Дикие гены - Хельга Хофман-Зибер

После школы Вентер получил повестку из призывного участка и пошел служить на флот. Это было во время вьетнамской войны. Здесь тоже не обошлось без проблем: он дважды получал взыскания за невыполнение приказов, в частности за отказ подстричься. Во Вьетнаме он выполнял должность санитара в одном из военных госпиталей. Работу тяжелее трудно было придумать. У него на руках умерли сотни больных и раненых солдат, а он был бессилен что-либо сделать. Но Вентера это не испугало. Напротив, он решил посвятить себя медицине. Вернувшись в США, Крейг закончил университет и стал ученым.

И когда связка альпинистов, карабкавшихся на Эверест в рамках проекта «Геном человека», добралась до верхней кромки леса, они увидели вертолет, направлявшийся в сторону вершины, с борта которого им весело махал рукой Крейг Вентер. Можете себе представить, как был «обрадован» Уотсон, поняв, что методика Вентера позволяет работать «быстрее, легче, соблазнительнее» (именно этими словами магистр Иода в сериале «Звездные войны» характеризует темную сторону силы). Это заимствование тем более уместно, что Крейг получил от своих противников прозвище Дарт Вентер.

По мере того как метод Вентера приобретал известность, возникал вопрос, почему многие миллионы долларов были потрачены на установление всех последовательностей генома, если с помощью EST можно было быстро и дешево выбрать самое ценное и интересное. Уотсон почувствовал угрозу для своего проекта. Более того, руководительница НИЗ Бернадин Хили заявила, что хочет запатентовать метод Вентера, чтобы «стимулировать американскую экономику».

Уотсон был вне себя! Он вместе с командой исследователей работал не щадя себя, а тут НИЗ пытаются втихомолку стибрить лучшие куски со стола. Даже самые глупые грабители банков надувают своих сообщников после удавшегося налета, а не во время его. Кроме того, он и многие другие ученые полагали, что расшифрованный геном человека должен быть достоянием всего человечества.

Уотсон начал борьбу против EST и особенно против идеи его патентования. Он заявил, что этот метод не позволит выявить правильные последовательности генома и что с его помощью можно найти только те гены, которые производятся мРНК.

И в этом Уотсон был, в общем-то, прав. В разных типах клеток вырабатываются разные белки, в связи с чем мРНК для многих белков можно найти далеко не в каждой клетке. Даже клетки, производящие нужный белок, необязательно заняты этим круглосуточно. В зависимости от потребностей они могут включать и выключать гены, а если ген выключен, то он становится невидимым для метода Крейга. Кстати, многие важные функции, управляемые генами, также не имеют отношения к мРНК и потому недоступны для EST.

В ходе сенатских слушаний Уотсон выступил с докладом. Многие слушатели не явились, но Вентер не мог проигнорировать приглашение. Уотсон заявил, что, во-первых, в методе Вентера вообще нет ничего нового и что он всего лишь по-новому скомпоновал известные вещи. А во-вторых, сказал он, «любая обезьяна» в состоянии повторить действия Вентера. Возможно, именно поэтому Вентер больше никогда не посылал своему коллеге Уотсону поздравлений с Рождеством.

Обмен ударами между Хили и Уотсоном со временем тоже все больше ожесточался и становился достоянием общественности. Правда, позиции Уотсона поначалу были сильнее, потому что в 1992 году патентное ведомство отклонило заявку на патентование EST, но руководство НИЗ подало апелляцию и приложило к заявке новые дополнения. Помимо всего прочего, Хили предъявила Уотсону обвинение в том, что он пытается обеспечить преимущество при распределении бюджетных средств фирмам, акционером которых является. Уотсон отрицал это и, в свою очередь, обвинял Хили в том, что она всего лишь хочет рассчитаться с ним за критику намерений запатентовать EST. В апреле 1992 года Уотсон в конце концов отчаялся и вышел из проекта.

Всего три месяца спустя Вентер, тоже находящийся не в лучшем расположении духа, покинул НИЗ и основал собственный Институт исследований генома (TIGR – The Institute for Genomic Research), чтобы продолжить работу над EST, но на этот раз в кооперации с промышленностью, которая должна была обеспечить результатам коммерческую отдачу. Бернадин Хили тоже недолго задержалась на своей должности. Менее чем через год она получила известие от новой администрации Билла Клинтона, что Национальные институты здравоохранения нуждаются в новом руководителе от Демократической партии (сама она была республиканкой и получила этот пост при Буше).

Прежде чем покинуть НИЗ, Бернадин Хили успела назначить генетика Фрэнсиса Коллинза на должность Джеймса Уотсона. Из истории с получением патента на метод EST так ничего и не вышло. Преемники Хили после 1994 года даже не предпринимали таких попыток. Вообще-то весь конфликт мог затихнуть сам собой, если бы в 1998 году Крейг Вентер снова не вышел на авансцену. Он сообщил своим бывшим коллегам, что основал собственную компанию, которая тоже ставит перед собой задачу расшифровки человеческого генома, но только дешевле и быстрее, чем в рамках основного проекта. Это было объявление войны.

И проект «Геном человека» принял вызов. Правда, работы велись уже восемь лет, и, несмотря на то что расшифрованных последовательностей было пока не так уж много, была создана превосходная основа для дальнейшей деятельности. Теперь процесс можно было значительно ускорить. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы Вентер опередил их и к тому же запатентовал свои результаты или присвоил их каким-то другим способом.

Между общественным проектом и компанией Вентера разгорелась ожесточенная битва. Вентер делал ставку на скорость своего метода, который получил название «двуствольный дробовик». С его помощью человеческий геном разбивался на мелкие случайные осколки, в которых затем осуществлялся процесс определения последовательностей нуклеотидов (секвенирования). При этом Вентер значительно экономил время на трудоемком составлении картографии генома. Последующее соединение разрозненных фрагментов в единое целое он доверил крупнейшему на тот момент суперкомпьютеру гражданского назначения.