Профессиональный некромант. Мэтр на свободе - Александра Лисина

– Ты еще жив, – холодно констатировал насм. – Значит, шансы есть. Они всегда остаются, когда в теле тлеет хоть одна жалкая искорка духа. Ты просто слаб, Кромм. Слаб и ничтожен. И даже в нашем визите пытаешься отыскать выход из тупика, в который загнал себя сам.

Лонер внезапно сгорбился.

– Я устал. От борьбы, от сомнений, от жизни. Неужели это так трудно понять? У меня нет сил куда-то идти, спорить и сражаться.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Ничего, кроме покоя, тишины и забвения, – прошептал старик, пряча лицо. – Только об этом мечтаю. И лишь к этому стремлюсь.

Я нахмурился, услышав в его голосе нотки отчаяния.

Демоны и умертвия, да что такое творится с Кроммом, раз он совсем на себя не похож?! Где тот несгибаемый, упрямый до отвращения маг, который всегда и все просчитывал до последней детали? Где твердый взгляд? Где восхищавшее меня хладнокровие? Куда подевалась вся стойкость, которую он недавно продемонстрировал на занятии?

Неужели его действительно сломали? Неужели он сдался и теперь ждет только возможности умереть?!

Насмы переглянулись.

– Значит, ты полагаешь, что твоя жизнь станет платой за прежние ошибки?

– Почему нет? – устало предположил Лонер. – Вам она нужна, мне, увы, нет. Так почему бы не совместить приятное с полезным?

– Нет, – неожиданно отступили убийцы, с презрением глядя на согнувшегося под грузом вины мага. – Плата подразумевает лишения или равноценный обмен. Порой даже боль. А ты пытаешься продать свои страхи, надеясь взамен получить вечный покой. Кого ты хочешь обмануть, старик?

Мэтр опустил голову.

– Видимо, все-таки себя.

– Сегодня ты не умрешь, – холодно отчеканили насмы, отойдя от сгорбленной фигуры. – Мы найдем равнозначную замену старой цене. И когда это случится, вернемся за платой. Поэтому думай, помни и живи… Пока что.

Я нахмурился еще сильнее, когда возле внезапно содрогнувшегося мэтра исказилось пространство, свободно пропуская убийц. Машинально запустил сканирующее заклятие, чтобы понять, каким именно образом они заставляют его повиноваться. Дождался, пока на полу растает тонкий слой изморози, вызванной кратковременным визитом иного. С беспокойством и недоверием посмотрел на согнутую фигуру, все еще не желая верить, что за прошедшие годы мой друг так изменился, и замер, услышав смех.

– Глупцы! – прошептал Лонер Кромм, внезапно вскидывая голову и окидывая горящим взглядом опустевшую аудиторию. – Какие же легковерные глупцы! Такие, как я, не сдаются и выгрызают себе дорогу даже в пустоте, чтобы сдержать данные когда-то клятвы. Разве мог я предать того, кому обязан всем?! И мог отказаться от мести лишь потому, что силы мои уже не те?!

Я с облегчением утер вспотевший лоб.

Фу, старый дурак. Ему бы в театре играть, а не с адептами возиться. Во дает! Даже я чуть не поверил!

– Я не предам гильдию, – глубоко вздохнул, расправляя плечи, мэтр. Затем вскинул голову, сбрасывая с себя маску убитого горем человека, посмотрел на прячущийся в полутьме потолок и, будто увидев там нечто важное, твердо сказал: – И месть моя тоже скоро свершится. Во имя учителя, которого я потерял, и справедливости, о которой уже почти никто не помнит.

– Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, – тихонько напевала дверь, ритмично раскачиваясь на ветру. – Придет дядя некромант – хитроумный лаборант. Принесет подарков воз: чей-то сло-оманный нос, погремушку из костей, торт из вну-утренностей.

Услышав переделанную в незапамятные времена юными некромантами колыбельную, автором которой был в том числе и я сам, усмехнулся. Надо же, до чего живучая песня – сколько лет прошло, а ее еще поют!

В лечебницу я явился гораздо позже обычного, по поводу чего мгновенно утратившая лирическое настроение дверь не преминула съязвить. Правда, на ее замечание я внимания не обратил, потому что все мои мысли витали вокруг старого мэтра, у которого внезапно прорезался талант к лицедейству.

Раньше за ним ничего подобного не водилось: Лонер всегда был прямолинейным, хотя и не лишенным присущего благородным высокомерия. Как-никак герцогский титул сказывался, да и воспитание никуда не спрячешь. Но, несмотря на блестящий ум и великолепное образование, отпрыск одной из знатнейших фамилий Сазула долгое время не мог прижиться в гильдии. Не было в нем, хоть убей, привычной для темных изворотливости. Того коварства и легкости, которые сильно облегчали жизнь и позволяли менять правила игры по своему усмотрению.

Для этого Лонер был слишком горд, упрям, самоуверен и, наверное, слишком хорош. Он не сломался даже после того, как род официально отрекся от такого наследника. Узнав, каким даром он обладает, родные решительно вычеркнули его имя из всех семейных летописей.

Увы. Тогда это не было чем-то из ряда вон выходящим – многие из нас через это прошли. И многим очень рано открылась неприглядная правда о так называемом магическом «равенстве». Но Лонер не сломался даже после того, как был предан собственной семьей, и не пал духом, несправедливо оказавшись под воздействием закрывающей печати.

Я, правда, не знаю, что он делал все эти годы и как справлялся с обрушившимися на него трудностями. Как выживал в одиночку, с боем доказывая свое право на существование. Чем поступился ради того, чтобы сохранить независимость. И чем пожертвовал, чтобы, лишившись всего, занять столь серьезную должность в академии.

Но я уважаю старого друга за преданность. И не могу не испытывать гордости при виде его горящих глаз. А уж то, как он разыграл имеющиеся на руках карты, вызвало мое искреннее восхищение: простой воин превратился в стратега. Он с такой ловкостью воспользовался своим последним оставшимся оружием – беспомощностью, что я до сих пор находился под впечатлением и испытал безумное облегчение от мысли, что наконец нашел человека, которому можно довериться.

– Держи, – с ходу огорошил меня Ворг, едва я переступил порог его кабинета.

Все еще пребывая в задумчивости, я рассеянно повертел в руках исписанную мелким почерком бумагу и вопросительно уставился на учителя.

– Что это, мастер?

– Список книг. Прочитаешь на досуге, – ворчливо заявил маг, проковыляв к своему столу. – Мне пока некогда с тобой заниматься. Так что на ближайшую неделю ты, можно сказать, свободен.

– Вы опять уезжаете? – удивился я, только сейчас заметив, что целитель одет в дорожную одежду, а возле двери стоит большая сумка.

Ворг только отмахнулся.

– Выдернули меня сюда раньше времени, а во дворце опять что-то стряслось. будь неладен этот Фалькус с его срочными делами! Кучу времени придется тратить впустую и самому разбираться, кто там и что недопонял, когда я уходил!

Продолжая ворчать, маг достал из шкафа теплый плащ и поспешно в него укутался.

– Можно подумать, мне в радость таскаться во дворец всякий раз, когда у кого-нибудь разболится зуб! Почему Свирусу нельзя это доверить?! Он там кто – придворный маг или тряпка?