Смерть в осколках вазы мэбен - Виктория Платова

Она вошла в его жизнь случайно, даже не заметив, что разбиласвоими серыми глазами его покой. Она принесла с собой беспокойство и неяснуютоску. Все ее чувства тут же отражались на ее лице. Он мог бы не слушать ееречи, но понимал, о чем она думает в данный момент.

Он видел, что ей очень понравилась ваза мэбен. Онапредставляла, что держит ее в руках, лаская тонкими пальцами, мысли ее в этовремя были далеко, словно она сама перенеслась далеко-далеко в Чосон — Странуутренней свежести [20]. И ее изумрудные долины, покрытыетысячами разноцветных огоньков — цветов, отлогие песчаные холмы, белоснежныепики гор, синева рек, что соперничает с синевой неба, цветущие сады, которыеманят влюбленных, — все открывается ей навстречу.

Он помнил каждое ее движение, поворот головы, смех,удивление. Ее серые глаза, чуть волнистые русые волосы, плавная линияподбородка, ямочка на щеке, появлявшаяся, когда она улыбалась, не давали емупокоя. Судьба подарила ему встречу с этой женщиной, неужели она будет такжестока, что сможет отнять ее у него? Он готов был сделать все что угодно, лишьбы завоевать эту женщину.

Он знал, что сейчас она с другим, но какое это имеетзначение для вечности? Он был уверен, что этот человек недостоин владеть такимсокровищем, он просто никогда не сможет оценить ее истинной красоты. А вот самон сейчас чувствовал в себе силы, чтобы бороться за эту женщину и отнять ее увсего света.

Он сидел на циновке, скрестив ноги и спокойно держа наколенях развернутые ладонями вверх руки. Тело было расслаблено, а глазамедленно скользили по стоящей на полу небольшой статуэтке. Магу — фея трав ицветов — была одета не как небожителъница, в полупрозрачное покрывало,сотканное из душистых лепестков, а в обычную ханбок [21]:чогори [22] цвета спелого персика, отделанную рубиново-краснойтесьмой, и в чхима [23] цвета граната. Широкий бирюзовый кушакохватывал несколько раз тонкую талию и спускался красивыми складками до самойземли. Босыми ногами Магу ступала по лепесткам черного лотоса. Высокая прическафеи делала ее строгой, но лукавый взгляд бирюзовых глаз говорил о вечномженском непостоянстве. Он любил эту статуэтку, мог любоваться ею часами, хотясейчас невольно возвращался к другому лицу. Какая тайна есть в женщинах, чтоони могут случайно задеть струну в глубине души и вызвать такую щемящую боль?Ноон был согласен томиться и тосковать, пока она не будет принадлежать ему. Ипервое, что он ей подарит, будет ваза мэбен. А статуэтку Магу он спрячет, чтобыона однажды не раскрыла его постыдные тайны. Он ненавидел себя, когдаприходилось подчиняться чужой воле и ломать себя. Он изнемогал под бременемгнусностей, что наполняли его жизнь. Но продолжал верить, что добро победит. Ион когда-нибудь тоже станет чище.

Художник-авангардист Станислав Иванов поднялся с циновки.Совсем недолго оставалось Магу разделять его одиночество. Скоро в этом домебудет царить другая фея. Леда.

— Почему вы пришли на концерт? — Я в упор смотрелана Диану.

— Меня пригласили. — Изящным движением онапоправила прядь волос. — А я вас уже где-то видела. И имя мне вашепочему-то знакомо. Такое необычное. Оно у вас настоящее?

— А у вас? — вызывающе спросила я.

— Нет, конечно. — Она и не думалаобижаться. — У меня на самом деле имя самое обыкновенное — Дина. Но вагентстве, куда я пришла устраиваться на работу, посчитали, что оно неподходит, и добавили одну букву. Получилась Диана. Теперь все меня знают под этимименем.

— Вы так просто выкладываете все этожурналистке? — Я не могла понять, чего в ней больше: наивности, хитростиили глупости.

— Если захотите, то все равно узнаете, — ее взглядоставался по-прежнему безмятежным, — да и зачем это скрывать? Все равноменя все воспринимают и будут воспринимать, как Диану. Нам ведь довольно труднобывает отказаться от одного имени и называть человека другим, потому что этовлечет за собой ломку стереотипов.

— А вы случаем не поклонница Кьеркегора? — ядовитоспросила я.

— Нет. — Она насмешливо улыбнулась. — Апочему вы спросили?

— Слишком заумно изъясняетесь, — я не моглаподавить свою злость.

— Это всего лишь Гессен. — Она рассмеялась. —По-вашему, все модели должны быть глупыми, как пробки?

— Нет, — я наконец-то взяла себя в руки изаговорила спокойно, — хотя красота, сопряженная с умом, знаете, эточревато…

— Хорошо, — Диана чуть прищурила глаза, — япостараюсь сыграть роль наивной дурочки.

— Боюсь, что у вас нет шансов, — вздохнулая, — для этого вы слишком…

— Умны, — закончил за меня парень, которыйнетерпеливо переминался с ноги на ногу рядом с нами.

— Красивы. — Я не дала сбить себя с толку и свызовом посмотрела на Диану. Если после этого она откажется от интервью сомной, то это будет просто подарок судьбы.

— Надеюсь, вы уже все свои вопросы задали? —Парень не стал мириться с тем, что его игнорируют.

— Нет, — я снова отмахнулась от него, как отнадоедливого насекомого, — собственно, я еще и не приступала.

— Спрашивайте, — повторила Диана.

— Вам нравится эта музыка, или вы пришли сюда простотак?

— Захотела развлечься, — призналась она, — амузыки здесь собственно никакой и не было, так… заумные тексты. Мне это неслишком близко, потому что все время кого-то напоминает.

— Неужели? — Меня неприятно кольнуло. — Икого же?

— Не знаю. Наверное, всех рок-музыкантов, что я иногдаслышу по телевизору или по радио в машине.

— А вы, что же, рассчитывали услышать здесь что-тодругое? Это ведь по меньшей мере наивно.

— Я вообще ни на что не рассчитывала, — она сноваулыбнулась, — меня пригласили, и я пришла. На выставке я встретила своегостарого знакомого Алексея, — она кивнула парню, не отходившему отнас, — мы поговорили, и он предложил мне сняться в клипе. Я согласилась. Ачтобы лучше понять атмосферу рок-концерта, пришла сюда. Вот и все. Как видите,ничего необычного или загадочного в этом нет.

— Вы действительно будете сниматься в рок-клипе? —Я не могла поверить своим ушам.

— Да, — Диана кивнула и поправила непослушнуюпрядь. — А разве это невозможно?

— А у вашего Алексея хватит бабок, чтобы заплатить вамза съемки? — Я старалась быть грубой и задеть ее, а также и его как можносильнее.