На острие меча - Андрэ Нортон

Но если у вас нет страха, вы бродите по коридорам и гротам. Узнаёте ходы, словно они в вашем собственном доме. Работаете в одиночку и всегда стараетесь найти забытые коридоры, по которым столетия не проходили люди. Со временем это становится вашей жизнью!

Квинн посмотрел на часы. Они шли уже полчаса. Влажный холод подземелья пробирался сквозь одежду, и он удивлялся, как Йорис выдерживает его в своём свитере поверх джерси. Но вот Маартенс схватил его за руку, тем самым привлекая внимание, и указал на клочок белой бумаги на полу. Не останавливаясь, голландец наклонился и подобрал скомканную сигаретную пачку.

Квинн не видел ничего необычного в этой находке. К его удивлению, Йорис спрятал пачку в карман. Ведь такие следы пребывания туристов можно найти повсюду в пещерах. Но тут американец вспомнил, что никакого мусора до сих пор не замечал. Может, Йорис посчитал, что пачку бросили нарочно?

Их путешествие продолжалось. Тьма, бесконечные ряды массивных столбов, холод и тишина — всё это начинало действовать Квинну на нервы. Он подумал, что сочувствует тем, кто не выносит пещеры, и тому человеку, которого, дрожащего, вывели отсюда. Самый древний и самый распространённый страх человека — не страх перед темнотой, а перед тем, что может таиться в ней. Этот страх поддерживается атмосферой пещер. Человек, заблудившийся здесь, в одиночку, без света бродит по бесконечным коридорам… Квинн мысленно встряхнулся. Не время давать волю воображению. Лучше подумать о том, что произойдёт, когда они догонят Васбурга. Сколько человек теперь перед ними?

Васбург и его проводник — двое. И три человека из чёрной машины. Но соединились ли эти две группы? Двое против пятерых — не очень хорошее соотношение. Не стоит ожидать, что Лоо поможет им в этой ситуации. Впрочем, под свитером Йориса красноречивая выпуклость. Люгер у него с собой.

— Этот район хорошо изучен? — неожиданно спросил Маартенс.

— Не очень, минхеер. Большинство туристов не интересуются летучими мышами… А женщины… Ну, те вообще не приближаются к пещерам мышей. Время от времени сюда приходят ученые с аппаратами. Они изучают мышей. Надевают им на лапки кольца, чтобы узнать, куда они летают. Не знаю… — он пожал плечами. — Эти летучие мыши, они очень странные существа.

Несколько лет назад я увидел одну, чисто белую, она летела, как призрак. Я попытался её поймать, думая, что продам учёным или в зоопарк. Но не смог. Два года я наблюдал, как она вылетала всегда из одной и той же пещеры. А потом её не стало. Может, умерла или перебралась в другое место. Я рассказал о ней одному из тех, кто их кольцует. Он очень взволновался, попросил меня найти ещё такую. Ну вот, с тех пор я и ищу… наверное, уже лет пять… поэтому я так хорошо знаю дорогу в мышиную детскую. Но больше так и не встретил белой мыши.

— А это что? — Йорис остановился и показал на знак на стене. Проводник осветил его фонарём — треугольник вершиной вниз, над двумя остальными углами прямые линии.

Проводник рассмеялся.

— Современная глупость. Молодёжь пытается подделать старый знак козлиных всадников.

— Что это за козлиные всадники? — заинтересовался Квинн.

— Поклоняющиеся Сатане и воры, которые скрывались в этих пещерах двести лет назад, — объяснил Йорис.

— Минхееры, если вы хотите увидеть подлинный знак Чёрного Человека… — Лоо остановился и осмотрелся, как будто определяя место, потом двинулся в боковой проход, прежде чем они смогли возразить. Пришлось перейти на трусцу, чтобы не потерять качающийся луч его фонаря.

— Подождите! — Квинн схватил Йориса за рукав и остановился. — Слушайте!

— Что? — Йорис нетерпеливо вырвался.

— Показалось, я что-то слышал…

— Тут трудно судить о звуках, — резко оборвал его спутник. — Эхо и пыль их искажают. Пошли…

Квинн пошёл за Маартенсом. Но он по-прежнему был уверен, что слышал — крик, прерванный в самом начале.

Лоо свернул за угол и пропал. Остался лишь свет от его фонаря. Неожиданно и он исчез. Квинн попытался вытащить собственный фонарик, но он застрял в кармане. Американец всё еще сражался с ним, когда услышал приглушённый возглас и какой-то шум, означающий только одно: где-то впереди дерутся. Наконец ему удалось освободить фонарик, он нажал на кнопку, стало светло. Квинн успел только заметить схватившиеся тела, когда что-то ударило его по голове, и он погрузился во тьму, прерываемую языками пламени…

И вот он бежит, бежит через ледяную жижу, покрывавшую его ноги по колено. А за ним гонится Чёрный Человек верхом на козле. Голова у него чёрная, а вокруг — огненное кольцо…

Квинн смог коснуться льда, тот лежит под его протянутыми руками, зернистый, мягкий, холодный. А за глазами бьётся боль. Глаза! Они широко открыты, он смотрит прямо перед собой — но ничего не видит, сплошная темнота! Ослеп! Он застонал, холодные волны тошноты поглотили его. Он слепой!

Квинн старался вспомнить, что произошло. Ощупывая камни вокруг, он понял, что лежит на спине возле какой-то каменной стены. Каменная стена… пещера… Сент-Питерсбергские пещеры! Квинн резко сел, вызвав этим головокружение и тошноту, которую подавил с трудом.

Наверное, он всё-таки не ослеп. Просто здесь нет света… Свет! Когда он упал, у него в руке был фонарик. Квинн принялся шарить вокруг. Сердце его подпрыгнуло, когда пальцы коснулись металла. Он схватил его… и понял, что это не фонарик, а люгер Йориса.

С восклицанием разочарования и отвращения он отбросил пистолет и снова начал слепой поиск, царапая пальцы о камни. Как раненое животное, отполз на четвереньках от стены, прощупывая дюйм за дюймом, возвращался назад, проверяя, что ничего не пропустил в своём обследовании.

Бесконечное время спустя он нашёл металлическую трубку. Встал на колени и дрожащими руками прижал к телу. Нажал на кнопку.

Ослепительный свет озарил исчерченную грязную поверхность. Квинн прислонился к стене, придерживаясь за неё одной рукой и поворачивая другой фонарик. Он осветил пустые стены, мергель… но вот свет упал на что-то…

Квинн не мог встать. Он попытался дважды и едва не упал. Поэтому пополз на четвереньках к лежащему человеку. Это Маартенс, он лежал лицом вниз со связанными руками и ногами. Квинн тупо подумал, что вряд ли стали бы связывать мертвеца.

Он добрался до узла веревки и очень долго развязывал его. Но когда верёвка спала с рук, голландец сам перевернулся на спину. Квинн расслабился и зажал голову руками.

Маартенс выплюнул тряпку, засунутую в рот.

— Значит, вы всё-таки живы! — прохрипел он.

Американец даже не пытался ответить. Йорис развязал верёвку на ногах и снял её. Потом взял фонарик, встал и посветил вдоль коридора. Насколько доставал луч, они были одни. Тут свет упал на Квинна, тотчас зажмурившего глаза. Почувствовал, как голландец склонился к нему и провёл рукой по голове.

— Кожа повреждена…

Квинн ощупью отыскал сумку первой помощи. И, стиснув зубы и борясь с тошнотой, терпел, пока голландец обрабатывал рану.