Воин-паразит: Стать человеком - Богдан Костяной

* * *

«Сражайся и умри,

От клинка злейшего врага.

Стимула нет и битва окончена,

Пади от клинка, того идола,

Что в твоём сердце ждёт»

* * *

Рене сидела на стуле из костей своих врагов. Зелёные, будто кошачьи глаза сверкали, пробегаясь взглядом по лагерю культистов.

Они готовились к долгой охоте на это существо. Патриарх не жалел своих сил и бросил не малую часть секты на то, чтобы если не вернуть, то хотя бы уничтожить сосуд для Темнобога.

Они действительно просчитались. Позволить хищнику выжить после того как была убита вся его семья. Естественно они ждали когда он начнёт мстить. Первые звонки появились примерно через пол года после первого контакта.

Легче было перечислить всех друзей культистов, нежели врагов, потому не было ничего необычного в том, что периодически кто-то из их братьев пропадал без вести. Но когда один за одним мелкие аванпосты и лагеря чёрных рыцарей стали находить разорёнными, но при том, практически не разграбленными, Патриарх стал нервничать. И это при том, что он находился всего на уровень ниже императора Доминоса.

Девушка, а вернее женщина, разменявшая в прошлом году шестой десяток лет связывала это с потенциалом сосуда. Она и сама плохо представляла на что способно это тело. По словам Патриарха, Аммасту понадобилось бы всего десять лет на то, чтобы вновь стать Богом в нём.

И учитывая, что будучи исключительно талантливой особой, она смогла подняться лишь на уровень истинного «Человека» за столько-то лет, и понятия не имела, что необходимо для перехода на шестой, известный лишь в пределах центральной стены, куда она не могла попасть из-за обязанностей Магистра во внешней, то это был устрашающий показатель.

Не сложно догадаться, что любой человек, родись он с такими задатками несомненно был бы гением. Но и то, ближе к двадцати годам, как когда-то считалась Рене. Другое дело, что паразит как и любое животное взрослело куда быстрее.

Она не знала, что фактический возраст Эспена не превышал одиннадцати лет, то бишь, он ещё даже не пережил полный цикл смены времён года на Карцере, но уже был зверем.

Или…

— Бездна… — вздохнул говорящий с воронами, когда на его плечо села козломордая птица, — Он прорвался на четвёртый уровень, выпотрошив группу из двадцати адептов. — покачав головой, он спросил, — Госпожа, почему Вы не отправитесь лично его уничтожить? Я понимаю, Вы куда мудрей старика вроде меня, но он безнаказанно убивает наших братьев и поглощает энергию, становясь сильнее. Более того… — мужчина вновь наклонил голову, прислушиваясь к ворону, — Он использовал технику, которая считалась пропавшей много лет назад со смертью последнего из её носителей.

— Что за техника? — безразлично спросила Песнь Бездны, вглядываясь в лесной массив.

— Союз Огня и Молнии. Она была создана…

— Специально для борьбы с нашим братством. — перебила его Магистр, — Он многое умеет и многое знает. Я просто восхищена, ведь всё это вмещается в голову какого-то нательного глиста… — облизнулась культистка.

— И… что Вы прикажете делать, госпожа?

— Пусть Храмовник продолжает идти за ним. Рано или поздно они встретятся. Я уверена, его сил будет достаточно, чтобы одолеть паразита.

— Слушаюсь и повинуюсь. — преклонил голову полную сомнений говорящий с воронами.

Песнь Бездны слегка улыбнулась:

«Если он одолеет Храмовника… Ах, если только он это сделает! Его можно будет считать одним из сильнейших адептов внешней стены!

Ах, если бы это тело только досталось Господину и я могла бы исполнить женский долг в его ложе!» — от этих мыслей, Рене слегка прикусила нижнюю губу и свела ноги вместе, дабы не оставить пятен на дорогом кресле из шкуры бурого орка.

* * *

Эспен стоял посреди ещё одной поляны трупов. Всего лишь два пятиуровневых и шестнадцать «смертных». Все они валялись на разном расстоянии друг от друга и все были мертвы.

Кого четвертовали щупальца, кого посекло мечами на салат, а кого-то разорвало огненным шаром или пожгло молнией. Паразит больше не использовал технику. Она высосала из него все соки, кроме физической выносливости, которой на четвёртом уровне оказалось достаточно, чтобы уничтожить группу культистов.

— Вы зря сюда пришли. — поднял голову паразит, оторвавшись от рассматривания своей руки по которой растекалась энергия Тельмуса.

— Из-за тебя лес наводнили сектанты. — прорычали в ответ откуда-то из-за дерева.

Надо признать, сейчас, даже поднявшись на ступень выше, Эспен не чувствовал Энаса, лишь мог предполагать, что на него направлено три стрелы. Где находился Гарольд паразит сказать также не мог.

— Как видишь, благодаря мне их поголовье начало стремительно сокращаться. — хмыкнул черноволосый.

— Назови мне хоть одну причину не убивать тебя. — спросил неко.

— Ни одной, потому что если ты не воспользуешься этой возможностью, я освежую тебя и, наевшись, пошью себе накидку из твоего меха. — усмехнулся герой.

Свистнули синие стрелы наполненные телумом. Все они устремились в грудь Эспену. Это было умное решение, ведь ушастый знал о щупальцах. Но так или иначе, все они были отбиты, причём силами человеческих рук паразита.

Скорость с которой теперь передвигался длинноволосый совсем малость не доставала кошачьей скорости Энаса.

— Numi sae! — сменив позицию, лучник выстрелил стрелой с розовым хвостом, который она оставляла в пространстве.

Эспен не был в курсе об этом трюке и весьма удивился, когда отбитая стрела, развернувшись, попыталась вонзиться ему в бок, но так или иначе, щупальце успело ухватиться за древо и воткнуть носом в землю.

— Ignis pila!

— Fulgur!

— Ну что за молодёжь пошла… Чуть что, сразу за кулаки!

Вспышка света и мощный толчок отбросили героев друг от друга. Гарольд, который, как оказалось, отходил в кусты по нужде, наложив на себя маскировочное заклинание, встал посреди поляны.

— Отойди, я убью его… Аргх!

Неизвестная сила придавила обоих адептов к земле.

— В ваших интересах успокоится. Мы тут, если вы не забыли, стоим посреди леса полного упырей и развитых зверей.

Пролежав с минуту в попытках побороть давление старого мага, оба парня выдохлись, согласившись на временное перемирие.

* * *

«Опустошён твой дух,

И рассудок пал,

Реальности затмения,

Ты — в жертву их отдал.

Ужасный зверь,

Уродливую оскалил пасть.

Можешь бежать, но выход лишь один,

Ты обречён упасть!»

* * *

— Что, как петух в жопу клюнул прибежали ко мне вновь? — усмехнулся Эспен, принимая от Гарольда пиалу с чаем.

— Ты сам нас первый… — вспылил Энас, но под строгим взглядом старика успокоился.

— Ваше Высочество, проблема того, что наше общение не завязалось, заключается в том, что мы не были честны друг с другом.