Бой-КОТ. Дело доверчивого ветеринара - Роман Матроскин

На секунду Ричи отвлекся от напряженных мыслей, представив очаровательно-грациозную Масю, плавно шествующую через двор. С лучащимися глазами и невероятно пушистым хвостом. Усы котектива встопорщились, а в горле родилось тихое уютное мурчание… которое Ричи тут же оборвал усилием воли.

Франсуаза? Нет, слегка чопорной Франни неведома сильная привязанность. Она, конечно, поддерживает свою «двуногую», но это скорее трезвый расчет, а не теплые чувства. Да и актерского таланта у нее ни на грош. Настоящий медик — сдержанная, логичная, с легкой склонностью к педантизму. Нет, Франсуаза в таком деле не помощник — скорее она сама придушит Левиафана, если узнает, что все ее проблемы из-за его безумного желания осчастливить (или уничтожить) мир.

Кто остается? Прапора рассматривать нет смысла. Даже сама идея смешна. Ричи представил себе толстого кота, пытающегося выдавить из себя слезу или тяжелый вздох. Получалось очень смешно, но совершенно фальшиво. Нет, Прапор тоже вряд ли знает, что такое настоящие горе и тоска. Но, в отличие от Маси, не из-за совершенства душевной организации, а в силу своей непроходимой тупости. Ладно, Прапора тоже отметаем.

И что имеем в сухом остатке? Котектив крепко задумался, все больше раздражаясь из-за отсутствия подходящих вариантов. Не может такого быть, чтобы никто из тех, кто принимает участие в деле, не обладал нужными качествами. Кто-то ведь обязательно должен быть… У нас есть благородный, но бесполезный аристокот, чудесная Мася, безмозглый Прапор, неподражаемый котектив, нужный, к сожалению, для координации, и… есть убитая горем кошка бывшей жены Вощинского. Жуля!

Ричи даже дернулся, как от электрического разряда, когда в голове всплыло это имя. Поникший «двуногий», все так же сидевший рядом и невидящим взором смотревший перед собой, судя по всему, воспринял движение кота как желание утешить или требование ласки, потому что начал почесывать усатого сыщика за ухом и что-то невнятно бормотать.

— Надо попробовать еще раз, и тогда все получится, мистер кот, обязательно получится…

А Ричи чувствовал, как подушечки его мягких лап начинает покалывать от нетерпения и предвкушения азартного действа. Конечно! Как же он раньше не подумал про Жулю?! Она станет идеальной приманкой для Левиафана. Стоит только вспомнить, как она убивалась, когда Ричи заскочил к ней, чтобы расспросить о Вощинском. «Наша Маша, наша Маша». Даже если кошка не так уж привязана была к доктору, она безумно любит свою «двуногую»… А та как раз убита горем из-за состояния бывшего мужа и из-за потери бизнеса. Все сходится!

Даже если Жуля переиграет, это будет только на руку следствию — свихнувшийся искатель «мурчалок» вряд ли заметит небольшую фальшь. В конце концов, для него важнее всего возможность накопить нужное количество «средоточий счастья», чтобы потом поквитаться с несправедливым миром. Хе-хе, можно сказать, что актриса и благодарный зритель нашли друг друга.

Ричи еще раз, контрольный можно сказать, ткнулся головой в лоб «двуногого». Тот распрямился, поворошил угли кочергой и прошептал:

— Ты прав, старик. Надо работать.

Масю Ричи нашел на ее любимом месте: красавица-кошка принимала солнечные ванны, растянувшись на травке возле клумбы. «Какая она все-таки изумительная», — подумал котектив, залюбовавшись грациозной фигурой подруги.

На душе было неспокойно, а в голове роилось слишком много мыслей и сомнений. В такой ситуации, Ричи знал, лучшим средством найти душевное равновесие будет разговор с разумной и всегда позитивной «сибиркой». Она никогда не перегибала палку ни в заботе, ни в предоставлении внутренней свободы.

В ее глазах коту всегда хотелось выглядеть сильным, благородным и умным, поэтому он не стал бежать через лужайку, хотя и очень хотелось, а неспешно, даже немного вальяжно спустился со ступенек веранды, подошел к Масе и молча присел рядом.

Со стороны они смотрелись как картинка: черный гладкошерстный красавец, величаво застывший в позе сфинкса, и пушистая чаровница, щедро подставляющая свои изящные бока ласкам полуденного солнышка.

Ричи вздохнул. Получилось как-то тяжелее, чем хотелось, потому что Мася тут же открыла один глаз и, пытливо посмотрев в его сторону, сочувственно спросила:

— Плохо?

В груди сразу потеплело, и на душе перестали скрести люди.

— Да так… — неопределенно отозвался Ричи, склонив голову немного вправо.

Мася чуть улыбнулась, не глядя на котектива, казалось, все ее мысли занимала пестрая бабочка, перелетавшая с цветка на цветок, но он мог бы поклясться, что внимание подруги в эту минуту сосредоточено именно на нем.

Внутри Ричи боролись два противоречивых чувства: с одной стороны, ему очень хотелось найти поддержку у подруги, которой он доверял чуть ли не больше, чем себе самому, а с другой — его останавливал страх показаться слабаком, неспособным справиться с делом самостоятельно. Эта борьба очень злила котектива и не давала сосредоточиться, отчего он еще больше впадал в ступор.

— Не надо себя насиловать, милый, — повернула к нему свою точеную мордочку Мася. — Это сложное дело, и спешить совершенно ни к чему. Десять минут вряд ли уже особенно на что-то повлияют. Если тебе нужно время подумать, просто остановись и подумай.

— Да в том-то и дело, что ждать нельзя. Если опоздаем, невиновный «двуногий» может оказаться в тюрьме, а многие коты вообще погибнут.

— О, великая мать-кошка! Кто же способен совершить такое зверство?! — в ужасе округлила глаза Мася.

Следующие несколько минут Ричи беспрерывно говорил, вводя подругу в курс дела. Мася ни разу не перебила, внимательно слушая каждое слово. Она понимающе кивала и кое-где тихо мяукала, когда раскрывались особо неожиданные и ужасные повороты дела.

— А теперь у меня дилемма, — уставился в землю котектив. — Как поступить? Пойти по простейшему пути и просто выдать Левиафана «двуногим»? Что с ним будет — понятно, да он и заслужил в общем-то. Или все-таки попытаться спасти его и тех его жертв, кого еще можно?

— Тебе не нужен мой совет, Ричи. Ты ведь уже принял решение. — Мася потерлась головой о шею котектива. — По-моему, ты все правильно придумал. И я уверена, все у тебя получится, не может не получиться. Конечно, это риск. И, естественно, ты переживаешь за Жулю куда больше, чем за себя самого. Но тут уже ничего не поделаешь. Да, придется рискнуть здоровьем другой кошки. Но только так ты все проверишь и окончательно застрахуешься от ошибки.

Слова лились на растревоженное сердце Ричи топленым молоком. Конечно, он знал все это и раньше, и Мася не сказала ничего нового, но магическое действие ее слов было совсем не в этом. Она верила в него! Верила в правильность его выбора, готова была разделить с ним ответственность. Котектива посетило чувство, словно кто-то снял половину груза с его плеч. Напряжение, уже не первый час сдавливающее все внутри, наконец-то немного отпустило. Он ощутил, что теперь способен двигаться дальше, делать все правильно, совершать подвиги.