Личная красавица босса. Свадьбы не будет! - Вероника Лесневская

готово. Сядет на доске идеально. Нет фигуры – нет проблем, – бабуля смеется над своей же шуткой и игнорирует недовольные протесты Льва. – А с этого берешь втридорога, он все равно деньги не считает. Взамен ему костюм голого короля. Потому что с Маринкой всю жизнь ему в таком только и ходить, – добавляет обреченно.

От одной мысли об обнаженном Льве меня бросает в жар. Дышу чаще, отвожу взгляд от зверюги, чтобы не начать представлять его без одежды. Но образы упорно проникают в мое сознание, заставляя мозг плавиться, а коленки – подкашиваться.

Надо делать отсюда ноги! И чем быстрее тем лучше!

– Ба, прекращай, – злится Царев. А Ромка, наоборот, с интересом наблюдает за их перепалкой.

Малышу явно не нравится потенциальная мачеха. Впрочем, судя по разговорам Марины, это взаимно. Становится жаль хулигана, и я прощаю ему все выходки. Он всего лишь привлекает к себе внимание отца. А тот… ширинкой думает!

– Мы уже обсудили эскиз платья невесты, – пытаюсь смягчить беседу. – А с вами – как-нибудь в другой раз, – мягко посылаю Льва. И он становится мрачным.

– В следующей жизни? – хмыкает зло, а я вспоминаю свое дерзкое СМС. Спохватившись, нащупываю очки и цепляю их на нос, словно прячась за круглыми стеклами.

– Дизайнер Алена, а это на тебе эксклюзивный «костюм Пушкаревой»? – хлестко бьет словами Степанида Николаевна, будто догадалась, что я маскируюсь. И пока у меня останавливается сердце, добавляет тише: – Ты зачем его себе «надизайнила»?

Не успеваю придумать правдивую отговорку, как Лев выходит вперед. Расправив мощные плечи, полностью закрывает меня собой от пристального взора бабушки. Пользуюсь секундной передышкой, чтобы привести волосы и лицо в порядок, а также в сотый раз проверить пуговицы на блузке. Рядом с Царевым чувствую себя голой – слишком пронзительный у него взгляд. Просвечивает меня насквозь. Как рентген.

– Так, хватит. Бабуль, не смущай Алену, – Лев неожиданно вступается за меня.

Но пусть не ждет благодарности. Думает, спрятал звериную шерсть под пиджаком и хищные клыки под приветливой улыбкой – и стал джентльменом? Как бы не так. Я не забыла, что он вытворял на собеседовании, так что вряд ли сможет когда-нибудь реабилитироваться в моих глазах.

– Никакая она не «Пушкарева», кто бы это ни был, – вздыхает устало. – У нее другая фамилия. Кстати, какая?

Становится вполоборота, напрягая мышцы на широкой шее. Резко переводит на меня взгляд и прищуривается, с подозрением ожидая ответ. Его глаза темнеют, превращаясь в бурное синее море, а я открываю и закрываю рот, как рыбка, которую выбросило из воды во время шторма.

И не спешу называть свою настоящую фамилию. Вдруг он узнает меня? Вряд ли, ведь в той папке я оставила лишь имя и номер телефона, но лучше перестраховаться.

– Неважно, – отмахиваюсь, судорожно поправляя очки, которые то и дело сползают с переносицы. У них еще и стекло треснуло, искажая видимость. Кажется, мне нужны новые.

– Необычно, – Лев чуть приподнимает один уголок губ. Тех самых, что целовали меня, яростно впивались в мой рот, не позволяя сделать вдох. И сейчас они так близко, что, кажется, зверюга опять набросится на меня. Но вместо этого он спокойно поворачивается к бабушке. – Это Алена Неважно, – подкусывает меня, сохраняя серьезный тон. – И она пообедает с нами.

– Так это прекрасно, – Степанида Николаевна прижимает обе руки к груди и улыбается так широко, будто я ее родная внучка. – Приятная компания улучшает аппетит, – подмигивает мне.

И по-хозяйски подходит к столу, перебирает контейнеры, которые сгрузил Лев, выдает мне несколько, попросив подогреть содержимое. Делает это так убедительно, что я даже и мысли не допускаю отказать. Машинально выполняю задание. Чувствую себя как дома.

Не замечаю, как уже по своей инициативе раскладываю гарнир по тарелкам, красиво сервируя пюре и поливая его ароматной подливой. Накалываю мясо, чтобы аккуратно уложить его на край. Подумав, добавляю в порцию Льва лишний кусок. Чтобы этот вечно голодный зверь наконец-то наелся и больше не пытался сожрать меня.

– Вот это правильно, – мой жест не укрывается от зоркого глаза бабушки. – Сытый мужчина – твой мужчина, – произносит еле слышно.

– У меня уже есть мужчина, – отвечаю громче, чем следовало. Лгу глазом не моргнув, лишь бы скорее избавиться от семейки хищников. Окружили меня, заманили в ловушку, но я не полезу покорно им в пасть.

– О как, – реагирует Лев слабым смешком. Не верит. Куда делся его запал? Где былая страсть? Что-то на столе в кабинете он воспринимал меня иначе…

Ловлю на себе ехидный взгляд. Он оценивающе скользит по моим волосам, которые я неистово желаю помыть, и по лицу, что начинает чесаться под слоем тоналки и пудры, спускается к шее, останавливается на блузке.

Тем временем я искренне жалею, что не плюнула Цареву в пюре. Вздернув подбородок, небрежно вручаю ему его двойную порцию, ставлю на стол тарелки для Ромки и Степаниды Николаевы. И только потом беру свою.

– Приятного аппетита, – бубню я, но смягчаюсь, когда вижу, с каким удовольствием Ромка уплетает мясо. Еще один зверь подрастает.

Пробую сама – и идея остаться в этой семье навсегда больше не кажется дикой.

– Как же вкусно, – не выдержав, выдыхаю со стоном удовольствия. Рядом, поперхнувшись, вдруг закашливается Лев. И я подаю ему стакан воды, лишь бы не мешал наслаждаться обедом. Умирает от удушья пусть позже. Когда я доем.

– Ты полегче, – хрипит он, вливая в себя воду.

– М-м-м? – мычу, погружая в рот еще кусочек мяса и облизывая губы. Проследив за мной, Лев тянется к графину и опять наполняет свой стакан.

Пожимаю плечами.

За весь день впервые ем нормально, да еще и домашнее. В общаге не хватает времени готовить, к тому же на общую кухню брезгую идти, как и питаться в студенческой столовой. Я вообще привередливая в плане чистоты. А вот из бабушкиных рук есть почему-то ни капли не противно, хоть она и чужая мне.

– Бальзам на душу, – улыбается Степанида Николаевна.

Ромка справляется со своей порцией в один присест, просит чай, а сам вспоминает о подарке и бежит примерять свитер. Бабушка порывается встать, но я жестом останавливаю ее. Должна же я хоть что-то сделать в знак благодарности. Поэтому ставлю чайник и нарезаю пирог.

Кажется, за этот обед я наберу пару лишних килограмм. Но мне плевать – растрясу в спортзале или потеряю от нервов, которые треплет мне Лев, сам того не подозревая. Прямо сейчас испепеляет меня взглядом, а я хочу спрятаться от него. Забиться под плинтус и слиться с серым, как мои волосы, полом.