Дамский выстрел - Сергей Бакшеев

— Стоп. Я видела там куски мозга и лужу крови. Эти пули должны были снести ему полголовы.

— Да, считай, лица не было.

— А как опознали Назарова?

— Опознали? Его номер, его вещи…

— Вы хотя бы отпечатки пальцев проверили?

— Никто не сомневался, что это Назаров. Нам было наплевать на тело предателя! Мы искали документы!

— А если Назаров инсценировал свою смерть? Шлепнул сообщника, а сам скрылся. И документы унес с собой. Поэтому их нигде и нет. Вы искали папку, а не человека. Вы копались в малом и упустили большое.

Коршунов замер с приоткрытым ртом, потом вскочил и заметался по комнате.

— Невероятно. Еще одна версия. Она все меняет. — Он резко остановился и посмотрел на меня. — Если Назаров нас обманул, почему досье всплыло только через семь лет?

— Сначала надо убедиться, что убит именно Назаров. Провести анализ ДНК.

— Тело кремировали, даже не перевозили в Москву. Сохранился ли прах, не знаю. Его жена и дочь скрылись на Западе. А других родственников у Назарова не осталось. Анализ провести невозможно.

— Не ожидала, что вы так работаете.

— Секретность и спешка, черт их побери!

— Мы что-то упустили, Коршунов. Если была инсценировка, должен быть человек, которого Назаров подставил вместо себя. Откуда он взялся?

— Если я сообщу в Контору версию с подменой… — Кирилл покачал головой.

— А чем они нам помогут? Уже ответили, что ничего не знают о другом киллере. Надо самим разбираться.

— Как?

— Надо встретиться с теми, с кем виделся Назаров. Врача Марченко мы нашли и многое выяснили. Теперь надо разговорить проститутку. Она провела много времени с Назаровым.

— Есть протоколы ее допросов.

— Я их читала. Но перепуганная девчонка могла что-то скрыть или приврать. И надо обязательно найти Истомина. Эти люди в городе?

— Я уточню. Надежду Веселову, бывшую Еву, прижать несложно, а вот Истомин вряд ли захочет с нами говорить. Он сильно обижен. Из-за следствия он потерял погоны и досрочно ушел в отставку.

— У нас есть к нему новый ключик — Инга Лехнович. Мы расколем садиста.

Коршунов немного подумал и взялся за смартфон.

— И не забудь отправить запрос по убийствам девушек с пирсингом, — напомнила я. На этот раз Кирилл не стал возражать. Я нежно коснулась его руки. — Предупреди, пожалуйста, что это срочно.

— Хорошо. С этого и начну.

Кирилл нащелкал запрос и отправил его по электронной почте в Москву. Потом связался по телефону с всезнающим начальником местного управления Конторы, Егором Ивановичем, имя которого я уже успела запомнить. Вскоре Егор Иванович перезвонил. Кирилл слушал собеседника, кивал и что-то записывал. Закончив разговор, он потряс вырванным из блокнота листком.

— Мне сообщили адрес прописки Надежды Веселовой и место ее работы. Ночной клуб «Декамерон».

— Она все еще проститутка?

— Почему сразу проститутка? Веселова работает официанткой. Говорят, что так и есть.

Пока мы ждали ответа, я еще раз внимательно прочла показания девушки. Вроде бы ничего нового, но одна деталь вызвала у меня недоумение.

— Ты обратил внимание, что девушка назвала Назарова Механиком. Не Котиком, не Тигром, не Папиком, в конце концов, а Механиком. Почему?

— Из-за механического секса.

— Нет. Она назвала его так еще в ресторане. Они даже не успели подняться в номер.

— Проститутки сами используют псевдонимы и навешивают их на других. А может, Назаров сам назвался Механиком. Не каждый клиент готов открыть свое имя.

— Ты плохо изучил дело. Или забыл. Потом она стала называть его Олегом и другого имени не употребляла.

— Вполне объяснимо. Назаров поручил купить ей билеты для поездки в Польшу. Они именные.

— Сомнительная поездка, и попутчица выбрана странная.

— Если для развлечений, то…

— Для приключений на одно место. И общались они удивительно долго для такого рода связи.

— Ты права. Обычно с проститутками говорить не о чем.

— А ты откуда знаешь? Большой опыт с девочками легкого поведения? — Я строго посмотрела на мужа.

Кирилл стушевался и, как часто бывает в таких случаях, перешел в словесную атаку.

— Да что ты заладила! Я помню все протоколы! Болтал большей частью Назаров. Он запудрил девушке мозги, чтобы она клюнула на ухаживание и купила билеты. Хотел пустить нас по ложному следу. Это ясно, как божий день.

— Тебе ясно, а мне нет. Надо встретиться с Веселовой. Когда поедем?

— Лучше перехватить ее на работе в ночном клубе, — нехотя решил Кирилл. — Там мы ее наверняка застанем.

При входе в ночной клуб металлодетектор зафиксировал у Коршунова пистолет в наплечной кобуре. Ему пришлось предъявить удостоверение. После недолгого препирательства охранники поморщились, пробурчали что-то в рацию и пропустили. Недобрый шепоток опережал наше продвижение, как ветер перед ливнем. Смысл в конспирации отпал, изображать беззаботных отдыхающих не требовалось.

Мы шли, рассекая толпу, подобно ледоколу в торосах. Бухающие басы громкой музыки залепляли уши и резонировали в груди. Запахи дергающихся тел смешивались с алкогольным дыханием и забивали ноздри. Липкий мрак прорезали яркие электрические вспышки, то и дело лишая зрения. Казалось, клуб — это место, где сознательно притупляются органы чувств и на первый план вырываются инстинкты. Приходилось ежесекундно вертеть головой, чтобы сориентироваться. Как в этой обстановке Коршунов нашел Надежду Веселову, ума не приложу. Скорее всего, случайно натолкнулся.

Семь лет назад он допрашивал яркую девицу с бесстыжими глазами. Могу представить, как он рассматривал ее в то время. Сталкиваясь с продажными женщинами, мужчины невольно прикидывают: а мог бы я с ней? Сейчас взгляд моего благоверного не скрывал разочарования. Да, дорогой, есть профессии, где жизнь мчится к старости втрое быстрее обычного.

Кирилл стиснул локоть девушки и крикнул на ухо:

— Нам надо поговорить!

Официантка держала круглый поднос, заставленный разномастными бокалами. Ее глаза полыхнули:

— Отвали!

Назойливый посетитель и не думал ретироваться. Официантка поискала поддержки у охранников, но натолкнулась на успокаивающий взгляд лысого администратора, который тенью следовал за нами.

Кирилл напомнил Веселовой:

— Мы с вами уже встречались. Семь лет назад. По поводу Назарова. Где нам поговорить?

Ее лицо сморщилось, как проколотый мяч.