Брачное агентство "Влюблённые сердца" - Ксюша Иванова

     Иван расстегивал маленькие пуговички на моей кофточке. Я знала, сколько их - двенадцать! И обычно эту кофточку надевала и снимала через голову, не расстегивая. Но облегчать задачу не стала - не могла. Да и пока руки вдеты в рукава существует пусть мнимая, но защита!

   К середине ему явно надоело. Потому что, неожиданно прервавшись, он чуть было не заставил меня открыть глаза, чтобы понять, что же там такого делает. Но я не успела. Отодвинув в стороны края кофты, Ваня поцеловал кусочек кожи под грудью. Сухие теплые губы едва коснулись, но я почему-то дернулась от этого прикосновения, будто меня ударило током.

   Ещё одна расстегнутая пуговица и ещё один короткий поцелуй только уже чуть ниже, на животе... Руки дернулись, чтобы прикрыться, чтобы не допустить дальнейшего разглядывания.

    - Ещё одно движение, и я тебя свяжу, - прошептал он, опустившись ещё ниже.

    - Я буду кричать! - угрожала я.

    - Обязательно, - пообещал он таким довольным тоном, словно ему рассказали об увеличении зарплаты! - Позже.

   Когда Ванины пальцы коснулись последней пуговицы, я все-таки вцепилась в них, не позволяя расстегнуть.

    - Ванечка, пожалуйста, не надо!

    - Почему? - в голосе слышалась обида.

   - Потому что... я стесняюсь, - прошептала, сгорая со стыда.

   Но ведь он - красивый! Он в спортзал ходит! А я? Я - глупая, ленивая, толстая обжора! Если бы я знала, что в этой практически рабочей поездке встречу такого потрясающего, по непонятной милости богов возжелавшего меня, мужчину, то год бы на диете сидела, на фитнесс записалась бы, в бассейн бы пошла! Но я-то на знала! И надеяться на могла! И давно уже не мечтала даже! А он взял и появился! И теперь я лежу перед ним на кровати, абсолютно не готовая обнажиться и слабо представляю, что может меня заставить расслабиться и позволить ему продолжать.

    - Стесняешься? - удивился он.

  Помолчал немного, видимо, осознавая, насколько плохо дело и без ожидаемого мною смеха сказал:

   - Я закрываю окна, а ты... завязываешь мне глаза... Чем хочешь. Только, чур, не сбегать! Все равно ведь найду.

    Я не успела согласиться, когда Иван встал и, действительно, направился к окнам. Пока он неторопливо задергивал ночные шторы, я судорожно обдумывала, и нет... вовсе не то, чем глаза ему завязать, а куда спрятаться от него.

   И убежала бы обязательно, и спряталась бы непременно, да только зачем-то посмотрела на него, изначально просто желая оценить, насколько он далеко, но потом просто забыла о своих намерениях.

    Я уставилась на его ягодицы... Нет, конечно, сначала Я посмотрела на спину, оценила разнообразие и проработанность на ней мышц, пока он, подняв вверх руки, дергал тяжелую ткань. И только потом посмотрела на самую замечательную мужскую задницу, которую видела в своей жизни. План побега был стерт из моих мыслей. Мне дико захотелось, чтобы он повернулся сейчас, чтобы увидеть, как выглядит он спереди!

     Но, к сожалению, закрытое окно лишило меня такой возможности.

   В полутьме комнаты, в её нереальной тишине, я слышала только бешеное биение своего сердца. А когда он потащил с моих ног штаны, без предупреждения и пугающе быстро, я молчала, хотя хотелось кричать от переполняющих эмоций - страха, удивления, желания, восторга!

   Кофту он расстегивать дальше не стал - просто изо всех сил дернул полы в сторону, попросту отрывая пуговицы, и в одно мгновение, приподняв меня, как куклу, стащил и отбросил прочь. И он, конечно, все равно все видел - в комнате было не так уж и темно. Но  мне почему-то перехотелось завязывать ему глаза - казалось, что в полутьме я сама выгляжу по-другому, что темнота, как чёрное платье, делает стройнее...

   Долгий поцелуй в губы. Отвлекает - мне все понятно. Потому что руки быстро расстегивают бюстгалтер. Но губы у него такие умелые, он так орудует у меня во рту языком, что я забываю обо всем на свете. Просто удерживаю его голову. Просто сплетаюсь своим языком  с его у себя во рту.

   Руки оглаживают грудь, легко трогают соски, а потом вдруг без предупреждения небольно сжимают их, перекатывают между пальцами, чуть оттягивают... Я забываю, что нужно целоваться.

   И он пользуется моментом - покрывает поцелуями подбородок, шею, ключицы, втягивает сосок, обведя его несколько раз языком вокруг. Долго. Восхитительно. Сжимает и гладит. Ласкает и покусывает. Сосет и лижет. И мне кажется, что грудь ноет, а внизу живота жарко пульсирует. Сначала слабо, едва заметно. Но когда мужская рука вдруг оказывается в трусиках, я не успеваю удивиться тому, как это произошло. Я замираю... В предвкушении прикосновения...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍     И он касается. Чуть-чуть потирает вверху круговыми движениями, влажно облизывает грудь. Он ничего не видит. В комнате темно.

   А вот я вижу, как оторвавшись от меня, он смещается вниз. Как стаскивает с меня трусы, как становится на колени между моих широко раскинутых его же руками ног.

   Меня ощутимо потряхивает, как будто поднялась температура, как будто лихорадка... Мне одновременно и жарко и холодно, особенно влажным, языком смоченным, соскам...

   Я, конечно, представляла себе это - как мужчины ласкает меня там языком, но совершенно не была готова к реальному осуществлению своих фантазий...

       Зачем мне это? Убеждать, уговаривать, стараться понравиться, угодить? В моей жизни никогда не было особого дефицита в женском внимании, а уж в сексе так тем более! И вообще, вся ситуация эта казалась мне немного несвойственной, неестествееной... Я с женой расстался без особых эмоций спустя более десяти лет совместной жизни! Я всегда был человеком рассудительным и спокойным! И чтобы вот так - практически на край земли за понравившейся женщиной, о которой почти ничего не знал, да еще обманом, подлогом, с договором этим!

  Но... противоречие между разумом и чувствами давало особый вкус эмоциям. Я это отлично понимал. И по разуму выходило - ни к чему, не нужно мне это все! И в то же время будоражил каждый взгляд её, каждое прикосновение. И я не мог устоять...

   Она была не такая, как все другие мои женщины. Она - совершенно, абсолютно иная. Неидеальная, не такая, которую будешь рассматривать, как статуэтку, опустившись на колени. Она... как очаг, как камин в доме! И пусть об этом никогда не скажешь ни ей самой, ни кому другому - она, как огонь, согревающий, тепло дающий... И это сравнение не обидно нисколько, для меня не обидно такое о ней понимать! Возле нее, рядом с ней, потом, в старости, радостно будет проводить долгие зимние вечера - тепло и уютно...