Под созвездием змееносца - Нэм Иртэк

Показалось, что прошла целая вечность, пока не раздался долгожданный стук в дверь. Судя по громкости и настойчивости меня пришла навестить Олинна. Сама она вряд ли справится с пьяным мужиком, но позвать на помощь точно сможет. Собрала в кулак решимость и крикнула, понадеявшись, что сосед не сразу бросится выяснять, что я делаю с ним в одной постели.

— Войдите.

Дверь открылась и раздался характерный шум посуды на подносе, а я с замиранием сердца ждала реакции со второй стороны постели и от самой служанки. И каково было моё удивление, когда совершенно спокойным голосом Олинна сообщила, что завтрак оставит, а сама зайдёт позже. Она, что, ничего странного не заметила? Решив остановить служанку, пока в свойственной ей манере, она слишком быстро не покинула помещение, я рискуя ногой, резко развернулась, подпрыгнув на месте, и замерла. Олинна, понятное дело, ждать не стала, уже прикрыв за собой дверь с обратной стороны. А рядом со мной лежал не кто иной, как Дамир!

Блондина я своими шевелениями или воплем всё-таки разбудила. Он открыл глаза, сразу увидев рядом меня, ошеломлённую и с открытым ртом, а ещё стыдливо прикрывающую обнажённое тело не таким уж большим кусочком одеяла. Судя по его реакции — не ожидал Дамир узреть подобную картину и в итоге выругался совершенно непостижимым образом. Потом вскочил, схватил свой плащ и вылетел из комнаты, как даже не знаю кто. В отличие от меня, на нём хоть какая-то одежда имелась. Везунчик.

И что это было?! Он не знал, где ночь провёл? Ладно я, спала на месте и по гостинице не бродила, а этому-то чего здесь понадобилось? Вроде бы моё целомудрие, о котором так переживала мамочка Доож, не пострадало, а если и так, то очень обидно, поскольку процесса я не помню. Никаких прочих страданий или переживаний почему-то в моей душе не обнаружилось, как и мыслей о том, что по городу пойдёт дурная слава о какой-то постоялице портовой гостиницы. Не думаю, что Олинна побежит сплетничать и пальцем на меня показывать.

Доползла до противоположной стороны кровати, ещё хранящей тепло некромантского тела, и дотянулась до сарафана. Кое-как натянула одежду и попробовала себя на магическом поприще. Но подносу с едой на мои посылы было наплевать, он двигаться ближе не собирался, продолжая издевательски распространять аромат булочек. Позже он ко мне всё-таки приблизился, но не совсем так, как я того ожидала. Вернулся сбежавший Дамир, всё ещё взъерошенный спросонья, но уже не ругающийся, и подал мне вожделенную добычу. Правда, сразу отскочил на приличное расстояние, а потом так и вовсе забился в свой любимый угол.

— Что произошло ночью? — спросил он, хотя я и сама была не прочь узнать.

— Я спала, проснулась — ты рядом. Вот сам и расскажи, почему здесь оказался, — ответила, откусывая пышную булочку, щедро усиленную мной творогом и политую вареньем.

— Почему я здесь, к делу не относится! — удивил меня Дамир и сразу рявкнул. — Ты можешь не есть, когда я с тобой разговариваю?! Что произошло ночью между нами?

А, так вот что его больше всего волнует. Видимо переживает, что теперь я буду набиваться ему в невесты. Нет уж, у меня если не честь, то гордость точно имеется. И желание хоть немного, но отомстить некроманту за его поведение тоже.

— А ты можешь не орать, когда я ем?! Не знаешь, что между мужчиной и женщиной в таких случаях происходит, так это не ко мне, иди в другом месте образование получай! — вроде бы интонации мага мне удалось подделать и я снова принялась за еду, как никогда довольная собой.

Ожидаемо хлопнула дверь, когда Дамир в бешенстве покинул помещение, оставив меня завтракать одну и не сказав на прощание ни слова. Надо же, а я думала, что поорёт напоследок — моя улыбка стала ещё шире. Вряд ли маг на самом деле отправился кому-то вопросы задавать, но нервишки у него, похоже, совсем расшатались. А у меня, как ни странно, настроение значительно улучшилось, впрочем, как и аппетит, разыгравшийся ещё сильнее от той вкусноты, что ждала своей очереди. Сделала гадость, а на душе светло-о…

Вернулась, как и обещала, моя несостоявшаяся спасительница, с порога озадачив вопросом о свадьбе. К её расстройству о брачном союзе между мной и некромантом не могло быть и речи.

— Что значит «когда»? Я пока даже не знаю с кем, — пожала плечами, откидываясь на подушки. — Ты всё неправильно поняла, Олинна. Дамир пришёл поинтересоваться моим здоровьем и нечаянно уснул рядом, пытаясь меня добудиться. Ничего та-ко-го не было. Он ко мне не только нежных чувств, вообще ничего, кроме профессионального интереса не испытывает.

Я, конечно, врала, но пугать девочку тем, что кто-то вот так ночью, помимо женской воли может сделать всё, что ему угодно, не хотела. Олинна, безусловно, могла всякого в гостинице насмотреться, но лично я усугублять не собираюсь.

— У-у, а я-то думала, что у вас предсвадебное путешествие. Вот ты говоришь, что он к тебе ничего не испытывает, а мне так совсем по-другому кажется. Вчера, когда я ему ужин приносила, маг твой очень интересовался, куда мы с тобой ходили, что видели, с кем разговаривали. Мне показалось, что он даже приревновал, когда я о рыбаках упомянула, глаза, знаешь, так не по-доброму блеснули. И ещё приказал утром тебе завтрак принести да побольше, мол, выздоравливать ей надо, а для этого питание должно быть усиленным. Даже отдельно заплатил за то, чтобы творог свежий утром прикупили. Я за ним уже и на базар сбегала, чтобы тебе принести, хотя у нас ещё вчерашний не закончился. Заботится о тебе, а тут ещё утром вас увидела… Он, конечно, в одежде лежал, но мужчина в одной кровати с девушкой, это уже повод для позора или свадьбы. Ты не думай, я никому ни слова! — поняв, что именно сказала, сразу уверила меня Олинна.

— Буду тебе очень признательна. Не объяснишь же каждому, что он при мне просто доктором работал да устал слишком. Маги — они тоже люди, хотя и странные, чего уж там. Олинна, а если Дамир такой щедрый, нельзя ли мне чего-нибудь из чистой одежды, а то лежу тут вся в пыльном.

Служанка радостно кивнула, понимая, что ничего страшного со мной не приключилось и я совсем не расстроена нежеланием мага на мне жениться. Олинна унесла поднос, потом вернулась с ночной рубахой, объяснив, что другая одежда мне пока и не понадобиться, поскольку тем же Дамиром было велено из постели меня не выпускать. Она же помогла добраться до вожделенной комнатки, где я умылась и прочее. Вернувшись, переоделась в чистое и попросила выстирать мой сарафан, чтобы быть готовой к выходу, если таковой состоится. В общем, день начался хорошо, если не считать пока так и не разъяснившегося недоразумения с Дамиром, но я отчего-то не слишком сильно переживала по этому поводу. Да и к ящику посреди комнаты настолько привыкла, что уже не обращала на него внимания. И как выяснилось, зря!

Не могу понять, с чего это вдруг мне понадобилось добраться до окна, но я со странной упёртостью устремилась к нему, не взирая на свою ограниченность в передвижениях. Вот до комнаты с удобствами я не могла добраться, а тут прям запрыгала, как здоровая. И, конечно, в виду своей неуклюжести — не очень-то удобно скакать на одной ноге, я потеряла равновесие и, дабы не упасть, опёрлась рукой на самую ценную вещь в багаже Дамира. Щелчок, вспышка в голове и я уже в другом мире, где вокруг очень много ещё более странно, чем в этом городе, одетых людей. Я поняла это сразу, не узнав сам мир, но ощутив, что уже была в нём. Какие-то механизмы издавали жуткий шум и проносились мимо на невообразимой скорости, разнося неприятный запах не хуже рыбного рынка. И среди всего этого безобразия я, но как бы и не я, а та самая красотка, которую я видела только мёртвой. Мне плохо, кружится голова и всё плывёт. И, какое счастье, мои глаза вдруг разглядели невдалеке белокурую шевелюру Дамира, обеспокоенно бросившегося навстречу и поддержавшего падающую меня.