Метро 2033. Переход - Наиль Выборнов

– Тридцать восемь, – ответил мужчина, продолжая размеренно шагать вперед.

Отвечать девушка не стала, и Неля это вполне устраивало.

Сам он считал ее просто неразумной бабой. Правда, что-то в ней заставляло сомневаться в этом. На секунду обернувшись, Нель посмотрел на нее.

Сквозь прозрачное стекло панорамной маски было видно ее абсолютно невозмутимое лицо. Руки уверенно сжимали рукоятку и цевье карабина и ни капли не дрожали, как у новичков, впервые взявшихся за ствол.

Нель вспомнил, как у него, парня, в первый раз взявшегося за тяжелое весло АКМ, руки ходили ходуном, не давая толком прицелиться, и усмехнулся. Так вот в чем дело.

Оружие. Вот что его смущало – она держала его уверенно, а, значит, умела с ним обращаться. А где она могла научиться этому?

Это снова заставило его вспомнить, что он о ней ничего не знает. А значит, что относиться к ней с брезгливым высокомерием, как до этого, по меньшей мере неразумно.

К тому же она говорила с ним прямо, дерзко, будто ни капли не боялась. Ее слова о том, что мародер трогает святое грязными лапами, не могли не заставить его задуматься.

Нельсон кашлянул, пытаясь привлечь к себе внимание девушки. Правда, из-за маски противогаза кашель прозвучал как неразборчивое хрюканье, но цели ему добиться удалось.

«Как же давно я с ними не общался», – подумал он, но вслух сказал совсем другое:

– А тебе сколько лет?

– Двадцать пять, – ответила Карина ничего не выражавшим голосом.

Двадцать пять лет. Значит, когда упали бомбы, она была еще ребенком, даже в школу не ходила.

Пять лет… Черт, через что же ей пришлось пройти, что же она пережила, чтобы выжить? И где она жила?

В переходе на «ДК Энергетик»?

И как она оказалась в том чертовом бункере?

В этой истории было слишком много неувязок, и следовало разобраться с ней как можно скорее. Не прямо сейчас, конечно, а как только ему удастся добраться до относительно безопасного места.

И как он сразу не догадался? Купился на игру в невинную, ничего не понимающую девочку? Это же самая обыкновенная подсадная утка, таких с незапамятных времен использовали, чтобы разговорить арестантов.

А чего она тогда за ним тащится? Почему не дала ему по башке, когда была такая возможность?

Да, приказали, вот и тащится, чего тут думать?

Карина осмотрелась вокруг. Город по-прежнему смотрел на них провалами разбитых окон и слепыми мутными бельмами стекол, оставшихся целыми. Каждый день здесь становилось только хуже, все ветшало, старело и портилось.

– Скоро здесь все рухнет, – озвучила девушка свою мысль.

– Здесь все уже рухнуло, – поправил ее Нельсон.

* * *

Отец гнал по федеральной трассе на север. Давным-давно наступила ночь, и редкие встречные машины вылетали из темноты, светя фарами.

Девчушка смотрела в окно, на холмы, которыми начиналась Бугульминская возвышенность. Предуралье, как-никак целых четыреста метров над уровнем моря.

Стрелка спидометра плавно поднялась до ста двадцати и так и застыла на этой планке. Трое в автомобиле: отец за рулем, мать и сама Карина. Дружная семья выехала на отдых, ага. Только почему ночью и почему так скоро?

Машина ехала плавно, что неудивительно: все-таки «Ауди» – немецкое качество. Да и дорога на этом участке пока еще шла хорошая: ровный асфальт, без трещин, грубо залатанных битумными заплатками, как это бывает в других местах.

Рука матери, красивой голубоглазой блондинки, достаточно молодо выглядевшей для ее возраста, потянулась к проигрывателю. Информационная радиостанция вещала круглые сутки.

«Сегодня в двенадцать часов дня президент России в закрытой обстановке встретился со своим американским коллегой. О деталях встречи не сообщается, но разговор шел о деэскалации конфликта в Беринговом море. Напомним, что три дня назад из территориальных вод Российской Федерации была выдворена атомная субмарина ВМФ США. Глава пресс-службы Кремля заявил, что власти работают над дипломатическим решением кон…»

Рука отца крутанула ручку радиоприемника, выключив звук, после чего снова легла на рычаг переключения передач.

– Марат…. – укоризненно проговорила мать. – Ну куда мы едем?

Отец вздохнул. Ему не нравилось, что она снова начинает разговор, прервать который ему стоило огромных трудов.

– В Челны, – ответил он то же самое, что и парой часов ранее.

– А куда конкретно? – никак не успокаивалась женщина.

Военный хирург посмотрел на свои руки. Впервые в жизни они дрожали, более того, дрожали очень сильно. Бросив взгляд на часы, располагавшиеся на приборной панели, он вдавил педаль газа в пол и снова включил круиз-контроль. Теперь машина ехала со скоростью сто сорок.

– Может, ты не будешь так гнать? – обеспокоенно спросила женщина. – Куда ты торопишься-то?

Карина продолжала смотреть в окно. Мимо нее пролетали причудливые силуэты, принадлежавшие редким деревьям, и пшеничные поля, не терявшие своей желтизны даже в темноте. То тут, то там можно было увидеть остановившиеся станки-качалки, в обычное время приводящие в движение приводы глубинных насосов. Этот край был богат нефью. Соседний город так вообще называли столицей нефтяников Татарстана.

Девушке, конечно, тоже было интересно, почему обычно спокойный отец примчался с работы как метеор и, даже не дав собрать вещи, усадил семью в машину. Но, если он чего-то не говорит, значит, это военная тайна. Так он приучил ее с детства.

Хотя и мало времени уделял ее воспитанию.

– А, хрен с ним, – в сердцах выругался отец. Вот это уже удивило Карину: он очень редко ругался. – Слушайте, если хотите знать.

Сверившись с часами, он продолжил:

– Ситуация накалилась, аналитики говорят, что вероятность начала третьей мировой войны высока как никогда. Нам сообщили это в закрытой обстановке.

– Война? – переспросила женщина. – Так ты дезертируешь?

– Нет. – Отец отмахнулся от высказавшей откровенно глупую версию жены. – Все совсем по-другому. Все протоколы защиты активированы, система «Периметр» в полной боевой готовности, подлодки вышли на боевое дежурство. Это будет последняя война. Ядерная.

– Боже… Они все-таки решились. Так вот к чему это все… – Шокированная этим известием мать указала на радио, дисплей которого продолжал светиться, освещая темноту салона зеленым светом.

– Счет идет на часы, – продолжил отец, набрав побольше воздуха в легкие. – В СМИ сказали об одной подлодке. На самом деле их было три. Так что не важно, кто это начнет. Важно, кто выживет после всего этого.

Наверное, тяжело говорить кому-то, что жизнь его скоро прервется.