Потерянная - Марго Генер

Чтобы удобней было перемещаться, я попыталась запихнуть непослушные пряди под капюшон. Серебряные локоны долго сопротивлялись и не хотели оставаться накрытыми, но когда просунула их под кулиску, все же улеглись

– У меня с темнотой все в порядке, – сообщила я. – Сейчас окончательно стемнеет и спокойно пересечем поле.

Лисгард не смотрит на меня, взгляд устремлен куда-то вдаль, в изгибах доспехов отразился тонкий серп молодой луны. Сумерки непривычно быстро превратились в полноценную темноту, воздух почернел и будто уплотнился. Видимость на секунду размылась, затем в голове что-то сработало – я полностью перешла на ночное зрение. Картинка моментально обрела глубокую рельефность, детали – четкость, а цвета – контрастность.

Белокожий стал бледней, чем обычно, и проговорил бесцветным голосом:

– Вот и дождались.

С востока потянуло сыростью и тиной, Лисгард кивнул влево. Я проследила взгляд.

Со стороны, откуда пришла ночь, появилось небольшое мутное облачко. Медленно расширяясь, оно поглощало кусты и деревья, превращая мир в сплошное серое пятно.

Лисгард напряженно косился на туман, пальцы сжали рукояти мечей до белых костяшек, плечи поднялись, голова наклонилась, как у готового к атаке быка.

Я глянула в ночное небо – месяц медленно плывет в черноте, заливая поле призрачным светом. Трава колышется в струях ветерка, между ночных фиалок порхают толстобрюхие мотыльки. Возле леса воздух мерцает блуждающими точками – светлячки совершают еженочный перелет.

Перевела взгляд на белокожего, тот нелепо щурится, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в непривычной для него темноте.

– Вроде стемнело, – неуверенно проговорила я. – Мы в безопасности?

Лисгард хмыкнул, не отводя взгляда от серого тумана.

– Очень сомневаюсь, – сказал он. – Миледи, вы хорошо бегаете?

Я с сомнением посмотрела на белокожего. Думала, издевается, но лицо серьезное, взгляд внимательный.

– То говоришь, нельзя бежать, стрелять будут, – проговорила я растерянно. – Теперь гонишь вперед. В чем дело?

Лисгард быстро посмотрел на меня, затем смерил взглядом расстояние до леса и снова уставился на расширяющийся туман.

– В лесу можно укрыться на деревьях, – таинственно заключил высокородный.

Из серой дымки раздалось хлюпанье, будто кто-то швыряет на землю кучи мокрого белья. Шлепки равномерно следуют за кромкой тумана, не решаясь покидать пределы сырого покрова. Через несколько секунд послышалось глухое хрипение и топот многочисленных ног.

Или лап.

Волосы на затылке зашевелились, я нервно сглотнула, подняла уши, стараясь не пропустить ни одного шороха. Чтобы лучше разобраться, два раза быстро втянула воздух.

Перед глазами пронеслось нечто странное и размытое. Четко разглядела растения – вот ночные цветы, так, здесь куча камней, под ними жирные личинки. А дальше – мутные большие пятна гигантскими прыжками перемещаются в тумане. На самой его кромке будто ударяются о невидимую стену и ждут, когда дымка расползется дальше.

Я развернулась к замершему в боевой стойке белокожему и проговорила испуганно:

– Что за дрянь тут творится?

Он мотнул головой и сказал обреченно:

– Это смарги. Жуткие, голодные создания. Они всегда приходят с туманом.

Лисгард произнес так, будто это означает конец. Лицо восковое, словно уже всем богам помолился, покаялся и готов принять священную смерть от лап жутких тварей.

Волна страха вперемешку с гневом закипела где-то в районе живота и поползла вверх. Во рту пересохло, пальцы затряслись, готовые вцепиться в глотку смиренному белоухому.

Как из-за стены услышала собственный голос:

– Какой дурень додумался построить город в логове чудовищ?

Лисгард ощетинился.

– Думаете, здесь просто так стены в сотню блоков высотой? – гаркнул он в ответ. – Они последние пятьсот лет каждые полгода являются.

– Вы тут живете? – неверяще выдохнула я.

– И здравствуем, – бросил солнечный эльф. – Если не натыкаемся на прекрасных серых эльфиек, от которых ум…

Он запнулся, уши вытянулись, словно струны лютни, я ждала, что закончит, но Лисгард сжал губы. По лицу скользнула тень обреченности, но взгляд воинственный, жвалки играют, будто человека встретил.

Я поинтересовалась, чувствуя, как у самой начинают трястись колени.

– Так что делать? Бежать?

Он зло посмотрел на меня.

– Вы на удивление сообразительны, – съязвил высокородный.

Я сорвалась с места, как испуганная лань. В голове мелькнула мысль – спасаться от града стрел было бы проще. Свист стрелы за четверть перелета слышно, а эти твари вообще непонятно как передвигаются.

Ноги едва касаются земли, несусь, как будто лешие гонятся, затылок горит, как раскаленная домна. Плащ раздулся от встречного ветра, капюшон сполз назад, зацепился за уши, чувствую, как ткань набрала воздух и стала похожей на кузнечные меха. Под ногами мелькают травинки, какие-то кочки. Перепрыгиваю, даже не задумываясь.

Из-за спины раздается глухой топот Лисгарда. Он не отстает, дышит ритмично, прерывисто. Сияющие щитки тихонько позвякивают, ударяясь друг о друга.

Глянула в сторону – туман набирает скорость и стремится отрезать путь к лесу, будто мысли наши читает. Хлюпанье участилось, глухие хрипы стали ближе и громче.

Я услышала, как Лисгард на бегу зазвенел ножнами, вытаскивая мечи. Затем раздался сбивчивый голос:

– Ми…миледи, что бы ни услышали – не останавливайтесь! Добегите до деревьев и поднимайтесь выше.

Я перелетела очередную кочку – похоже, муравейник. Успела разглядеть закупоренные землей ходы на ночь. Даже крошечные дорожки из травы, по которым они таскают гусениц и другую добычу.

– Не дождешься! – бросила я на бегу через плечо. – Это вроде как моя вина. Я не стану прятаться, пока тебя будут разрывать смарагсы… смаргерги…

Из-за спины донеслось обреченное:

– Смарги…

Споткнулась о торчащую из земли корягу. Не успела сообразить, что произошло, тело в воздухе сгруппировалось, колени подтянулись к подбородку. Мир стремительно кувыркнулся вместе с травой и звездами.

Я ловко приземлилась на ноги и продолжила бег, словно не виртуозный переворот совершила, а так водички попила. Сзади послышался впечатленный ох.

– Ты что-то говорил? – крикнула я.

Он поравнялся со мной – руки работают как поршни, волосы развеваются на бегу, доспехи блестят в призрачном свете.

Он бросил не глядя:

– Смарги, говорю.