Из Италии с любовью - Тревор А. Уильямс

насквозь мокрая, – нахмурил брови Вито. – Вам нужно немедленно зайти в помещение и переодеться в сухое. Иначе простудитесь. Хотите, отвезу вас на машине в гостиницу?

– Да ну что вы, не стоит. Не хочется промочить сиденье вашей прекрасной машины.

– Об этом не беспокойтесь. Вы ведь и вправду можете простудиться, если отправитесь домой пешком. У меня есть сушилка. Правда, я сам ни разу ею не пользовался, но Розина пользуется постоянно. У нас вдвоем тоже получится, не сомневаюсь. Вы положите туда одежду, а я приготовлю чего-нибудь горячего, чтобы вы согрелись. И пока ваши вещи сушатся, подыщу халат.

Несмотря на то что Луиза промокла и успела замерзнуть, от мысли, что придется раздеваться в доме этого человека, ее бросило в жар. Помотав головой – правда, не без серьезного сожаления, – она быстро приняла решение.

– Ничего со мной не случится, клянусь. Я сейчас схожу в гостиницу и переоденусь. Дорога вверх по склону, я пойду быстро, даже побегу – не замерзну.

Ей показалось, что Вито опять хочет возразить, но через мгновение он, видимо, передумал, и Луиза облегченно вздохнула.

– А зачем, собственно, вы приходили? – спросил Вито.

Ему явно было интересно узнать ответ на этот вопрос.

– Просто хотела спросить насчет книг. Возникло желание узнать побольше обо всех ужасных вещах, которые мы творим с планетой, а раз у меня под боком эксперт в этой области, я и подумала: дай зайду, может, вы что-нибудь посоветуете.

У Луизы из головы никак не выходило его предложение просушить одежду: она в тонком халатике, под которым ничего больше нет, а он сидит рядом… Картинка мелькнула в мыслях, и Луиза ничего не смогла поделать – снова покраснела. Но не успела решимость идти в гостиницу рассыпаться в прах, как Вито, слава богу, пришла в голову вполне разумная мысль.

– Вот что скажу: если вы так уж не хотите, чтобы я отвез вас в гостиницу, тогда ладно уж, бегите переоденьтесь, а потом, если есть время, возвращайтесь, выпьем по бокалу вина и поговорим о книгах. У меня их полно – могу дать почитать. Да, кстати, в шкафу еще осталось немного коломбы. Как вам нравится идея?

Идея очень понравилась, причем думала Луиза не только о кексе.

– Прекрасная мысль. Пожалуй, я так и сделаю, спасибо. Ждите, я скоро буду.

Пока Луиза бежала к гостинице, пока принимала горячий душ и переодевалась, минуло шесть вечера, и к старой мельнице она поехала на машине. Похолодало, и жаркий огонь в большом камине на кухне, где все еще пахло мокрой собакой, пришелся очень кстати. Вито, судя по всему, изо всех сил старался высушить пса, и когда Лео подошел, чтобы поприветствовать Луизу, она с удовольствием отметила, что с шерсти больше не капает. Она опустилась на одно колено и приласкала лабрадора.

– Ну здравствуй, пес. Что, успел подсушиться?

– Луиза, я очень сожалею о том, что он натворил, – с виноватым видом проговорил Вито. – Наверно, придется куда-нибудь его записать, чтобы выдрессировали.

Одет он был восхитительно небрежно: в джинсы и рубаху в клетку с расстегнутым воротом, за которым виднелась широкая, покрытая волосами грудь. Луизе не составило никакого труда тепло ему улыбнуться.

– Не стоит так беспокоиться, ей-богу. Успеет научиться хорошим манерам, а кроме того, он сделал это из лучших побуждений. Знаете, как приятно чувствовать, что ты кому-то нужен? И еще не забывайте, что занятия по дрессировке собаки – это на самом деле занятия по дрессировке владельца собаки, а я уверена, что у вас есть куда более важные дела.

– В общем, да, работы у меня определенно хватает, но Лео должен быть более воспитанным. Ну да ладно… что бы сейчас вам предложить? Может, чаю или, скажем, кофе? Или вина? У меня есть местное красное – Эрнесто делал, – а в холодильнике лежит розовое. Вообще, можно приготовить глинтвейн, если вам все еще холодно.

– Я уже совсем согрелась, спасибо… Капельку розового было бы очень неплохо.

– Значит, розового. Как думаете, нам лучше остаться здесь? Тут и стол есть, чтобы книги смотреть.

Луиза уселась за кухонный стол, Лео подошел к ней, чтобы она еще раз его погладила, а потом потрусил к своей лежанке возле камина – якобы подремать немного, но чуткий нос благоразумно развернул в сторону стола: вдруг на нем как-нибудь волшебным образом появится еда.

Вито достал из холодильника бутылку без этикетки, наполнил бокалы холодным розовым вином – стекло сразу запотело, и по внешней стенке потекли слезы осевшей на нем влаги.

– Посмотрим, что вы скажете, – проговорил он, поднимая бокал. – Будьте здоровы.

Она чокнулась с ним, сделала глоток. Вино оказалось превосходным, о чем Луиза и сообщила Вито. Он облегченно вздохнул.

– Счастлив, что вы это сказали. Теперь могу признаться, что сам его делал.

– Правда? – спросила впечатленная Луиза. – Поразительно.

– Не особенно, с таким-то другом, как Эрнесто: он смотрит тебе через плечо и дает советы. У меня есть свой виноградник, правда небольшой, но на вино урожая хватает, и если все и дальше пойдет как сейчас, я буду вполне доволен.

– Хотите сказать, что у вас осталась своя земля?

– Да, пара полей вдоль реки, виноградник и рощица рядом с владениями гостиницы. Между прочим, если хотите, в рощице можете смело гулять. Попросите Эрнесто, он покажет калитку. Место довольно глухое, я понаставил табличек «Охота запрещена», так что сейчас там даже охотников не бывает. Единственная охота в моей рощице – сбор трюфелей. Осенью Эрнесто со своей собакой часами рыщет там и собирает довольно много.

– Так вы, выходит, в душе деревенский житель? – Луиза была в восторге оттого, что Вито заговорил с ней свободнее.

– Определенно. Я здесь родился и вырос, мальчишкой вел себя почти как Лео – каждый уголок тут обследовал. Собственно, именно деревенская жизнь и пробудила во мне интерес к проблемам окружающей среды. Ну что, как насчет кекса? Или… – он посмотрел на часы. – Время вечернего чая уже прошло, почему бы не приготовить феттунту – знаете, наш традиционный поджаренный хлебец с чесноком?

Луиза была знакома с этим простейшим кушаньем – поджаренные на углях кусочки хлеба, натертые чесноком, посыпанные солью и сбрызнутые густым оливковым маслом первого отжима. Когда она бедной студенткой жила в Турине, то почти только этим и питалась.

– Чудесно, я бы не отказалась съесть кусочек-другой, – с легкой улыбкой сказала она. – Сегодня вечером целоваться ни с кем не планировала.

А про себя подумала, что было бы очень неплохо.

На последнюю фразу Вито никак не отреагировал: он достал увесистую круглую буханку белого хлеба и отрезал кусок.