Бег с горы - Хайдарали Мирзоевич Усманов

дочери. И, вообще-то, если кому-то и хотелось бы восхвалять силу и знания, так это нужно соотносить с именем его зятя. А не самого Императора. Да. Он был мудрым. Когда разрешил своей дочери выйти замуж по любви. А то, что Боги так распорядились, и свели его дочь с таким бойцом… Так на всё Воля Богов-покровителей, а не его собственная. Вот только эти дворяне почему-то, словно заведённые, продолжали долдонить о том. что в данном случае всё произошло именно благодаря Императору и никак не кому-то ещё. Что если бы не Император, со своей мудростью, то они бы никогда даже и знать не знали бы о подобной возможности, какие им старательно продемонстрировали те же самые представители Сект из Империи Шань? А значит, никто бы и никогда не знал бы про его зятя. И при этом упоминании самого Императора едва не передернуло. Ведь он сам, по сути, ранее считал, что этот парень всего лишь пустышка? Да. Он одарённый. Да. Неплохой артефактор и даже алхимик. Что тоже что-то может значить. Однако, даже его можно было бы попытаться заменить более подходящим по родословной разумным? Но только не теперь. Теперь Император хотел держать такую силу как можно ближе к себе лично. Так как понимал, что если этой силой будет управлять кто-то другой, даже пусть его собственное дочь, то в этой ситуации всё равно могут быть определённые проблемы. Мало ли… Вдруг Елена на него за что-нибудь обидится? И что тогда? Она просто подговорит своего супруга против Императора. А дальше что? Именно поэтому сейчас Император и хотел поговорить с своими детьми, как и с самим Юрием. И выразить свою благодарность парню. Хотя бы на словах. А заодно и обсудить пару вопросов. Например, по поводу той самой вассальный присяги, которую бы не отказался получить от этого молодого индивидуума? Император был даже готов пожертвовать в этом случае приличными землями. Раз Юрий муж его дочери, то можно будет дать ему титул Великого герцога. Пусть живут себе спокойно. Но вассальная присяга не даст ему выступить против Императора. И даже более того. Он будет просто обязан выполнять поручения Императора. Хочет он того, или нет. Пора уже всю эту вольницу заканчивать!

– Я не понял! А это что такое? – Растерянно оглянулся Император, когда, всё же ворвавшись в тот угол, и кое-как разминувшись с очередной группой дворян, пытавшихся снова перехватить своего сюзерена, чтобы всё-таки попытаться надавить на его жалость и желание взять новые земли Империи под более плотный контроль в виде насаждения на те территории дворян, имеющих довольно прочные корни в Империи, Адальберт вдруг увидел, что этот угол… Пуст! Именно по той причине, что тут действительно никого не было. Стояли стулья… Стол, с закусками… Пара бутылок вина, и пустые кубки. Слуги видимо уже навели порядок? И если здесь что-то и происходило, то они уже старательно всё прибрали. А вот самих его детей, и того самого Юрия, здесь уже не было. Это было настолько удивительным, что сам Император даже растерянно оглянулся, чтобы попытаться понять, не перепутал ли он угол, куда так старательно направлялся после окончания официальной части приёма? Нет! Это был тот самый угол, что заранее распорядитель выделил именно для его дочери. Здесь на стене специально висело полотнище с изображением малого герба Императорской семьи. Так обозначали места для высокородных. Чтобы был порядок. Чтобы всегда знать где и кто находится. Но здесь действительно никого не было.

Удивлённо ещё раз покрутившись вокруг своей оси, и так и не заметив ничего, что могло бы указать на нахождение поблизости его детей, Адальберт рассержено повернулся к графу Рейх, который всё также стоял за его спиной. К нему как раз проскользнул один из слуг, и что-то быстро прошептал на ухо. И только после этого, недовольно поморщившись, этот пожилой дворянина сделал шаг вперёд, поближе к Императору, и принялся ему шептать на ухо то, что только что ему сообщили агенты Тайной службы Империи, весьма старательно изображавшие слуг в этом зале…

– Прошу прощения, Ваше Величество… Но ваши дети, едва услышали об окончании официальной части приёма, решили, что раз этот праздник касается именно вас, то им здесь нет никакого смысла находиться. – От его слов Императору сразу же стало немного не по себе. – И поэтому они отправились в резиденцию принцессы Елены, все вместе. И принц Георг… И его невеста со своей сестрой… И… Юрий… Они решили своей собственной компанией продолжить этот праздник, связанный с победой на состязании Юрия. А здесь, как они считают, им нет места. Здесь же все вас воспевают? Вот они и решили не отвлекать ни вас, ни ваших вассалов, от этого действа.

Честно говоря, услышав подобное, Император с большим трудом сдержал желание запустить стоявшей под рукой бутылкой с вином в стену. Он действительно разозлился. Потому что понял, что упустил очень важный момент во всей этой ситуации. Конечно, было хорошо, что его дети держатся вместе. И что Юрия одного не оставили. Вот только сам Император для этого не сделал ничего. А значит, самому Адальберту теперь будет сложно повлиять на этого молодого индивидуума. К тому же, как он теперь может попытаться его привязать к Империи? Заявить, что он готов выделить ему титул и земли? Готов! Вот сейчас он, как раз-таки, действительно был готов это всё сделать. И даже объявить во всеуслышание. Но сам факт того, что он отвлёкся, и не сделал этого в самом начале праздника, уже говорит против самого Императора. Он был настолько рад тому, что им удалось утереть нос представителям Сект, и даже ни одной, а сразу двух, а то и трёх, если тут считать ещё и секту Серебристого дракона, что банально забыл про возможные эмоции какого-то простого дворянина, корни которого ещё надо уточнять. Вот только теперь всё сложилось именно таким образом, что от этого самого какого-то там простого дворянина, сейчас может зависеть очень многое, как в самой Империи Суран, так и за её пределами. Тем более, что сейчас, с наскоку, вернуть пошатнувшееся положение у него вряд ли получится. Да… Он мог бы сейчас рассердиться, и потребовать, чтобы этих умников вернули обратно в Императорский дворец? Только вот это всё явно сыграет не на пользу самому Адальберту? Ему теперь придётся провести в этом зале достаточно много времени, прежде чем он сам сможет освободится. А потом ему предстоит весьма серьезный разговор с обоими своими детьми. Тем более, что сейчас,