За секунду до выстрела - Николай Чергинец

И вот сейчас, сидя в доме участкового, они втроем обсуждали план.

— Смотрите, что получается, — говорил Славин, — старик находился в лесу полчаса. Значит, Гришка дожидался его недалеко от опушки. Я предлагаю сделать засаду в лесу по пути следования старика. Теперь мы уже знаем, в каком месте он входит в лес, и, дождавшись его, сможем засечь момент его встречи с беглецами.

Подумав, Буравин и Симоха согласились с ним, и хозяин предложил:

— Ну раз план готов, давайте чай пить.

Он снял с себя теплый шерстяной свитер и остался в клетчатой рубашке, Славин обратил внимание на огромный рубец, проходивший по шее капитана, и спросил:

— Михаил Яковлевич, это у вас след войны?

— Да, царапнула меня шальная пулька, когда в атаку шли под Гродно.

— Так вы воевали в Белоруссии? — Славин чуть не вскочил с табурета.

— Да, пришлось повоевать. Я ведь на фронте с августа сорок первого и до победы был. Дважды пришлось в госпитале отлеживаться вот с этой раной, — Буравин ткнул пальцем в шрам на шее. — Врачи все уверяли меня, что я в рубашке родился. Ну ничего, выжил и еще, наверное, поживу на белом свете.

Славин хотел рассказать этому спокойному и мудрому человеку и о своем ранении, и о том, что он тоже воевал, но в комнату вошел Вовка и нарочито сердитым голосом сказал:

— Вы здесь все секретничаете, а я уже третий раз угольки в самовар подбрасываю:

Парень уже давно не просил у взрослых пострелять из автомата. Отец строго-настрого наказал ему никому о гостях не рассказывать, и он соблюдал этот приказ.

Все встали и направились в соседнюю комнату. В этот момент кто-то громко постучал в окно кухни.

Буравин тихо проговорил:

— И кого это нелегкая несет. Не иначе как кто-то из моих хлопцев, может, опять старик на прогулку в тайгу подался. — Он повернулся к Славину и Симохе. — Вы, на всякий случай, побудьте в другой комнате, вдруг кто посторонний.

Славин и Симоха вернулись в свою комнату. Лейтенант, как бы предчувствуя что-то, подошел к лампе и погасил ее, а сержант бросил беспокойный взгляд в угол где за спинкой кровати стоял автомат.

Лагута в кабинете был один. Он недавно закончил допрос свидетеля по делу хищения автопокрышек и был доволен ходом своей работы. Старший оперуполномоченный был уверен, что в ближайшие дни он установит воров.

В кабинет заглянул дежурный.

— Иван Епифанович, вас начальник просит зайти к нему.

Лагута положил дело в сейф и направился к дверям, а в них неожиданно появился Мартов.

— Здравствуйте, Иван Епифанович.

— Добрый вечер, Леонид! Что ты хотел?

— Мне бы Славина, но дежурный сказал, что он в командировке. Не скажете, когда он приедет?

— Вот этого тебе, брат, не скажу. Как решит необходимые вопросы, так и приедет.

— Жаль. — Мартов огорченно отступил в коридор, давая возможность Лагуте выйти из кабинета и запереть на ключ дверь. — Тогда, может быть, с вами переговорим?

— Ну, что ж, я не возражаю. Только ты посиди немного, я к начальнику зайду, а затем побеседуем.

Минут через двадцать капитан вернулся в свой кабинет.

Мартов присел на предложенный стул и, теребя в руках шапку, начал рассказ:

— Вы знаете, Иван Епифанович, что вожу я лес. Три дня назад ехал через «пуп». Ну, как обычно, остановился, зашел в столовую, как раз ту, где мне труп подбросили, помните?

— Конечно, помню, — усмехнулся Лагута, — даже помню, из-за чего ты там останавливаешься. И сейчас, небось, из-за сургучноголовой потянуло на остановку?

— Иван Епифанович, поверьте, ей-богу, за рулем уже не пью. После того случая, с убийством, зарок дал: за рулем ни-ни. Зашел я в столовую, пообедал и попросил у буфетчицы бутылку с собой. Думал, приеду к вечеру на место и перед сном со знакомыми раздавим ее. Взял я, значит, и — к выходу. Но тут меня окликнули двое, они сидели за столиком у самой двери. Спросили, куда я еду. Я ответил, и они попросили подвезти их. Теперь у меня машина неплохая — новый ЗИС, кабина просторная, да веселее в дороге, когда есть с кем словом переброситься. Я и согласился. Купили они тоже водки, по-моему, бутылок пять или шесть, кое-что из продуктов, сели мы и поехали. Мне ехать надо было километров сто двадцать. Вез я на дальний участок инструменты, а затем уже должен был вернуться немного назад и загрузиться кругляком. Дорога неважная, и ехал я со скоростью не более тридцати километров в час. Часа через два попросили мои пассажиры остановку сделать. Я затормозил. Зашли они в кусты, а затем предложили по сто граммов выпить. Признаюсь, на этот раз я не устоял, мороз сильный, дорога пустынная, машины редко ходят... ну вот я и не отказался. Распили мы бутылку, и тут я увидел, что у одного из них из-под полушубка приклад от ружья торчит, наверняка обрез. Стало даже не по себе. Вида стараюсь не подать и спокойно говорю: «Давайте, мужики, дальше поедем». Начали мы садиться в машину, смотрю, а у второго тоже из-под тулупа что-то выпирает. Ну, сели мы и поехали. Эти двое ведут себя спокойно, все меня о местных порядках расспрашивают, я, конечно, отвечаю, а у самого уши на макушке, стараюсь понять, что за попутчики мне попались. Спросили, местный ли я, имею ли семью, а потом поинтересовались, как можно устроиться на работу, затем все выпытывали, не видел ли я на дорогах милиции, не ищут ли кого. Проехали мы еще километров тридцать. Они опять попросили остановиться. Подумал я и решил подчиниться, места пустынные — откажешься, поймут, что заподозрил что-то, и кокнут. Остановил машину, они бутылку открыли, я отказался пить, объяснил, что скоро приеду, а с запахом нельзя. Они сами распили эту бутылку, и мы поехали дальше. А затем один из них, лысоватый, высокий, завел со мной разговор.

— А как ты узнал, что он лысоватый? — прерывая его, спросил Лагута.

— Он в кабине шапку снимал, я и увидел. Вот он меня и спрашивает, много ли людей приезжих в этих местах работает, часто ли увольняются. Я не знал, куда он клонит, отвечаю, что, мол, всякие люди имеются. Тогда он спрашивает, часто ли я по этой дороге езжу. Я скумекал, что им хотелось, чтобы я часто ездил по этой дороге, и ответил утвердительно. Тогда этот мужик мне и говорит: «Слушай, друг, хочешь хорошо заработать?» Я ответил: «А кто же не хочет?» — «Ну тогда слушай, если сделаешь то, что мы попросим, получишь пять золотых десятирублевок. От тебя многое не надо: найди парочку мужиков, которые приезжие и одинокие, и познакомь нас с ними. Понимаешь, хотим мы бригаду для халтур сколотить. Будем ездить по колхозам, деньги зарабатывать. Было бы хорошо, если бы ты подобрал из тех, кто хочет уволиться и уехать, таких нам легче уговорить...»

Мартов сделал паузу, и Лагута нетерпеливо спросил:

— Так, ну и что же дальше было?