Моя малышка - Александр Снегирев

– Ну ты вп… вп… вполне! – погладила его по плечу брюнетка. – М-м-можешь за… за-а… – Брюнетка клюнула головой несколько раз, но так и не смогла выговорить слово «зарабатывать».

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – перебил её Костян, а про себя подумал: «Значит, не надо увеличивать». – То есть могу этим делом зашибать? Спасибо! Для мужика это реальный комплимент. Не формальность какая-нибудь про ум и обаяние. Ты, кстати, тоже ничего. Даже ого-го, я бы сказал.

– П-п-пиздец как с-стараюсь! – засмеялась брюнетка. Костян подхватил. – Ша-ампанского хочешь?

– Давай. А у тебя пирожка с мясом, случайно, нет?

Она отрицательно мотнула головой.

– Ну и хрен с ним. У меня конфеты, только что из Швейцарии.

В холодильнике, кроме шампанского, ничего.

Он открыл запотевшую бутылку. Она ахнула от хлопка. Он разлил пузырящуюся жидкость. Она стала зачем-то размешивать шампанское проволочкой с пробки. Он никогда не понимал, зачем некоторые девушки так делают, всё спросить хотел. Теперь решил не спрашивать, учитывая заикание, ответ может занять остаток ночи. Выпили. Взяли по щепотке шоколадного боя из коробки. Она рассказала, что старается говорить поменьше, чтобы не пугать людей своим дефектом. Он соврал, что заикание почти не чувствуется. Она сказала, что не сразу решилась его пригласить в машину, что он выглядел так нагло и неприступно. А как же лоховские носки со шлёпанцами? Пусть она ничего не думает, он их ради шутки надел. Носки со шлёпанцами ей очень даже понравились. Необычно так, модненько… Модненько!? Сейчас, кстати, модненько член увеличивать… Она смеётся, ему не надо, у него в самый раз.

Она занимается поставками цемента на стройки. Он не любит болтать о себе и на этот раз не стал, информация делает людей ближе, а ему излишняя близость не нужна. Она очень рада, что они кончили одновременно. Первый раз и кончили вместе, это чудо. Он дежурно улыбнулся. Она спит иногда с одним парнем, который кончает раз в два-три дня. У него целый график составлен с разными бабами и в итоге с какой-нибудь ему удаётся кончить. Вспомнив про волос, он спросил, не блондин ли тот парень. Она удивилась и сказала, что не блондин. В сексе она любит чередование нежности и жесткача. Чтобы сначала ласки, а потом изнасилование. У неё есть один, который плюёт в лицо во время секса и размазывает. Для неё это слишком. А он, случайно, не блондин с волосами сантиметров десять? Блондин… с такими именно волосами! Как ты угадал?! Интуиция… Она спрашивает, не из ФСБ ли Костян. Говорит мало, цвет и длину волос её любовников угадывает. Он удивляется, разве он похож на фээсбешника. Она говорит, что фээсбешники разные бывают.

Она спрашивает много ли у него было женщин. Он говорит, что не считал. А у неё было много мужиков, он юбилейный, cотый. Выпили за это. Костян что-то прикидывает в уме. Нет, не может точно вспомнить, не потому что много, а просто память на цифры плохая. Он телефоны не запоминает, номера квартир. А к ней парни часто ходят. Даже соседка в милицию настучала, мол, террористка и проститутка. Сначала милая такая была, познакомилась, разузнала всё, а потом менты пришли документы проверять. Брюнетка, южный тип, подозрительно. Она, кстати, собирается проституткой взаправду стать.

– Зачем?

– Я л-л-люблю т-т-трахаться. Люблю, когда м… м-мужику хорошо. У-у-умею кое-что. Т-т-тело вроде но… нормальное. К-как думаешь?

– Тело у тебя классное. В постели умеешь себя вести. Кстати… а грудь своя?

– Своя, – без запинки подтвердила брюнетка, помяла одну из своих дынь и даже дотянулась языком до соска. – П-п-потрогай.

– Сейчас так делают, не отличишь. – Лёха потрогал её грудь, на этот раз уделяя внимание её наполнению.

– Обиж-жаешь, – кокетливо насупилась брюнетка. – Т-ты бы мне пятёрку за… ты бы за… – Она задохнулась очередным словом.

– Заплатил бы! Заплатил! Я бы даже пять пятьсот заплатил!

– П-п… п… – начала брюнетка.

– Подлить? – догадался Костян.

– Н-нет!

– Пойдём ещё?

– П-пожалуйста… н-не угад-дывай мои с-с-слова, – выговорила брюнетка, отпила из бокала и посмотрела на Костяна долгим взглядом. Такого поворота он не ожидал. Он ведь ради неё, не чтобы унизить, а чтобы показать, что он может, даже чувствует её мысли, знает, что она хочет сказать… Выходит, он её всё-таки унизил. Тараторит, как секретарша, да ещё её собственные слова не даёт бедняжке произнести.

– Больше не буду, извини…

Повеяло холодком, Костян приуныл, брюнетка разлила остатки шампанского.

– Д-да ты не п-парься! Д-давай про секс за деньги. Секс за д-д-деньги – это сек-сексуально. И вы… вы… – Она делает над собой усилие, он раскрывает было рот, но вовремя сдерживается. – Выгоднее, ч-чем цеме-е-ент.

– Да уж дождался он своей очереди, – трудно придумать что-нибудь выгоднее секса… А ты только из-за бабок и любви к этому делу хочешь… ну, это… проституткой стать? – Костян рад, что его оплошность с угадыванием слов не слишком загрузила брюнетку.

– П-почему, н-н-не т-только. Мне нра-а-авится ч-ч… – Она мотнула слегка головой и покраснела. И лицо и шея покраснели. – Мне ч-честность в отношениях нра… нра-а-авится.

– Точно! Т-точно, и меня это привлекало всегда! – с каким-то жаром борца за великую идею воскликнул Костян. – Никаких галимых виляний, п-притворства, хождений вокруг да около! Никакого ха-ханжества! Честные отношения, без примесей. Оба знают, чего хотят. У тебя д-деньги, у меня товар.

– Или у меня т-товар, а у т-тебя деньги, – лукаво улыбнулась брюнетка.

– Точно! Кстати, может, ещё?

Она посмотрела на него внимательно:

– Беспла-а-атно?

– Можно и за б-бабки! – Костян всё больше заводится.

– А ч-чего ты в-вдруг за… за-икаться стал? – вдруг спросила брюнетка, глядя ему в глаза.

Костяну будто льда за шиворот сыпанули.

– Заикаться?.. Р-разве я заикаюсь, да нет…

– Ладно, се-е-егодня я п-плачу, а п-п-потом т-ты зап-платишь.

Костян отметил про себя слово «потом». Оно ему не очень понравилось. Он не уверен, что сможет делать вид, что интересуется беседой, когда ему уже известно слово, которое всё никак не может выговорить подруга. А беседы для Костяна важны, он не из тех, кто любит молчаливых баб. Так зачем при таких раскладах какие-то «потом»? Незачем. Он встал и, поманив её за собой, направился в спальню. Там он скинул боксеры, переступил через них, потянулся.

– Ты т-так стоишь, что х-хочется сделать та-ак, – сказала она и встала на четвереньки спиной к нему, а потом глянула через плечо. Он полюбовался сначала её узкой талией, переходящей в круглый зад, затем подошёл, обхватил поудобнее, вставил. Она охнула. В окне напротив виднеются широкие трубы теплостанции, обозначенные сигнальными огнями. Вокруг ромашки, освещаемые телевизором, в котором блондинка из реалити говорит с кем-то по телефону, утирая слёзы. Костян получает удовольствие от касаний, от собственных движений. Море ромашек волнуется на ветру, цветы кружатся хороводом. Когда подкатывает, Костян вынимает, пережидает и начинает снова. Ладони скользят по её взмокшим бокам. Она шарит рукой за спиной, хватает его, прижимает к себе. Ромашки растут. Он чувствует, как их стебли тянутся к нему со всех стен. Костян шлёпает её по звонким булкам. Огоньки на трубах теплостанции крутятся роем светлячков. Они влетают в Костяновы глаза. Кап-кап. Пот капает на паркет. Он пригибает её, как курочку к пеньку, засаживает и начинает драть что есть мочи. Она орёт не сдерживаясь. Светлячки устроили внутри Костяна ураган. Жёлтые головки в белом оперенье нежно хлещут его. А-а-а-а-а!!! Вдали, за краем поля, на небе вспышка… В последний момент Костян срывает презерватив и смачно поливает её прекрасную спину. А-а-а-а-а!!!