Бывшая - Надежда Мельникова

— Хорошо, — стонет Макар, собирая в кулак мои волосы, заставляя прогибаться сильнее.

И я не замечаю, как вместо «нет», начинаю орать «да». Он такой большой, и я так хорошо чувствую каждую венку на его гладкой поверхности. Кайф расползается по телу, он меня скручивает по рукам и ногам, делая абсолютно беспомощной. Макар трахает меня глубоко и сладко. И, кажется, это то, чего нам действительно не хватало, чтобы отпустить всю эту ситуацию. Мощный оргазм зарождается где-то внизу и наполняет каждую клеточку моего тела. Выгибаюсь ему навстречу, тёплая волна омывает мое тело, давая выход скопившемуся напряжению, а затем я с восторгом ощущаю, что Макар изливается на мои ягодицы, затихая вместе со мной.

Он помогает мне встать, я выпрямляюсь, тело в неудобной позе затекло, ткань юбки сползает вниз, закрывая ноги и голую задницу. Макар разворачивает меня к себе, его штаны всё ещё болтаются где-то внизу, но сейчас всё это неважно. Он нежно целует меня в губы, а я целую его в ответ.

— Давай просто перестанем ругаться. — Ласкает мою щеку, облизывает ухо и подбородок.

— Давай, — покорно соглашаюсь, обнимая двумя руками и прижимаясь к нему всем телом.

Варя

Я замерзла, меня немного колотит, хотя, возможно, всему виной нервное напряжение. А ещё на мне нет трусов, я поняла это, только сев в машину, благо юбка длинная и всё прикрывает. Видимо, Макар содрал их с меня и куда-то швырнул, а я даже не заметила.

Мне хочется разобраться в наших отношениях, но теперь я не знаю, как это сделать. Секс ведь никогда ничего не решает. Может, Макар просто не нашёл другого способа заставить меня замолчать, сломил моё сопротивление, а я как дурочка поддалась. А теперь мы разъедемся по домам, и на этом точка.

Заболоцкий молча ведёт машину, потом так же, не говоря ни слова, притормаживает у дачи, раньше я здесь никогда не была. Из окна автомобиля вижу, что дом большой, почти полностью закончен, кое-где не хватает наружной отделки. Перед зданием есть детские качели и лазалка, малышкам здесь понравится. Вопрос — буду ли я вместе с ними? Я не знаю, как вести себя дальше. Растерялась, испытывая странное чувство тревоги. И пока Макар ходит вокруг постройки, собирая вещи, я нервно трогаю собственное колено, растирая на нём кожу.

Мне нужно в душ, а ещё подумать.

— Почему ты сказала, что Роман подобрал тебя на улице? — Садится за руль мой бывший муж, закончив наконец все свои дела.

Мне приятно, что он сейчас вспомнил об этом. Но мне стыдно, что я бедствовала, не хочется услышать самодовольное «я же говорил». Назад мы движемся гораздо быстрее и как-то незаметно возвращаемся в город. Попадаем в зеленую волну светофоров и довольно быстро добираемся до моего района.

— Мне пришлось уйти от сестры, а денег на съём тогда не было.

— Почему пришлось уйти?

— Так получилось.

— Варя. — Протягивает он руку к моему подбородку, поворачивает лицом к себе и, глядя глаза в глаза, повторяет вопрос: — Почему пришлось уйти?

Вот это да, стоило один раз разложить меня на капоте и Макарий решил, что теперь может мной беспрекословно командовать.

— Потому что у сестры стало небезопасно.

— Это в каком таком смысле?

— Мой зять…

— Этот неудачник лез к тебе? — громко вдыхает он воздух через нос. — Он что-то сделал? — Его брови сходятся, на скулах начинают играть желваки, губы плотно сжаты, даже побелели слегка.

— Нет, но я подумала, что сделает.

— Почему ты не сказала мне?

— Да потому что ты вёл себя как чужой! — вскрикиваю.

— Кажется, мы планировали перестать ругаться, — останавливает меня Макар. – Я никогда не буду тебе чужим, у нас общие дети.

— Ты отправил меня среди ночи на улицу.

— Я был уверен, что за тобой заехал кто-то из твоих, — Макар подбирает слово, — поклонников.

— Нет, ты был расслаблен и доволен после секса с какой-то шлюхой, скорее всего той, что была в лифте, и тебе не было до меня никакого дела.

— Опять двадцать пять! — психует Макар, ударив руками по рулю.

Как раз к этому времени мы подъезжаем к моему дому. Я снова разозлилась и ревную. Сейчас останусь одна, хорошенько подумаю и решу, что наша близость — ошибка. Может, так и лучше. Всё равно я никогда не смогу простить его и забыть ту картинку из лифта. Открываю дверь, ставлю ногу на тротуар. Туфли безвозвратно испорчены, выглядят просто ужасно, на каблуки прилипла грязь, частично содралась кожа.

— Пока, мне надо роль учить, спасибо, что подв?з. — Хлопаю дверью и, стуча полусбитыми набойками, устремляюсь к двери с домофоном, долго роюсь в сумочке в поисках чипа.

Машина отъезжает. И мне становится ещё больнее. Блин, он даже не стал меня останавливать! Да плевать ему на меня, нас связывают только дети. Хорошо выглядела на спектакле, вот и решил трахнуть по старой памяти, полгорода перетрахал, пока я училась.

Я истерично прикладываю чип к домофону, но дверь не открывается.

— Ты подносишь не той стороной, — хрипит Макар над ухом, берёт мою руку и переворачивает синий кусок пластика, появляется пиликающий звук.

Даже дверь на него реагирует.

— Пришлось припарковаться возле мусорного бака, — зачем-то объясняется он. — Надеюсь, мусоровоз уже приезжал, а то раздавит мою любимую «кию».

Не слушая его, проскальзываю в подъезд, но Макар спокойно идёт за мной.

— Не помню, чтобы приглашала тебя в гости.

— Не помню, чтобы когда-то ждал приглашения, — Заходит Макар следом за мной и закрывает дверь на замок.

Я скидываю туфли и, пыхтя от злости, залетаю в ванную.

— Мне нужно в душ.

Потому что ты меня вначале перепачкал, а потом даже не предложил салфеток.

Закрываю за собой дверь, но, кажется, моего бывшего сегодня ничего не останавливает и, как только я сбрасываю свою несчастную юбку на пол и забираюсь в ванну, отгородившись шторкой, он спокойно заходит в помещение.

— Занято. — Включаю воду, выглядывая из-за шторки.

— Ага. — Стягивает Макар майку и штаны, при этом довольно улыбается.

А затем залезает ко мне. Я отхожу как можно дальше и, повернувшись к нему спиной, ожесточенно намыливаюсь.

— Здесь мало места.

Из душа на меня течёт горячая вода, я закрываю глаза, а затем чувствую, как на мою спину льётся гель. Я фыркаю как строптивая кошка, но на меня никто не обращает внимания. Обернувшись, сквозь мокрые ресницы вижу, что Макар улыбается.

— Красивая моя девочка. — Ведёт ладонью по позвоночнику, размазывая гель, превращая в пену. — Такая нежная кожа.

Я возбуждаюсь только от звука его голоса и понимания того, что мы вместе в ванной, не говоря уже о том, как меня ведет от ощущения тяжелой ладони на моём теле.