Любовница отменяется, или Тренчкот - Наталия Левитина

Ой, бли-и-ин!

А я тут распинаюсь.

– Юля!

– Да, Степан Данилович, – пришибленно пробормотала я. – Ну, что-то я у вас тут задержалась. Пойду, пожалуй.

Босс проводил меня озадаченным взглядом. Надеюсь, он не подумал обо мне ничего плохого?

Через два часа плотного общения с коллегами черная тень следователя Нелюбина, нависшая надо мной, немного посветлела и перестала быть такой пугающей. Покидала редакцию с твердым намерением начать действовать. До этого момента Нелюбин резвился, коллекционируя улики, и я никак не сопротивлялась козням следователя. Но ведь и ангела можно очернить, если взяться за дело с достаточной энергией. В данной ситуации оклеветанным ангелом являюсь я. Пора кончать с этим!

Должно быть какое-то простое решение! Посмотрим хотя бы на главного бухгалтера «Удачных покупок» Елизавету Витальевну – как ловко она возродила к жизни засохший цветок. И всего-то – побрызгала на него водой!

Наверное, в моем случае решение тоже лежит где-то на поверхности.

Ах, ну естественно! Если я не в состоянии доказать, что в день гибели Кумраева меня не было на стройке, значит, надо доказать, что девушкой, побывавшей на стройке, была не я! То есть не я побывала на стройке, а другая девушка (а я в принципе уже давно не девушка, надо честно это признать).

Всего-то!

И что?

А то! Нельзя просто так подменить одну девицу другой и свалить на безвинную все грехи. Кроссворд не сойдется, паззл не будет складываться, ведь я – не она!

Остается сущая ерунда – найти моего двойника. Нахалку, беззастенчиво скопировавшую мой total look. Особу, приближенную к Аслану Кумраеву. Девицу, видевшую его в последний миг…

Кажется, кто-то уже подталкивал меня к этой светлой мысли. Да, точно! Дизайнер Кумраева Глеб Чашвили прямо так и сказал: давай найдем вторую девчонку в сиреневом тренчкоте.

Молодец, Глеб, соображает.

Но как мы это сделаем?!

– Кто бы мог подумать! Ты произвела неизгладимое впечатление на Артёма Анатольевича! – Голос Марго в телефонной трубке звучал удивленно.

Артём Анатольевич – один из руководителей «Технобанка» – допрашивал меня в понедельник, когда мамуля, взбодрив дитя убийственным замечанием насчет помятой физиономии (но я же не спала всю ночь, возилась с ребенком!), доставила бесценный груз на интервью.

Да, количество мужчин, желающих организовать мне допрос, приближается в последнее время к критической точке.

– Они там от тебя в восторге! Слова Марго приятно массировали мое самолюбие, но удивление в ее голосе звучало оскорбительно. Она, что ж, совершенно не уверена в дочери? И пыталась впарить «Технобанку» товар с гнильцой? А продукт оказался первосортным, к ее безмерному изумлению…

Да, на интервью я чувствовала себя вольготно.

Во-первых, меня совершенно не интересовала баснословная зарплата пиар-менеджера и перспективы карьерного роста. Поэтому я была избавлена от необходимости доказывать свою избранность и пускать пыль в глаза.

Во-вторых, интервью – это моя стихия. Ответив для порядка на несколько вопросов принимающей стороны, я оседлала любимого конька и угостила работодателей фирменным коктейлем, смешав искреннюю заинтересованность с глобальными потоками лести в адрес «Технобанка». Для примера, сообщила им о зверствах банка «Урал-инком», где я имела несчастье взять ипотечный кредит. Взаимоотношения «Технобанка» с клиентами и «Урал-инкома» с его страдальцами так же несопоставимы, как аскетизм европейских парламентариев и роскошная жизнь российских депутатов, заметила я, это небо и земля.

– Они сказали, ты милая, естественная, раскованная, великолепно эрудированная, – озадаченно произнесла Марго. – И очень шустрая: в два счета подписала их на серию рекламных статей в «Удачных покупках».

– О, да! Надо признаться, я зря упиралась ногами в косяк, отказываясь идти в «Технобанк». Теперь мы будем плодотворно сотрудничать. И для меня выгодно – я получу процент от суммы контракта плюс гонорары.

– А как же должность?

– С этим тоже все в порядке, мамуль. Мы договорились. Я пообещала быть их постоянным автором, их внештатным пиар-менеджером. Разве плохо?

Тягостное молчание в трубке было мне ответом.

Неужели Марго опять недовольна?

Но Артём Анатольевич сам согласился, что такая творческая натура, как мисс Бронникова, не сможет выполнять правила внутреннего распорядка в банке. Строгие рамки губительны для креативной личности, грустно сообщила я. Оставшись на воле, буду вам гораздо более полезна!

Да, пришлось выпятить свою богемную неорганизованность, лишь бы отбиться от притязаний работодателя. Какую еще отговорку я могла придумать, чтобы избежать кабалы «Технобанка» и не навредить имиджу Марго? Не прикидываться же тупой дурой! Вот, сказали бы все, посмотрите: Маргарита Эдуардовна, человек с блестящим интеллектом, фантастическими математическими способностями и талантом руководителя. А дочь не уродилась… Странная у нее дочка какая-то, мягко говоря…

Нет! Я старалась соответствовать моей шикарной маман.

А она, как обычно, злится…

– Юля, – простонала Марго, – ты тупица!

– Нет!

– Да! Ты сама себя слышишь?! Внештатный пиар-менеджер! Внештатный! То есть пиарить в их пользу ты будешь, а платить тебе они не обязаны!

– Но я же буду получать процент от…

Не успела договорить – Марго швырнула трубку.

С Глебом мы договорились встретиться у него дома. Прошли те трогательные времена, когда барышня посчитала б моветоном навестить мужчину в его холостяцком убежище. К тому же язык с трудом выговаривал слово «мужчина» в отношении этого изящного и экстравагантного существа.

Его квартирка являла собой апофеоз дизайнерской мысли. Для оформления интерьера Глеб выбрал самые яркие тенденции в этой области. Наверное, он с удовольствием приглашал сюда потенциальных заказчиков – ведь его модное бунгало являлось одновременно и визитной карточкой, и рекомендательным письмом.

– Как же у тебя красиво! – не удержалась я от комплимента. – Ты гений, гений!

– Ах, Юля, ты меня смущаешь! – порозовел Глеб и всплеснул ухоженными ручками. На его мизинце сверкнуло нечто драгоценное. На шее красовалось колье, блестящая челка скрывала один глаз.

Я увернулась от поцелуя – он собирался облобызать обе мои щеки, как это практикуют светские львицы на приемах: по-рыбьи чмокая губами воздух. Предпочитаю более крепкие объятия и поцелуи. И у меня для этой цели даже припасен конкретный мужчина – настырный и в меру яростный. А томные дизайнеры пусть отжимаются!

– Где ты теперь работаешь? – спросила я Глеба.