Катастрофа на драконьем факультете - Тальяна Орлова

Потому продолжила уверенно:

– Для начала меня обсудим, а уж после остальных пострадавших. Господин ректор, а ведь я снова о справедливости – так мне нравится это слово, сил нет. И я вдруг решила, что вполне могу сделать вид, что на вас не сержусь, если останусь там, где хотела бы остаться.

Ректор таращился на меня дикими глазами, а пальцы из волос так выдернуть и не смог. Зато заговорил почти членораздельно:

– То есть в академии?.. То есть на единственной территории, где я несу полную ответственность?.. Но ты опасна, Кларисса!

– Может быть, – я не думала спорить. Он ведь эту бледность и ужас не разыгрывает – то есть на самом деле в собственные слова верит. И добавила: – Вот только я лояльнее вас. Например, вполне готова дать право на существование и вашим страхам. Бойтесь на здоровье. А кто боится слишком сильно – так двери открыты. Вам надо – вы и бегите. Свобода выбора!

– Великая Змея мне угрожает… – очнулась госпожа Окран, но не спешила вскакивать на ноги. Наоборот, прямо на четвереньках поползла к спасительной темноте в противоположную сторону. – Господин ректор, примите мое заявление на увольнение!

Вообще-то, я не угрожала, а свободой выбора каждый распоряжается по-своему. Ректор выпрямился, взял себя в руки и закричал – сначала на нее:

– Не расползаться! Вы дракон или, простите ради бесов, подобие змеи? – он перевел грозный взгляд на меня. – Кларисса, не слишком ли ты расхрабрилась? Здесь шесть могущественных драконов, а ты еще ничему не научена! Думаешь, мираши спасут тебя от такой силы?!

Я на самом деле еще об этом не думала. Но, к счастью, от ответа меня спас Сат, спокойно поправив:

– Пять драконов, эйр. Я все еще не вижу настоящих доказательств угрозы. Зато вижу обратное: Великая Змея разговаривает, а не доедает наши трупы.

– Не называйте меня так! – воскликнула я раздраженно. И совсем тихо добавила: – Хоть ты не называй.

На Сата прямо я посмотреть не могла. Мне нужно было время, чтобы перестроить свое отношение к нему. Да, он поступает благородно. Да, пришел на выручку. Но все последнее время я уже почти привыкла видеть в нем любящего и любимого человека, а не отстраненного искателя правильного пути. Я не могла пока всерьез злиться, не могла оплакивать внезапно потерянное чувство, которое подогревало мне сердце, ведь он из присутствующих оставался единственным, кто подкидывал дельные идеи в мою защиту. И последнюю его мысль я подхватила, заговорив теперь спокойнее и без ненужных эмоциональных всплесков:

– Я уже родилась, господин ректор. И, очевидно, я могу быть далеко не единственной такой. Даже если ваше пророчество верно – значит, время ему наступило. Так подумайте, сколько моих сестер уже есть или появятся позже? Многие из них согласятся вообще с вами разговаривать? Многие придут прямо под нос к эйрам в желании учиться, а не убивать? Вы, волею случая, получили возможность наладить самые лучшие отношения с новым для вас родом, но вместо того пытаетесь сделать из меня врага. И, небесные духи свидетели, вам это практически удалось. Может, я только и жду, когда вы все начнете обращаться в боевые формы, а? Может, вам даже стоит дать мне эту последнюю каплю в неопределенности?

Вот это уже точно прозвучало угрозой, поскольку даже ректор отступил на маленький шаг. Но преподаватель древней истории тяжело и очень громко выдохнул, затем добавил нерешительно:

– Вообще-то, Кларисса права в том, что мы понятия не имеем о происходящем. И если происходит что-то действительно страшное, то мы, вполне вероятно, приложили все усилия, чтобы потерять единственную союзницу.

А преподавательница зоологии нахмурилась, выуживая из памяти другие аргументы:

– Мы вообще не связывали активность мирашей и прочих подземных тварей с какими-то системными изменениями… А что если они и вылезают на поверхность как раз в связи с появлением новой силы, бездумно или осознанно их призывающей? Вы только гляньте, господин ректор! Вы когда-нибудь видели мирашей в столь послушном состоянии? Животные, которые вообще не поддаются никакой дрессировке и выработке условных рефлексов! У них неразвитая центральная нервная система – уж это мы выяснили. Зато посмотрите – нашелся один явный безусловный рефлекс.

Она все выставила так, будто мираши годами ждали свою хозяйку, но дело было в другом – в песнях моих, в разговорах и хорошем отношении. Я буквально приучила аморфов реагировать на свой голос после абсолютной тишины. Драконы умны, но в них есть изъян, который я давно заметила: они не умеют смотреть вниз – на нижние ранги или тех, кого считают неполноценными, потому и не умеют налаживать самые простые связи с ними. Но пусть считает как ей угодно, если это заодно спасает и меня, и мою дружную сопливую компанию.

Их слова все-таки достигли ушей ректора, поскольку он медленно кивнул, но не спешил соглашаться:

– Допустим. Допустим, что ты, Кларисса, действительно можешь оказаться далеко не единственной из подобных тебе. В конце концов, твой отец где-то существует, и он мог оставить уже десяток твоих сестер. Допустим, мы совершили ошибку, не рассмотрев в тебе друга, пока искали врага. Допустим даже, что я был бы только рад подобному решению, поскольку альтернатива не давала мне спать последние ночи – убивать нерадивых студентов я только рад, но тебя сразу к ним не относил. Допустим! – он это слово повторил уже столько раз, чтобы ни у кого сомнений не осталось в условности. – Но что же делать в таком случае? Остальные о происшествии не знают, я это устроил. Свидетели – только присутствующие. Скрыть ото всех настоящую опасность? Разве это не преступление?

– Преступление будет в любом случае, господин ректор, – парировала я. – Выбирайте меньшее. Или принимайте боевую форму – посмотрим, кто правее. Сат постоит на месте судьи, будет считать очки, раз ястреба здесь нет.

– Вот видишь – ты уже угрожаешь своей силой! – ректор вскинул палец.

– Я не угрожаю, – поправила мягко, но улыбка проскользнула ненужно. – Ищу справедливое решение, раз в ваших книгах не нашлось подсказки.

– Нет, ты ставишь ультиматумы! – заявил ректор. – Что же будет дальше?

– Будет все как раньше, – пообещала я, поскольку сама готова была в это поверить. – Если только все присутствующие удержат языки за зубами.

– Они удержат! – угрожающе рявкнул господин ректор в сторону. – Лисы, вы же подслушиваете. Выходите тоже сюда, я вам языки сам за зубы затолкаю.

Рыжие тут же проявились рядом со мной и замурлыкали:

– Мы-то не подведем. Для нас-то Клариссочка – самая близкая подружка. Мы же ее с первого дня опекаем, как родненькую… – и почти без паузы мне в уши с двух сторон: – Что это еще за бесовщина про Змею? Ты не дракон, а червяк, что ли? Фи, как неизящно получилось…

Но ректор все еще колебался:

– Я готов пойти на твои условия, но и у меня будет одно – оно как раз немного компенсирует угрозу. Ты постоянно будешь носить магический ошейник, который препятствует трансформации!