Жена №5 - Татьяна Луганцева

— Давай, сынок, давай. Неси в избу! Я там кровать приготовила! Ой, а парень-то какой симпатичный!

Яна вошла следом за Игорем с Рустемом и поразилась чистоте внутри. Похоже, что эта старая женщина содержала в полном порядке не только себя, но и свое жилище.

— Что-то он мне не нравится, — посмотрела на Рустема бабка, поджав морщинистые губы в своеобразный кисет.

— Что? Что случилось? — забеспокоилась Яна.

— У него плохая аура. Он вообще болен.

— Это так, — кивнула Яна.

— Ничего, поможем, — кивнула бабка.

— Может, врача? — спросила Яна.

— Да не надо, пусть спит, — быстро ощупала его бабка.

— А вы кто? — почувствовала подвох Яна.

— Я местная целительница баба Зося, так и зови меня.

— Хорошо, — кивнула Яна, в свою очередь, представившись.

— А вы ведь не в любовной связи с ним? — провела рукой по лбу парня баба Зося.

— Нет, мы друзья, — хмыкнула Яна, — а как вы это чувствуете?

— Не знаю. Внутренний голос… Это когда Игорек в пять лет в аварию попал и полгода провел в коме, у меня на нервной почве и открылся дар. А вы что в наших краях-то? Ищете кого?

— Вы, как всегда, правы. Нам нужна одна женщина, но я не знаю ее настоящего имени. Наверное, она могла представиться Изольдой Игоревной. Но самое интересное, что, возможно, ее здесь и нет, а кто-то глупо пошутил.

— В поселке не так много жителей, правда, есть небольшой гостевой дом. Если здесь и живет кто-то не из местных, то только там.

— Далеко?

— На том конце деревни, там же и поселение староверов.

— А чем занимаются жители?

— Обслуживают гостевой дом и ублажают группы иностранцев, которые посещают нашу деревню с целью ознакомления с русским фольклором.

Баба Зося поманила Яну рукой и вышла из комнаты. Они оказались на небольшой, но уютной кухне. Деревянные стены были оклеены толстыми обоями в цветочек, на полу лежал выстиранный тканый ковер, а вся мебель на кухне была из сосны. Игорь сидел на скамейке и с отсутствующим взглядом щелкал семечки.

— Не обращай на него внимания, — шепнула ей баба Зося, — Игорек и мухи не обидит. Он, как дитя, совершенно безобиден, но воспринимает только меня. Уже тридцать лет так. На остальных людей просто не реагирует, эти каналы закрыты для общения, и мой сын из этого состояния не выходит. Его болезнь остановилась в развитии. Господь Бог дал ему выжить. Но я ни о чем не жалею, только благодарна. Мы с Игорьком очень ладим.

— То есть сейчас он не слышит, о чем мы разговариваем? — спросила Яна, с опаской косясь на здорового детину.

— Нет, он живет своей жизнью и слышит только мои просьбы, звучащие как приказы, ничего уж тут не поделаешь, — вздохнула баба Зося, — мой голос — это для него единственное связующее звено с внешним миром.

Она открыла кухонный шкафчик и принялась шуровать по банкам, нюхая и даже пробуя на вкус содержимое.

— Сейчас я сделаю питье, оно парня-то поднимет, — пообещала баба Зоя.

— Может, не надо? — испугалась Яна, ей почему-то не понравилось слово «питье», да еще вкупе с лекарствами, что в избытке употреблял Рустем.

— Не волнуйся, сон как рукой снимет. — Женщина начала ссыпать порошки в кастрюльку.

До Яны донеслись ароматы луговых потревоженных трав, среди которых она сразу учуяла аромат мяты, зверобоя и корня валерианы.

— Валерьянка как для котов, — отметила она.

Баба Зося засмеялась.

— Как ни странно, но на мужчин тоже действует.

— Что и неудивительно. Некоторые из них напоминают котов, а другие и еще более нелицеприятных животных. — Яна уже привыкала к отсутствующему виду Игорька.

— Только не этот! По его лицу, по его ауре и энергетике видно, что он — однолюб.

— Аминь! — откликнулась Яна.

Женщина обернулась к ней и смерила пытливым взглядом.

— А вот тебя ждет большая и светлая любовь, которую загораживают какие-то неприятности и даже…

— Что? — напряглась Яна.

— Нет. Ничего, — отвернулась баба Зося.

— Скажите, что? — любопытству Яны не было предела.

— Ничего, мне показалось, — буркнула бабка и залила намешанные травы кипятком. — Сейчас настоится, я усилю действие маслами и разбужу гостя. Как его зовут?

— Рустем.

— Вот, вот… А ты возьми себе пирожков, яичек, позавтракай с дороги, — предложила баба Зося.

— Спасибо, не откажусь, давно ничего не ела. — Яна села за стол и подняла чистое полотенце, прикрывавшее еду.

Яна, позавтракавшая и переодевшаяся с дороги, в сопровождении Рустема, больше походившего на привидение, чем на живого человека, по широкой проселочной дороге подошла к большому деревянному дому, напоминавшему резной теремок из детской сказки, только сильно увеличенный в размере.

— Это и есть гостевой домик? — поинтересовалась Яна.

— Видимо, он, остальные совсем не похожи, — вяло ответил Рустем и икнул.

— А ты знаешь, как должны выглядеть гостевые домики? Что-то ты хреновато выглядишь: передозировка, что ли?

— Ох, не кричи, голова разламывается, а на домике табличка, что он — гостевой: не видишь, что ли?

— Точно! А неплохо они тут развернулись? Ты смотри! Какой домище отгрохали! Резные наличники, петушок на крыше, ставни в сквозных сердечках. Как мило! Где они мастеров-то взяли, чтобы в такой глуши такую милую гостиницу отстроить? — Яна радовалась, как дитя.

— Все логично, богатый спонсор сначала решил отстроить для себя, затем вошел в раж и заодно расширил для своих друзей, ну а потом и для других за денежку. Такая вот лесная усадьба.

— Лесная усадьба, — повторила Яна, — красиво звучит.

— Конечно, красиво. Так и есть. Здесь вокруг такие леса, озера. Дичь, рыба. Думаю, что теремок всегда забит охотниками и рыбаками, — ответил Рустем, у которого сна уже не было, но и бодрячком он тоже не выглядел.

«Не перестаралась бабка-то со своим лекарством?» — невольно задумалась Яна.

Рустем походил на наркомана, бродящего в поисках дозы. Яна, наоборот, выглядела бодрой в ультракоротких шортах, открывавший миру ее длинные, загоревшие в солярии ноги, и белом топике, украшенном по вороту розочками из кружев. С лица ее не сходила широкая улыбка, а светлые волосы весело струились по спине красивыми светлыми волнами. Она напоминала Барби пляжного варианта. Только ее ноги, как всегда, красовались на каблуках умопомрачительной высоты, что на фоне этих мест и деревенских дорог выглядело странновато. Она поднялась по широким деревянным ступенькам, таща за собой Рустема, и вошла внутрь. Настроение ее еще больше поднялось, когда она увидела девушку-администратора, одетую в русский народный сарафан ярко-красного цвета и настоящий блестящий кокошник. Девушка, увидев их, заулыбалась и обратилась с приветственной речью на английском. Рустем начал было отвечать ей тем же, но тут Яна призналась, что они русские.