за то, что он ее обманул. Но этого индейца здесь не было.

Вдруг индеец, разгружавший ящик, издал торжествующий вопль и поднял в руке бутылку. Все кинулись к нему. Видимо, один из солдат припрятал бутылку виски в арсенале и потихоньку отхлебывал из нее, когда поблизости никого не было. Впрочем, как бутылка попала в ящик с оружием, не имело значения. Ясно одно: теперь индейцы перепьются и станут еще опаснее.

Бутылка переходила из рук в руки, и каждый делал из нее затяжной глоток. Джеси вернулась в пещеру и принялась ждать. Как же ей быть? Положение не из легких, но шанс сбежать у нее все же есть. Мелонга внушил ей, что, если остается хоть один шанс на спасение, надежду терять нельзя.

Индейцы не долго еще будут веселиться, думала Джеси. Они не спали всю ночь, участвовали в опасном набеге, проделали длинный путь верхом. Напившись, они заснут крепким сном. Если ей удастся прихватить одну из индейских лошадей, она будет очень далеко к тому времени, когда они проснутся и обнаружат ее исчезновение.

Куда направиться — это дело десятое. Мелонга научил ее узнавать направление по звездам, и она знала, что форт Уэрт находится вверх по Тринити-Ривер при стечении ее притоков — реки Чистой и Западной. Туда она и двинется, когда убедится, что за ней нет погони.

Из лагеря доносились пьяные крики.

Джеси осмелилась еще раз выглянуть из-за скалы и увидела, что Черный Змей пляшет со всеми и, хлопая себя по губам, издает странные переливчатые вопли. Он описывал круги, высоко — почти до подбородка — поднимая колени.

Она внимательно разглядела его наряд. Мелонга объяснил ей, как одеваются команчи: они носят на ногах украшенные бусами и никелевыми заклепками кожаные гетры, а спереди надевают набедренную повязку в виде фартука с бахромой. Лица индейцев были разрисованы красной краской, а волосы разделены пробором посередине и заплетены в две косы. На макушке оставался пучок волос. Некоторые воткнули в этот пучок желтое или черное перо. А на Черном Змее был головной убор с рогами бизона.

Джеси насчитала вокруг костра шестнадцать индейцев, но Черный Змей выглядел особенно жутко. Он то и дело выхватывал из набедренной повязки нож и размахивал им в воздухе, словно для устрашения невидимого врага. К тому же он был огромного роста, с широкой бочкообразной грудью, толстыми руками и огромными кулачищами. Длинный извилистый шрам на лице придавал ему еще более зловещий вид. Джеси содрогалась при мысли, что он до нее дотронется. Надо бежать, кусая губу думала она. Господи, надо от него спасаться.