Сложный выбор - Слава Доронина

отношения — это, безусловно, хорошо, но в первую очередь я отец Дениса. С большими возможностями. Мой сын имеет право на лучшие условия. Ты его мама, и, следовательно, тебе выбирать, как это все организовывать. С поправкой, что я тоже буду присутствовать в вашей жизни и буднях. Лезть со своим уставом и видением, как воспитывать ребенка, естественно, не стану.

— Хорошо, что хотя бы это ты понимаешь.

— Я много чего понимаю, Настя. Но давить на тебя не хочу. Сама сделаешь выбор, быть со мной или строить свою жизнь с другим человеком. Все, что сейчас могу предложить — быть рядом и помогать. Вы с Денисом, если не считать твоих подруг, были лишены поддержки. В моих силах это изменить.

Что у моего сына будет отец, который хочет принимать участие в его жизни, несомненно, огромный плюс. Минус в том, что, помимо нас с Денисом, у Володи есть еще семья, в которой нам не рады. И я очень сомневаюсь, что в этом плане что-либо изменится.

Забираю карту, кладу ее в кошелек, точно зная, что воспользуюсь этими деньгами в самом крайнем случае, и перевожу разговор в безопасное и спокойное русло. Пусть все идет своим чередом. Время само расставит все по местам.

После кафе мы ненадолго заезжаем в парк. Вова старается расположить к себе Дениса: шутит, вовлекает его в беседу. Становится тепло от этой сцены.

— Смотри, Денис, — показывает Вова на вертолет в небе. — Хотел бы на нем полетать?

— Я против, — тут же вмешиваюсь.

— Почему? — удивляется Вова, задержав на мне взгляд.

— Дэн еще маленький. Давай немного позднее? — произношу тихо, стушевавшись.

— Хочу! Хочу! — хлопает Денис в ладоши. — Мам, пожалуйста!

— Ты боишься летать, что ли? По работе ведь часто летала, так?

— Так, — подтверждаю я. — Боялась и летала. Но было не так страшно, потому что садилась ближе к проходу. А в вертолете меньше пространства и…

— Не так высоко, как тебе кажется, — перебивает Третьяков. — Я буду рядом. Давайте на следующей неделе попробуем? — настаивает он. — Друзья рассказывали, что вечером с высоты открывается шикарный вид. Я бы с удовольствием сам посмотрел и вам показал. Страхи нужно преодолевать, Насть.

— Я подумаю… — отвечаю, чувствуя, как частит пульс.

Володя стоит так близко, что ощущается запах его вкусного парфюма. Я задерживаю дыхание, прислушиваясь к себе. Даже не знаю, что сильнее волнует: предстоящий полет или то, что мы будем в замкнутом пространстве втроем, на высоте. Это событие потом отправится в копилку личных воспоминаний.

— Денису пора отдыхать. Отвези нас домой, — прошу я.

Вова согласно кивает, и мы идем к его внедорожнику. Когда подъезжаем к высотке, мобильник Третьякова оживает, и я ловлю себя на мысли, что это первый звонок за те несколько часов, что мы провели вместе.

Вова долго смотрит на дисплей, прежде чем ответить.

— Да… Это я, — говорит строго и сосредоточенно. — По какому поводу?.. Ясно. Какой участок?.. Да, подъеду.

— Что-то случилось? — аккуратно интересуюсь я, когда он паркует машину в нашем дворе.

— Ничего серьезного. Вы идите, Насть. Мне нужно заехать в одно место. Вечером позвоню.

Попрощавшись с Вовой, мы с Денисом поднимаемся в квартиру. Остаток дня я занимаюсь привычными делами и жду звонка Третьякова, чувствуя неясную тревогу, которая лишь нарастает.

Ни вечером, ни следующим утром Вова не дает о себе знать.

Глава 27

— Татьяна Павловна, спасибо, что сходили в аптеку, — благодарю я няню, принимая пакет с лекарствами из ее рук. — Не знаю, как бы справлялась сейчас без вас.

Действительно, не знаю. Еще вчера все было хорошо, а сегодня утром Денис проснулся с температурой. Мало того, что Володя исчез, так еще и это. Я места себе не нахожу, меряя комнату из угла в угол.

— Да что вы, Настенька. Я к вам привыкла. Денис у вас замечательный мальчик. — Татьяна Павловна тепло улыбается. — Напоминает одного моего подопечного, с которым я работала десять лет. Очень способный молодой человек. Музыкой занимался усердно. А Денису бы в художественную школу. У него есть все задатки.

— Мы ходили на пару занятий, — признаюсь я. — То ли Денис еще слишком мал, то ли учитель ему не понравился, но на третьем уроке он закатил истерику и сказал, что больше не пойдет. Я настаивать не стала. Решила спустя время вернуться к этому вопросу. Чтобы окончательно не отбить у сына желание рисовать.

— Дети чувствительны. Возможно, тот человек его чем-то от себя оттолкнул. Достаточно порой одного слова или взгляда. Может быть, вам попробовать уроки с другим педагогом?

— Да, я тоже об этом думала, — соглашаюсь я.

— На днях поинтересуюсь у знакомых, кто куда водит детишек. Я могла бы сопровождать Дениса на занятиях, хотите?

Я быстро киваю, чувствуя благодарность.

— Как, кстати, его самочувствие? Врач был?

— Пока нет. Заедет после обеда. Сказал дать жаропонижающее и пить побольше воды. Вроде и в сад сейчас не ходим, а где-то подхватили инфекцию. — Сокрушенно качаю головой. — Спасибо, что согласились с ним посидеть.

— Не беспокойтесь, Настя. Занимайтесь делами, а я пригляжу за Денисом. Все будет хорошо.

Поблагодарив Татьяну Павловну еще раз, я ухожу разбирать пакеты. Развожу лекарство и даю его сыну. Сижу с Денисом и няней в спальне какое-то время, а потом возвращаюсь на кухню.

Что отрицать, у меня из рук все валится, не могу сосредоточиться на учебниках. Да что там, ни на чем не могу. С утра не отхожу от телефона — жду звонка Алены. Я попросила ее через Яниса узнать, все ли в порядке с Вовой. Не знаю почему, но сердце не на месте. Даже у охранника узнавала про Третьякова. Он ответил, что не в курсе, где его хозяин.

Вибрация в ладони заставляет вздрогнуть. Я тычу, как обезумевшая, в зеленую кнопку, увидев имя подруги на дисплее.

— Господи, ну и бедовый твой Третьяков. Не успел из больничной палаты выйти, как в изолятор временного содержания угодил.

— Что?

Сердце сжимается.

— Да. Подробностей пока не знаю. Ян звонил Третьякову-старшему. Тот был не особо разговорчив.

В растерянности я опускаюсь на стул.

— В изоляторе временного содержания? Что это значит? Вову в чем-то обвиняют?

— Просто так туда люди не попадают, — спокойно говорит Алена. — Подробностей не знаю, почему он там оказался, — повторяет она, — но ты, пожалуйста, раньше времени не переживай. Скорее всего, это какое-то недоразумение.

Перед глазами возникают сбитые костяшки на кулаках Вовы. Почему-то кажется, что это взаимосвязано и никакая не случайность. Есть только один способ выяснить.

— Спасибо, Ален. Если что-то будет известно, ты меня