Ок-но - Максим Дегтярев

– Хотя он редко меня слушает, – добавил я с горечью.

– Такие люди редко кого слушают, – заметил Трюффо, – пока не загонят сами себя в тупик.

Я с готовностью согласился.

Итак, Сведенов перевозил наркотики. На второй день полета к Хармасу наркотики потребовались ему самому. Транквилизаторы, которые он получил от Трюффо, не помогли ему дотянуть до Хармаса, поэтому он потребовал вернуть шкатулку. Однако второй пилот утверждает, что в шкатулке находились только дешевые женские украшения. Где же были наркотики? Во втором дне? Но шкатулка-то невелика. Грабить сейф из-за такого мизерного количества наркотиков никому и в голову не придет. Билет на лайнер встанет дороже. Кроме того, Мартин и Нибелинмус – физики, а не химики. К поискам наркотиков привлекают химиков, насколько я знаю.

В восемь вечера я купил у кельнера из кафе-кондитерской форму персонала «Комбината питания ТК-Хармас».

– Поваренка? – уточнил я.

– А что, не нравиться? – и он потянул форму к себе.

Я сказал, что о большем и не мечтал. Затем я показал ему снимки физиков.

– Если придут ужинать, позвони мне. И не торопись с заказом.

– А это… – кельнер сделал неопределенный жест.

«Это», как выяснилось, означало десятку авансом и обещание дать двадцатку после выполнения задания.

– Они могут пойти не ко мне, а в ресторан, – он указал на соседний зал, отделенный от кафе прозрачной стеной.

– Смотри в оба, – посоветовал я.

Объяснив, как со мною связаться, я вернулся в свое новое жилище.

Кельнер позвонил в четверть десятого и сказал, что те господа, чьи снимки я ему показывал, заказали два салата «Цезарь», гусиную печень, два бифштекса – один с кровью, другой – без, грибы на гарнир, яблочный пудинг и фирменный пирог «Терминальный».

– Спешите, пока они не лопнули, – добавил он.

Я, естественно, поспешил.

Физики сидели в ресторане и поглощали салат. Столик, за которым они сидели, был на двоих. Я взял у соседнего столика стул и вклинился между ними.

– Так и думал, что «Вестник уфологии» меня опередит! – воскликнул я и по дружески толкнул Мартина под локоть. – Зря вы с ними общаетесь, они потом все переврут, – сказал я Нибелинмусу.

Нибелинмус ответил в том смысле, что я, вероятно, обознался. Мартин буркнул: «Что за псих!». Я сказал, что сам он псих и что в «Вестнике уфологии» психи все, включая главного редактора. А обознаться я не мог, потому что профессора Нибелинмуса нельзя перепутать ни с кем. От лица журналистов Сектора Фаона я поздравил Нибелинмуса с прибытием в наш Сектор.

– Ах вы репортер… – протянул Нибелинмус. – Откуда вы узнали, что я здесь?

– Земные коллеги сообщили по дружбе.

– В таком случае, разрешите представить вам МОЕГО коллегу, – и он указал вилкой на Мартина.

– Неужели?! – я выпучил глаза.

– Дин Мартин, – представился коллега и добавил, что назвав меня психом, он не погорячился.

– Тот самый Дин Мартин?! – Я аккуратно вынул нож из его руки и страстно пожал ее. – Я много, много о вас слышал…

Минуты три я извинялся за то, что принял его за комика из «Вестника уфологии». За эти три минуты Мартин забыл, что хотел спросить меня, от кого я о нем много-много слышал.

– Интервью мы не даем, – приняв извинения, отрезал Мартин.

– Все с этого начинают, – сказал я. – Так и запишем: «С первого мгновения нашей встречи, Дин Мартин поразил меня своею скромностью», – произнес я в диктофон.

Нибелинмус оказался дальновиднее. Вот что значит опыт. Он попросил выключить диктофон и сказал, что на несколько вопросов они, пожалуй, сумеют ответить. Очевидно, он решил избавиться от меня с минимальными потерями. Ну задам я пару стандартных вопросов, ну ответит он, что астрофизика шагает по Вселенной широкими шагами – ну и дело с концом. А если я не угомонюсь, то можно начать сыпать терминами и формулами – они на репортеров действуют как крепительное.

Я спросил, останутся ли они на Терминале или полетят на Хармас.

– Закончим исследования, там посмотрим, – ответил он.

– Исследования касаются гравитационных аномалий?

– В том числе.

– А на что похожи гравитационные аномалии?

– На дыры в небе, – вставил Мартин.

– На несобственное изменение топологических свойств вакуума, – как бы поправляя его, сказал Нибелинмус.

– Бог мой, – воскликнул я. – неужели в нашем Секторе обнаружилась дыра в небе. Как вы думаете, это привлечет туристов?

– Никаких дыр у вас нет, – возразил Нибелинмус. – Нет и не предвидится. Идет плановый монтаж исследовательского оборудования.

По лицу Мартина скользнула ухмылка, но он промолчал.

– Вы заметили, – прошептал я доверительно, – здесь полно полиции.

– Нет, не заметил, – бодро возразил Нибелинмус. – А вы? – обратился он к Мартину.

– От нее на Земле некуда ступить. Еще не хватало, чтоб и в космосе…

– Не скажите, – перебил я. – В космосе полиция тоже нужна. Вон недавно сейф на «Монблане» ограбили, кому расследовать, как не полиции? Не физикам же…

Нибелинмус, отведя глаза в сторону, подтвердил:

– Не нам.

– Или за очень большие деньги, – ответил Мартин, видимо, за себя. – Шучу, – добавил он, – не для печати.

– Много времени займет монтаж оборудования? – сменил я тему.

– Несколько дней.

– Значит, если появятся какие-то новости, мы сможем снова встретиться?

– Каких новостей вы ждете? – изображая удивление, спросил Нибелинмус.

– Для нас любые новости – хлеб. Так мало событий происходит в науке, что хоть журнал закрывай. Многие считают, что наступает мировоззренческий кризис. Пора переходить на криминальные новости, там кризисов не бывает.

– Вы говорите мало? – возмутился он. – Неужели вам мало того, что…

И Нибелинмус произнес панегирик астрофизике, шагающей широкими шагами по Вселенной. Признаю, он говорил так увлекательно, что я даже пожалел, что не смогу ничего опубликовать. Мартин, тем временем, доел бифштекс и приступил к «Терминальному» пирогу. Я терялся в догадках, что ему не нравиться – пирог или речь Нибелинмуса. Когда Нибелинмус примолк (надо же было ему что-то съесть), я попытался спровоцировать дискуссию:

– Ваш коллега желает что-то возразить.

– Нет-нет, – проглотив кусок пирога, запротестовал Мартин. – Однако я полагаю, что по-настоящему великие открытия ждут нас впереди – если мы выберем правильную дорогу и не пройдем мимо.

– Ну что ж, это тоже верно, – согласился Нибелинмус. – Надо быть осторожными оптимистами.