Королева легенд - Фрост Кей

Рен выгнула бровь.

–Что думаешь?

Вьенн покачала головой, подобие улыбки тронуло ее губы.

–Ты прекрасна, но я рада, что у меня нет детей. Все вы такие непонятные.

У Рен вырвался тихий смешок.

–Возможно.

–Идем. Нам нельзя опаздывать.

Вьенн направила племянницу в один из банкетных залов. Рен представляла длинный стол, уставленный огромным количеством блюд со всего мира и дюжиной вин разных цветов. Но понятие о званом ужине у Идрила было совсем другим.

Мероприятие больше похоже на вечеринку.

Сначала Рен не увидела никакой еды, но потом заметила слуг, осторожно проносящих большие подносы с закусками через толпу людей. Большая часть слуг следила за тем, чтобы у всех были полные бокалы. Кроме того, выдавали наперстки белого порошка тому, кто об этом просил.

Наркотики.

Рен ненавидела эту дрянь.

Желудок скрутило, она еще раз оглядела комнату.

–Они так на всех пялятся или только на меня?– пробормотала Рен сквозь зубы своей тете, на лице которой играла легкая улыбка. Казалось, ее совсем не смущали хищные, голодные взгляды, которые бросали в их сторону. Некоторые из мужчин были слишком старыми, они годились Рен или даже Вьенн в дедушки. По крайней мере, именно такие выводы она сделала, разглядывая их лица под масками.

Дрожь побежала по ее спине.

Это люди, которым они собирались доверить будущее Драконьих островов?

–Таков порядок, Рен,– мягко сказала Вьенн, когда они направились к лорду Идрилу – единственному человеку без маски в этой комнате.– Тебя баловали, когда ты жила в Лорне, с тобой обращались как с первенцем. Верланти не милосерден к девушкам. Даже женщины, имеющие высокий статус, такие как королева Астрид, на самом деле несвободны, Сорен держит ее на коротком поводке.

–Но бывают исключения из правил,– парировала Рен, расстроенная тем, что ее тетя так думает. Ее мать – сестра Вьенн – была рабыней до того, как сбежала на Драконьи острова. Как она может так легко мириться с тем, что мир несправедлив к женщинам? Почему она не злится? Почему не сопротивляется?

Может, Вьенн, возглавляя повстанцев, дает таким образом отпор. Она просто должна сначала потанцевать с ублюдками, которые поработили ее сестру.

Вьенн не ответила на пререкания Рен, вместо этого приложила палец к губам, жестом заставляя племянницу замолчать, когда они приблизились к лорду Идрилу. Эльф принял их обеих с явным одобрением.

–Рад видеть, что вы приняли мои подарки.– Его улыбка сияла, он долго смотрел на Рен. Она чувствовала на себе взгляды, жуткие и пошлые, но держала голову высоко поднятой и сохраняла ту толику достоинства, которая у нее осталась. Темный эльф усмехнулся.– Я вижу, ты переделала платье, моя дорогая.

Рен опустила голову и медленно закружилась, чтобы лорд мог увидеть то, что она создала. Она снова повернулась лицом к Идрилу.

–Я бы сказала, так намного лучше, вы так не считаете, милорд?

Он слегка улыбнулся.

–Довольно привлекательно, шелк приятен телу.

–Я так и думала.– Рен коснулась драгоценных камней в своих ушах и на шее.– Спасибо за украшения. Они невероятны.

–Подумал, тебе может понравиться.

–Бриллианты с островов, не так ли?

Он склонил голову набок.

–Я посчитал, ты будешь рада чему-нибудь со своей родины.

–Как вы заботливы,– пробормотала она, выдерживая его оценивающий взгляд.

Идрил воспользовался моментом и лениво махнул рукой слуге, который держал полный кубков поднос.– Не желаете ли немного вина?

–Очень любезно с вашей стороны,– сказала Вьенн, взяв бокал, который протянул ей слуга.

Рен покачала головой.

–Нет, спасибо, милорд.

–Можно добавить мед в вино, чтобы сделать его более приятным.

–Нет, спасибо,– сказала она, на этот раз тверже.– Простите меня, я нахожусь в чужом месте с чужими людьми. Не хотелось бы выставлять себя в дурном свете в вашем великом доме, выпив слишком много.

Ослепительная улыбка Идрила сохранилась, но в голубых глазах появился лед, которого раньше не было. Он видел лесть Рен насквозь.

–Очень хорошо. Тогда начнем.

Мужчины, стоящие вокруг Рен и ее тети, стали внимательно слушать, когда Идрил заговорил.

–Мы все собрались здесь сегодня ради одной общей цели: свергнуть нашего дорогого короля и захватить Верланти.

Рен застыла, оглядывая комнату. Они все к этому причастны? Она запомнила столько лиц, сколько смогла, золотые маски скрывали многое, мешали разглядеть. Не было ни одной знакомой души, даже в той группе вадонцев, которая расположилась в задней части комнаты. Как бы то ни было, Рен не могла поверить, что лорд Идрил получает удовольствие от того, что так открыто говорит об измене короне. Как он может доверять всем этим людям в комнате?

Опасно.

–Разговоры о захвате власти могут подождать до завтра, Идрил,– произнес мужчина такого же возраста, как Вьенн. Люди, стоявшие вокруг, закивали в знак согласия.– Мы проделали долгий путь в твою великую резиденцию не для того, чтобы разговаривать.

С этим согласилось еще больше присутствующих. По комнате пробежал ропот, превратившийся в шум.

Тогда зачем они здесь?

Почему повстанцы не возражали против этого? Конечно, все, что нужно было сделать этим вечером,– обсудить свержение короля Сорена.

Рен подумала о Брэме и Лейфе, которые отсутствовали. Где же они? И Эвер?

Пожилая женщина не хотела сотрудничать с Сореном, но принцесса подумала, что она все-таки придет поддержать Вьенн во время такого важного разговора, как этот.

Но если никаких бесед не планировалось, тогда…

Лорд Идрил поднял руку, призывая зал к тишине.

–Приношу свои извинения,– сказал он, изображая из себя радушного хозяина.– Где мои манеры? Конечно же, в первую очередь должны быть развлечения. Все-таки вы проделали долгий путь до моей великолепной резиденции, как вы изволили выразиться. Приведите их.– Идрил хлопнул в ладоши, и двери в банкетный зал распахнулись.

Две дюжины мужчин, женщин и подростков, едва достигших половой зрелости, загнали внутрь, все они были одеты в тот же тонкий материал, что и Рен, но без драгоценностей. У некоторых была темная кожа, как у вадонцев, кто-то был больше похож на Лейфа. Ни один из них не походил на жителя Драконьих островов, и Рен на краткий миг почувствовала облегчение.

Когда сторонники лорда Идрила одобрительно заулыбались и начали выбирать из толпы, дети испугались, а мужчины и женщины просто смирились со своей участью. Они выбирали того, кто им «нравился».