Assassin's Creed. Братство - Оливер Боуден

Эцио пытался говорить спокойно, но у него это плохо получалось. Мать и сестру потрясла резкость его слов. Но если первая довольно быстро взяла себя в руки, Клаудию больно задели слова брата. Может, она сумела частично угадать его мысли?

Возникло неловкое молчание, которое прервали Аньелла и Лючия.

– Синьор, простите, но мы волнуемся, – затараторили они. – От госпожи Солари по-прежнему никаких вестей. Вы, случайно, не знаете, что с ней?

Эцио по-прежнему думал о Клаудии. Вопрос девушек вернул его к реальности. Должно быть, Чезаре постарался спрятать концы в воду. Из Тибра почти ежедневно вылавливали чьи-то трупы, и далеко не все всплывали сразу.

– Она мертва, – коротко ответил Эцио.

– Что?! – воскликнула Лючия.

– Merda, – сквозь зубы процедила Аньелла.

Вскоре все девушки в борделе знали о смерти хозяйки. Их волновала не столько кончина госпожи Солари, сколько собственная судьба.

– Что нам теперь делать? – испуганно спросила одна.

– Неужели придется закрыться? – подхватила вторая.

Эцио понимал: их тревожило не только возможное закрытие «Цветущей розы». По словам Макиавелли, госпожа Солари была плохой помощницей. Но ведь какие-то сведения для ассасинов она и ее девицы все же собирали. Пока она была жива, они чувствовали себя под защитой. А вдруг у Чезаре возникли подозрения по поводу этого борделя? Какой будет дальнейшая судьба этих шлюх? С другой стороны, если Чезаре что-то и подозревал, то единственной шпионкой он считал саму госпожу Солари. Иначе его молодцы давно разгромили бы заведение.

Значит, оставалась надежда, что «Цветущая роза» еще послужит ассасинам.

– Вам нельзя закрываться, – сказал Эцио. – Мне нужна ваша помощь.

– Но, синьор, кто-то должен управлять заведением. Мы этому не обучены, – резонно заметила одна из девушек.

– Я буду управлять вашим заведением, – послышался решительный голос.

Клаудия!

– Сестра, ты в своем уме? – взбеленился Эцио. – Ты здесь совсем чужая!

– Я умею вести хозяйство, – резко ответила она. – В замке дяди Марио я тоже поначалу была чужая. Ничего, освоилась.

– Не сравнивай дядин замок с…

– Эцио, а у нас есть другие варианты? – вмешалась мать. – Решать нужно быстро, иначе вы потеряете это место. Клаудии можно доверять.

В словах матери была несомненная логика. Но сделать Клаудию хозяйкой борделя означало поставить ее на передний край. Неужели случится то, чего он всегда так боялся? Эцио сердито посмотрел на сестру. В ее сверкающих глазах читалось знакомое ему упрямство.

– Клаудия, я не вправе тебе приказывать. Но если ты возглавишь это заведение, дальше пеняй на себя. Я не смогу заботиться о твоей защите.

– Двадцать лет я как-то обходилась без твоей защиты, – парировала сестра.

– Отлично, – ледяным тоном произнес Эцио. – В таком случае принимайся за дело. Перво-наперво заведение требует починки и переустройства. Во всем. Даже в этом саду работы хватает. Я хочу, чтобы «Цветущая роза» стала лучшим заведением Рима. И учти: тебе придется соперничать с другими борделями. Еще одно, пожалуй самое важное, требование: здешние девушки должны быть чистыми. О «новой болезни» до сих пор ничего толком не известно, однако она распространилась по всем гаваням и крупным городам. А мы все понимаем, что это значит.

– Посмотрим, что можно сделать, – холодно ответила Клаудия.

– Примите меры. И вот еще что. Мне нужно, чтобы твои куртизанки разузнали о местонахождении Катерины Сфорца, – с каменным лицом добавил Эцио.

– Можешь на нас рассчитывать.

– Клаудия, ты сама во все это ввязалась. Теперь все шишки посыплются на твою голову.

– Не волнуйся, брат, я сумею за себя постоять.

– Надеюсь, – прорычал Эцио сквозь зубы.

Несколько недель подряд Эцио занимался сплочением сил братства в Риме. Он размышлял, какую пользу извлечь из сведений, ранее собранных Ла Вольпе и Бартоломео. Аудиторе не тешил себя надеждами, что ассасинам удастся в ближайшее время выступить против Борджиа, но закат власти и влияния этих тиранов был неизбежен, и он видел начало их конца. Вместе с тем Эцио хорошо помнил изречение о старом, опытном льве, который бывает куда опаснее молодого. Не вызывал радости и тот факт, что Романья все больше подпадала под власть Чезаре. Французы по-прежнему владели Миланом и поддерживали своими солдатами папскую армию. Когда-то Джулиано делла Ровере, кардинал Сан-Пьетро ин Винкула и заклятый враг папы, пытался обратить французов против Александра VI и свергнуть его с папского престола. Однако Александр перехитрил кардинала. Мог ли Эцио рассчитывать на успех, если делла Ровере потерпел поражение? Одно радовало: никто не попытался отравить кардинала – он оставался для этого слишком влиятельным человеком. Эцио считал его своей козырной картой.

Была у Аудиторе еще одна мысль, которую он держал при себе: подвигнуть братство на перенос их штаб-квартиры в Рим. Не на время. Насовсем. Все-таки город находился в центре международных отношений и был центром мировой коррупции. Самое подходящее место, чтобы братство обосновалось здесь. Особенно теперь, когда Монтериджони лежал в руинах. Эцио также продумал систему распределения доходов братства, при которой отдельные ассасины вознаграждались бы за успешно выполненные миссии. Бриллианты, отнятые им у работорговцев, пойдут на подготовку решающего сражения с Борджиа.

И тогда однажды…

Но до этого «однажды» было еще далеко. Братство по-прежнему не имело законно избранного главы, хотя, по всеобщему согласию и по значимости действий, они с Макиавелли стали временными предводителями. Но только временными. Никаких официальных подтверждений тому не было.

Судьба Катерины также тревожила Эцио.

После памятного разговора с сестрой Аудиторе не появлялся в «Цветущей розе». Он не собирался вмешиваться в дела Клаудии. С ее самоуверенностью она либо потонет, либо выплывет. Если потонет – он не виноват. И в то же время бордель оставался важным звеном в цепи сбора сведений. Подспудно Эцио был уверен в успехе сестры, иначе еще тогда он бы воспрепятствовал ее затее. Теперь же настало время подвергнуть ее достижения – если таковые имелись – строгой проверке.

«Цветущая роза» его приятно удивила. Успех обновленного борделя можно было сравнить с другими римскими преобразованиями ассасина, а также с его переустройством казарм Бартоломео. Правда, Эцио не утратил скромность и реалистичный взгляд на вещи и потому не приписывал все успехи одному себе. Стараясь не показывать восторга, он прошел по роскошным комнатам, украшенным дорогими шпалерами и уставленным широкими диванами с мягкими шелковыми подушками. В ведерках со льдом темнели бутылки белого вина – еще одна роскошь.

Здешние девушки стали больше походить на знатных дам, чем на шлюх. По их поведению чувствовалось, что кто-то преподал им уроки хороших манер. Судя по числу посетителей, заведение процветало. Если у Эцио и были сомнения насчет репутации заведения, сейчас все они отпали. Обведя взглядом большую гостиную, он насчитал не менее дюжины кардиналов и сенаторов. Были здесь члены Апостольской палаты и другие сановники папской курии.