Нить судьбы - Анастасия Малышева

Стук в дверь спас парня от очередного акта насилия, и иштарец скривился.

— Ты хорошо поработал, — он порочно облизнулся, окидывая своего наложника жадным взглядом. — Подожди меня, я скоро вернусь и мы обязательно продолжим.

Генрис покорно кивнул и упал без сил, едва дверь захлопнулась, оставляя его в комнате одного.

Две недели ада, и две с половиной недели с момента, как он прилетел в Иштарию.

Парень перевернулся на живот и подгрёб под себя подушку, уткнувшись в неё лицом.

Лишь мысли о Дине поддерживали его. Лишь ради неё он терпел всё это…

Он вздохнул, поднимаясь.

Если раньше он ещё мог надеяться на то, что всё обойдётся, то теперь…

У него был всего один вариант. Единственный шанс на спасение.

Мать…

Женщина, которая дала ему жизнь и которая до сих пор считает его своей собственностью. А может даже игрушкой. Но теперь Генрис точно знал, что быть комнатной собачкой для собственной матери всё же приятнее, чем вот так…

Он позвонит ей. Позвонит и попросит прощения. Он будет унижаться, пресмыкаться и безбожно врать, лишь бы она помогла ему вырваться из этой грёбаной страны.

Вернуться на Родину, а там… Там будет проще.

Маргарита вместе с кузиной стояли на пороге квартиры. Яра нервно мяла в руках ручку вместительной спортивной сумки, в которую уместились все её вещи, какие она только захотела забрать.

— Ты точно справишься сама? — с сомнением спросила Рита.

Дина нетерпеливо кивнула, пытаясь сдержать рвущуюся наружу глупую улыбку. Подруга повторяла свой вопрос уже, наверно, в десятый раз, но это удивительным образом лишь подогревало предвкушение Надины.

Три недели. Три долгих недели и ещё один день она жила словно белка в клетке. Металась по кругу дом-работа, не имея сил и желания вырваться из этого колеса. И даже краткие моменты отдыха — обеды с Леной или вечерние беседы с Ритой, — терялись на общем фоне. Хотя чуть позже, через пару-тройку дней, когда эйфория от приобретения немного поостынет, Дина обязательно пригласит подруг на новоселье и скажет им спасибо. За то, что были рядом. За то, что поддерживали. Без них Надина вряд ли смогла бы продержаться в этой бесконечной гонке со временем, под гнётом постоянно нарастающего напряжения.

Она кралась в свою квартиру, словно вор. Вздрагивая практически от каждого шороха и шарахаясь от любых встреч с соседями. Замирала истуканом, слыша на лестничной площадке шаги, не желая встреч с тем нахальным соседом, о котором не знала даже имени и того, где он живет. Сейчас Дина понимала, что это бессмысленный, ничем не подкреплённый страх, но тогда…

Постоянное напряжение подогревалось и ощущением, что время до возвращения Генриса буквально тает. Каждый день, каждый вечер она со страхом открывала дверь квартиры, ожидая, что он выйдет её встречать. Что ей придётся посмотреть в его глаза…

Чувство вины снедало её изнутри. Поступок Генриса был ужасен, но… И она сама поступила не лучше. Не пожелав поговорить, не пожелав выслушать. Она совершила подлость, при том дважды! И всё чаще ей казалось, что Генрис не заслуживал этого…

Дина рвано вздохнула, мотнув головой, и вскинулась, лишь теперь замечая, что Маргарита всё ещё стоит рядом и ждёт ответа.

— Всё нормально, Рит, — улыбка далась Миловой с трудом, но стало легче. — Езжай… те. Вам ведь тоже необходимо обустраиваться.

Яра, стоявшая рядом с кузиной виновато опустила взгляд, пробормотав что-то о том, что ей очень жаль. И это вызвало у Дины настоящую улыбку.

Маргарита же, словно разглядела что-то в глазах подруги, коротко кивнула и, порывисто обняв её на прощание, тоже улыбнулась.

— Мы заедем в выходные. Поможем разобрать завалы.

Надина легко кивнула, уверенная, что помощь не понадобится. Но отказываться было бы неправильным, ведь Рита искренне желает помочь. И наверняка опять считает себя виноватой за состояние квартиры.

Но Дину сейчас ни капли не смущали эти горы бесполезного хлама, который оказался не нужен ни самой Ярославе, ни её мужу, столь страстно желавшему эту квартиру. Настолько, что сегодня днём он даже не явился на заключение сделки.

Но для Надины это не смогло испортить впечатления. Так же, как и тот факт, что покупательницей её квартиры стала женщина, у которой Милова квартиру и купила. Девушку это немного удивило, но лишь до фразы «Это любимая квартира моего сына». И Дина только порадовалась: вежливо — за женщину, и искренне — факту, что наконец избавится от жилища, за один день превратившегося из любовного гнёздышка в удручающее обиталище.

Маргарита снова улыбнулась, заметив мечтательную задумчивость подруги, и, вырвав её из воодушевленных мыслей коротким «Пока», покинула коридор.

Дина закрыла дверь и с лёгким трепетом погладила деревянный косяк с щербинками и трещинами, оставленными временем.

Теперь это — её квартира. Её новый дом.

Эта мысль наполняла девушку каким-то странным предвкушением. Словно она снова ребёнок, который только что получил на праздник огромную коробку-сюрприз. В которой, она точно знает, лежит что-то очень здоровское, что-то такое, о чём она могла лишь мечтать, и что она даже не может предположить в качестве подарка себе.

Дина довольно зажмурилась, медленно поворачиваясь на пятках и не спеша открывать глаза, растягивая этот миг.

Коротко вздохнув, девушка с наслаждением втянула носом воздух.

Затхлый, с привкусом пыли и старого дерева, он показался в несколько раз вкуснее, чем в предыдущей квартире.

Он пах свободой.

Свободой от страха. Свободой от ограничений. Свободой от прошлых отношений… Практически новая жизнь.

Улыбка стала шире, и Дина распахнула глаза. Она не замечала ни паутины под потолком, ни влажных подтёков на обоях, ни протёртых от времени дыр на полу.

Девушка видела лишь дом. Свой новый и уютный дом, который будет таким, каким захочет она сама. Дом, который жаждет изменений так же, как она сама. Который так же устал от своей прошлой жизни.

Дина ещё раз с наслаждением сделала глубокий вдох и огляделась уже осмысленнее. Подмечая, с чего стоит начать, а что можно отложить до более позднего времени.

Когда Надина сделала шаг, сумка с вещами тяжело ударила её по бедру, напоминая о себе.

Дина не удержалась от смешка, понимая, что настолько замечталась, что до сих пор стоит у дверей в верхней одежде и с одной из сумок на плече. Аккуратно опустив свою ношу к двум товаркам, девушка сняла обувь и сделала первый шаг, чувствуя себя по меньшей мере первооткрывателем. Половица глухо скрипнула под ногой, но это лишь сильнее обрадовало Дину.

Каждый шаг сопровождался скрипом на разные лады. Словно музыка. Словно квартира рада новой хозяйке.