Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

союзное командование никак не могло договориться – бестолковщина продолжалась. Вообще, на этой войне было много непоняток и откровенно вредительских распоряжений. Нужно признать, что виновата в этом была Австрия – в основном. Государство «лоскутного» типа во многом держалось на дипломатии, что, с одной стороны, хорошо, а с другой – из-за этой самой дипломатии частенько начиналось топтание на месте, когда нужно было сделать решительный рывок.

Ну и результат – австрийские полки по отдельности были вполне недурны, как и военачальники, но свести вместе чехов, немцев (у которых добрый десяток сильно отличающихся диалектов), венгров… И все со своими амбициями, взаимными претензиями.

По мнению Игоря-Владимира, австрийские полководцы были скорее психологами, дипломатами и историками, чем военачальниками – только так можно было хоть как-то командовать достаточно крупными и разнородными войсковыми соединениями. Ну и результат понятен – при прочих равных пруссаки их лупили всегда, да и снабжение…

К сожалению, русские войска были сильно привязаны к австрийским и французским союзникам и всякой… мелочи просто из-за того, что «гуляли» по их территориям, да и снабжать находящиеся в Пруссии войска из России достаточно проблематично – телегами-то… Хотя, многие вещи приходилось возить именно из России, несмотря на заметное удорожание из-за расстояния. Ну а что делать, если союзники то и дело подводят?

Вот и сейчас, вместо нормальной работы приходится заниматься охраной обозов. Опять немчура вовремя не обеспечила, и приходится теперь везти обоз через «слоёный пирог» или, проще говоря, через территории, на которых могли быть как русские или союзные, так и прусские войска.

Тотлебен со своим авангардом вроде как уже «резвился» под стенами Берлина…

– Да хрен его знает, чегой-то он полез туда? – сплюнул один из приданных отряду калмыков, занимавшихся разведкой.

– Связать войска противника, – как по учебнику оттарабанил корнет из недавнего пополнения.

Владимир переглянулся скептически с Аюкой, затем есаул произнёс вкрадчиво:

– А сколько войск у енерала? – и сам же ответил: – Да тыщи три. А гарнизон – хотя бы полторы[63]. Да хоть бы и не было его – сколько в городе покалеченных солдат, да горожан, кто может взяться за ружжо? До хренинушки – и никому не хоцца, чтобы войска город разграбили.

– Да и за прошлый набег[64] гарнизону хвосты понакрутили, – вставил весомоё слово поручик, – так что будут сопротивляться. Ну и увлёкся Тотлебен – увязнуть-то в битве легко, а дальше? Основные наши далече, сразу не придут на помощь, а вот пруссаки – могут.

Тотлебен, несмотря на все достоинства, был известен как невероятный авантюрист и не один раз крупно вляпывался из-за этого, так что особых сомнений, пойдёт он на штурм или нет, у попаданца не было. Не было их и у Аюки – на редкость умный и образованный человек. Ну а речь… Что тут поделаешь, если обучал его выходец из какой-то русской глубинки – совсем глубинки.

Обоз доверили уланам потому, что больше, как оказалось, некому. Калмыки и казаки – слишком лёгкая конница, не выдерживающая серьёзного противостояния. Да и отношение местных жителей к ним было не лучшим. Чего уж греха таить – что те, что другие мародёрами были знатными, да и прусская пропаганда работала. В общем, большая часть местных была искренне уверена, что «дикие азиаты» (а к казакам это тоже относилось) едят жареных младенцев и занимаются осквернением храмов.

Вот и получалось, что при приближении диковатых всадников немцы резко проникались духом патриотизма и готовы были обороняться до последнего, рассылая соседям панические послания. Ну а к русским солдатам отношение было достаточно лояльным – на фоне местных наёмников и отребья, вербуемого в войска, соотечественники выглядели невинными зайчиками.

Ограбить они при случае могли, да и юбки бабам задирали – нечасто, нужно сказать, но бывало. Однако не совали ноги фермеров в камин, чтобы выпытать захоронку, не трогали малолеток, да и баб если валили, то не всей ротой.

Поскольку казаки были уже заняты, а лёгкая конница нужна была уланам позарез, то сотню калмыков переодели в европейские мундиры и приказали всячески маскироваться.

Уланам приходилось буквально разрываться – обоз-то важный, порох и прочее военное снаряжение. Русские и австрийские войска взяли такой темп, что телеги просто не успели бы[65] за войсками. Вот и пришлось выступать заранее, да пробираться потом окольными путями.

Стычки? Были, а как же. В этом вся сложность – грохнуть супостата с гарантией, да при этом не нашуметь. Вроде бы получалось – во всяком случае, даже если их и обнаружили, то погони пока не было, а это самое главное.

На сон оставалось совсем мало времени – особенно офицерам. Хорошо ещё, что уланы не были «чистыми» кавалеристами и привыкли при долгих переходах спешиваться и идти или бежать рядом с лошадью[66]. Пусть и выехали одвуконь, но за две недели путешествия вымотались жутко. Даже Игорь чувствовал себя усталым…

Впрочем, он-то как раз работал больше остальных – знал возможности своего организма и старался «за себя и за того парня». Поскольку обязанности квартирмейстера с него никто не снимал (хорошо ещё, что командование ротой принял на себя новый офицер), то поговорка получилась к месту.

Вообще, попаданец в последнее время начал уже всерьёз считать, что за ним наблюдают высокопоставленные особы – чувствовался некий… интерес. Для примера: ну неужели не было грамотного и честолюбивого квартирмейстера для прославленного уланского полка? И ведь таких неувязочек – масса. Складывалось впечатление, что его проверяли на прочность и вообще – изучали.

Подъехав у Рысьеву, Владимир коротко обговорил кое-какие служебные детали.

– Эк тебя путешествие подкосило, – заметил командир.

– Да и ты не красавец, – хмыкнул подчинённый.

– Эт да…

– Ладно, Прохор Михайлович, проедусь-ка я по окрестностям, развеяться надо, а то совсем уже…

– Да езжай уж, – отмахнулся подполковник, – вижу, что надо проветриться.

Оставив Тимоню отсыпаться, поручик взял одного из молодых. В одной из недавних стычек тот повредил руку, но как боевая единица он был поручику и не нужен – так, послать куда в случае нужды, чтобы самому лишний раз не мотаться.

Вспомнив карту и разъезды улан и калмыков, Игорь понял, какой район не мешало бы проконтролировать. К сожалению, на полноценный контроль банально не хватало людей – они уже подъехали достаточно близко к Берлину, а здесь хватало строений и других мест для полноценных засад, так что некоторые группы приходилось отправлять достаточно большие, иначе могли напасть.

Спустя час неторопливой