Вьющиеся розы - Элен Стюарт

— Извините, дамочка. Но вы сами ударили по тормозам. — В поле зрения Дорис возникла кожаная безрукавка с заклепками. Выше лежала черная борода, заплетенная на концах в две тонких косы. Еще выше… — Эй, дамочка, ты чего такая белая?

— Би, оставь барышню в покое.

Рядом с ними как из-под земли появилась спортивная девичья фигурка, затянутая в черную кожу. Черная безрукавка, тонкие руки в браслетах татуировок.

— Сколько тебе повторять, скво! Мне не нравится, когда ты называешь меня Би.

— Да ладно, Бизон, здесь все свои. — Девушка подмигнула Дорис из-под длинной иссиня-черной челки.

— Извините, мне пора, — пробормотала Дорис, пытаясь обогнуть Бизона и поскорее оказаться подальше от людей вообще и от этой странной парочки в частности.

— Не-е, лапа, в таком виде я тебя одну не пущу, — раскатисто пробасил Бизон. Он говорил внушительно и неторопливо, так, словно Дорис давно и бесповоротно числилась в его подопечных.

— Я позову полицию… — заявила Дорис, однако в ее голосе не было уверенности. Раньше бы она непременно так и сделала. Уж во всяком случае, испугалась бы — точно. А сейчас ей было почти все равно. Ей даже были немного симпатичны эти неожиданные собеседники, по крайней мере это были живые люди, присутствие которых отвлекало от всего того, от чего Дорис так поспешно бежала из Атланты.

— Би, не газуй, видишь, дамочка стесняется. — Девушка переглянулась с Бизоном, скользнула глазами по лицу Дорис. — А что, может, и правда составишь нам компанию?

— Пиво за наш счет, — заверил Бизон.

— Спасибо, — хихикнула Дорис, проникшись гротеском ситуации. Она, учительница литературы, забеременевшая от первого встречного, пьянствует где-то в бескрайних просторах прерий с парочкой удалых байкеров.

— Скажите честно, — Дорис подавила истерический смешок, — дальше вы мне предложите ограбить какой-нибудь рефрижератор?

— Твой ход мыслей мне нравится, — серьезно сказала девушка, — но как-нибудь в другой раз, о'кей? У нас, видишь ли, медовый месяц.

— И только поэтому мы вдвоем, без наших гарпий, — внушительно сказал Бизон.

Дорис не заметила, что они уже шагают по обочине шоссе, оставив позади мотель и стоянку.

— Гарпии — это кто?

— Наша банда. Бизон там один из рулевых, — с гордостью объявила девушка. — Кстати, как тебя зовут, дамочка?

— Дорис.

— А меня Тики-Репей.

Дорис кивнула.

— Вы откуда?

— Из Джаспирса, штат Алабама.

— Далековато.

— Для нашего «харлея» нет ничего невозможного.

Это произнесла Тики, но Дорис почти услышала, как ту же фразу говорит Бизон. С искренней любовью и гордостью.

— А я беременна. — Ляпнула и ужаснулась. Кому и о чем она говорит?

— А-а-а, — протянул Бизон, — значит, пива не будет.

…И главное, зачем?

— Тебя как; поздравить или посочувствовать? — безмятежно поинтересовалась Тики.

— Радостно посочувствовать, — хмыкнула Дорис.

— Да не парься, — пробасил Бизон. Его движения были неторопливы, но из-за своего внушительного роста он то и дело оказывался впереди. Когда замечал, что спутницы отстали, Бизон останавливался, дожидаясь их, и некоторое время старался не делать слишком больших шагов, но потом снова опережал девушек. — Правда, тебе не о чем париться. Ты классная девчонка, и все у тебя классно.

— Ага. Классно. Будет когда-нибудь.

— Если будешь думать так, не будет никогда. — Тики-Репей сдула с глаз длинную рваную челку.

— А как я должна думать? — заводясь, сказала Дорис. — Что он классный парень и пусть трахается с кем угодно, лишь бы ему было хорошо? Что мой ребенок будет счастлив, потому что мама любит папу, а тот иногда даже навещает его на выходных? Что я тоже классная, и пусть меня предал любимый человек, я все равно классная. Так?!

— Ну что ты встаешь на дыбы, — философски проговорила Тики, глядя туда, где размытая от жары полоска горизонта пыталась отделить небо от тверди.

— Я думала, вы байкеры, а вы, похоже, самые что ни на есть нью-эйджеры, — зло бросила Дорис.

— А кто тебе сказал, что байкер не может быть нью-эйджером? — спросила Тики-Репей и рассмеялась, глядя на вытянутую от изумления физиономию Дорис.

— Она шутит, — помолчав, объяснил Бизон.

— Шучу, конечно, — Тики слегка толкнула Дорис тонкой рукой в татуировках. — Хочешь анекдот в тему?

— Не уверена, — честно призналась Дорис. Потом немного подумала и вздохнула. — Давай, хуже уже не будет.

— Попадают, значит, в ад католик, еврей и нью-эйджер. Жара, крики, запах серы и все такое. Их главный черт и спрашивает: «Ну, как вам ад?» Католик гордо вздернул дрожащий подбородок и сказал: «Я готов ко всем испытаниям!» Еврей сказал: «А какая мне разница? Я уже там ко всему привык». А нью-эйджер, обливаясь потом, напялил улыбку. «Ад? Какой такой ад?».

Бизон хохотнул, с гордостью поглядывая на свою новоиспеченную супругу. Обхватил Тики своей ручищей и слегка оторвал от земли. Репей быстро справилась со своей довольной физиономией и состроила независимую гримасу.

Дорис захотелось провалиться сквозь землю.

— Неплохо, — выдавила она. — И как это относится к моей ситуации?

— А как захочешь. — Репей одернула кожаную безрукавку.

Дорис помолчала. Развернулась в обратном направлении.

— Ладно, ребята. Спасибо за прогулку. Пожалуй, мне пора.

— А тебе, похоже, в кайф сидеть по уши в этом дерьме, — заметила Тики.

— Отвали. — Дорис сама не заметила, как заговорила с интонациями коренных жителей Алабамы. Но что-то внутри отозвалось на слова Тики, резануло неприятным отголоском. Неужели и вправду в кайф? Нет. Слишком уж больно. Такой болью не бодрят пресные чувства, потому что от нее жизнь не кажется ярче. Она просто — не кажется.

— Слушай, если бы мы сегодня с тобой не столкнулись… — Репей остановилась и повернулась к Дорис.

— Если бы я ее сегодня не толкнул, — внушительно поправил Бизон.

— …то каждый бы продолжил заниматься своим: ты — молча страдать, мы, — она бросила на Бизона взгляд из-под челки, — пить пиво, пилиться и объезжать «харлея».

Дорис тоже остановилась. Молчала, закусив губу, и машинально прикрывала сцепленными руками живот.

— Но раз уж наши трассы пересеклись, выжми из ситуации все, что возможно.

— А вдруг нас тебе послал Господь? — неожиданно спросил Бизон, вздохнул и поправил косички на бороде. — Вот придем — и сразу в бар, скво.

— Это, конечно, очень круто — не просить помощи тогда, когда она тебе действительно нужна. Скажи, Би?