Лучшая защита - Вячеслав Шалыгин

Конечно, никто никогда и не думал, что вся эта звездная бесконечность необитаема, но слишком уж люди зациклились на своих внутренних проблемах, чтобы внимательно посмотреть вокруг. Посмотреть и понять главное…

Понять, что мы чертовски не одиноки в обманчивом мраке космоса. И те, кто там притаился, гораздо ближе, чем нам бы того хотелось. А главное - они уже готовы выйти на свет. С оружием в руках…

Фирсов сжал кулаки. «Ну что ж, теперь и мы будем к этому готовы! Разведка боем оказалась полезной для обеих сторон. И неважно, под каким соусом будет подана следующая акция и что это будет - новая разведка, диверсия или начало вторжения… Что бы то ни было, теперь мы готовы!»

Он понимал, что для реальной готовности одного возвышенного настроя мало, и пока не совсем ясно представлял себе, как сумеет выполнить свою клятву, но знал, что сделает все от него зависящее. Если потребуется, он прибегнет к любым ухищрениям, пробьет любые бюрократические стены, но армия больше не будет участвовать в грязных играх. Она станет реальной силой, противостоящей внешней агрессии. Фирсов и его группа сделают это… пусть даже ценой передела государственного устройства.

Мысль была крамольной, но Влад допускал и такое. Объединенные Нации времен Парсона и его предшественников канули в Лету вместе с айринским золотом. Теперь требовалось выстроить новое государственное здание. Но кто займется строительством, а главное - каким воспользуется «проектом»? Это зависело от расторопности и воли как раз тех, кто политически не обанкротился во время кризиса. Например, Влада Фирсова, Наташи Томилиной, капитана Сведеборга и офицеров «зет-группы». И если эта партия победит, никаким врагам - будь это чужаки или доморощенные смутьяны - не поставить Землю на колени…

Вот такие ставки. Есть к чему стремиться…

Влад закрыл окно. В его пластиковой рамке звезды были словно отметки в экране боевого компа. Просто целями для атаки…

Посетитель мялся у дверей, что-то нечленораздельно мыча. Ульрих дочитал до точки и закрыл проекцию. Первый документ был интересным, но ничего неожиданного в себе не содержал. Айринский скандал изучался прокуратурой со всех сторон, и одни только текстовые материалы этого дела заняли на сервере триста сорок гигабайт. Плюс видеосвидетельства и звуковые файлы, еще сотня терабайт. И спецхранилище все десять лет после войны больше походило на филиал национального банка, чем на кладовую вещдоков. Генеральный прокурор запретил сдавать конфискованные у старателей и солдат ценности в Гохран. Почему - никто не знал, да и не интересовался.

В общем, ничто из прочитанного новостью не стало. Просто очередной «свежий» взгляд на известные события. Взгляд с претензией на оригинальность и непредвзятость оценок, но и только. А последние размышления Фирсова и вовсе выглядели неубедительно. Если это не домыслы, как их добыл безымянный автор? Телепат он, что ли? Есть, конечно, вариант, что эту документальную повесть написал сам Фирсов. Только - ему это надо? Еще Фирсов мог поделиться с автором своими мыслями. Почему нет? Но тогда возникает вопрос - чем же впоследствии насолил Фирсов этому автору, да еще так, что тот решил обвинить майора в заговоре? Пока неясно. Впрочем, и документ лишь первый. Возможно, дальше станет понятно. Но дочитывать, похоже, придется дома.

Ульрих перевел взгляд на посетителя. Видок у того был аховый. Бродяга не бродяга, но и респектабельным человеком назвать его было трудно. Практически невозможно. Еще один «демобилизованный»?

– По какому вопросу? - спросил Руперт строго.

– Я… у меня… вот. - Посетитель торопливо включил карманный комп.

Голограмма повестки возникла у края стола, и Ульриху не составило труда рассмотреть документ во всех деталях. Выглядел он как настоящий, даже цифровая подпись следователя была верной, вот только Руперт был готов поклясться, что ничего подобного не отправлял.

– Видимо, произошел какой-то сбой, - проворчал он.

– Как это сбой? - заволновался человек. - Адресовано мне, и ваша подпись… вот тут. Или не ваша?

– Моя, - нехотя согласился Ульрих.

– Ну вот! Какой же тут сбой? Вы хотите сказать, что я напрасно бросил дела и прилетел сюда? Даже не переоделся…

Руперт молча уставился на посетителя. И этот нервный. Как утро началось, так весь день и пройдет. Не переоделся он, надо же. А есть во что?

– И откуда вы прилетели… не переодевшись? - с легкой иронией спросил Ульрих.

– Как это… А куда вы отправляли мне повестку?

– Это был не я.

– Ну хорошо, не вы, куда отправляли повестку?

– Это вы «не у меня» и спрашивайте. До свидания.

– Нет, погодите, господин следователь! А кто компенсирует мне затраты на перелет и как я оправдаюсь перед начальством?!

– Вам выдадут настоящую повестку. Обратитесь в канцелярию.

– А что я скажу по сути дела?! Зачем меня вызы-вали?!

– А что написано в этой липе?

– Дело номер… да вы сами посмотрите…

Он снова включил комп. Ульрих и в первый раз обратил внимание на странный номер дела, но тогда он уже догадался, что повестка липовая, а потому не стал вникать в подробности. Теперь же… Руперт включил звуковую отсечку, чтобы посетитель не слышал лишнего, и повернулся к интеркому. Следователь в соседнем кабинете оторвался от «увлекательного» занятия - написания какой-то справки - и вопросительно взглянул на коллегу.

– Джонс, у тебя свежее дело под каким номером проходит?

– У меня триста семнадцатое в работе. Но самое свежее у Оксаны - триста двадцать первое. Я только что в канцелярии проверял. Только ты лучше сам туда загляни. Вдруг кто-то уже взял следующий номер. А что у тебя наметилось, опять пули?

Он заговорщицки подмигнул.

– Пошел ты, - буркнул Ульрих, обрубая связь.

Он снова обернулся к посетителю. Голограмма повестки все еще висела над столом. Руперт выключил отсечку и уставился на номер дела. Последние цифры, те, что после дроби, были как раз очередными: три, два, два. Шутник, отправивший эту фальшивку, или угадал, или хорошо знал текущую нумерацию дел. Может, кто-то из канцелярии развлекается? Маловероятно. Там сидят солидные дамы, абсолютно лишенные чувства юмора. Ульрих еще раз проверил подпись и взглянул на дату. Черт знает что! Подпись точная, дата вчерашняя. Неужели провалы в памяти начались? Да нет, вчера и не пил почти.

– Садитесь. - Следователь указал на стул у стены. - Рассказывайте.

– О чем? - Человек уже не волновался, только недоумевал.

– Кто вы, откуда прилетели, почему в таком виде… все рассказывайте.

– Меня зовут Слободан Марич, я прилетел с Медеи, а мой вид… Это чтобы не выделяться среди местных жителей… я имею в виду медеанцев, конечно.

– Бедновато живут колонисты, - хмыкнул Ульрих.