История Персидской империи - Альберт Олмстед

Удовлетворенные, наконец, Бык и Корова восклицают: «Теперь, Ахура, помощь за нами, мы готовы служить таким, как ты».

Страдания бедной бессловесной скотины от внезапных налетов кочевников давали повод для призыва пророка. На протяжении всей этой проповеди слышится эхо вечной борьбы между степными бродягами и мирными пахарями. Сельское хозяйство — святое занятие. Бессловесные животные, которые несут на себе бремя труда, священны.

Ахурамазда, облаченный в небеса, является единственным Богом, но в вечной борьбе с ним пребывает Злой дух. С самого начала существовали духи-близнецы, Лучшее и Плохое. Они породили Жизнь и Анти-Жизнь, Самое худшее существование для спутников Лжи, Лучшее жилище для сторонника Праведности. Дэвы также собрались на совет; на них нахлынул потоп; они выбрали Самую дурную мысль и ринулись в Неистовство, посредством которого они отравляют жизнь смертных. Но к человеку пришли Царствие, Благая мысль и Праведность; Набожность дала долгую жизнь и неразрушимость телу, чтобы на Судном дне у него было превосходство. Человек обладает свободной волей; каждый должен решать за себя перед Великим концом.

Все дэвы — это потомки Дурной мысли, Лжи, Гордыни, давно известные своими делами в седьмом регионе Земли, обители человека. Люди, которые делают дурные дела, приятны дэвам, которые обманом лишили человека Благой жизни и Бессмертия, наученные Злым духом, Дурной мыслью и Дурным словом погубить человечество. Это Йима, сын Вивахванта, дал людям мясо быка в пищу и принес в мир зло.

Одного человека Зороастр переубедил — своего двоюродного брата Майдиой-маонгха, но у него было много противников. Лжеучитель уничтожает учения и план жизни, он мешает оценить обладание Благой мыслью. Он провозглашает, что Быка и Солнце нельзя видеть глазами — пророк отвергает ночные жертвоприношения быка верующими Митры. Он обращает мудрых в Лжецов, опустошает пастбища и поднимает оружие против Праведных. Лжецы разрушают жизнь и пытаются помешать матери семейства и хозяину дома получить свое наследство. С криками радости они забивают быка; они предпочитают Грехму, Карапанского жреца дэвов и владыку тех, кто ищет Ложь, Праведности. Грехма достигнет царства Самой дурной мысли, так что и разрушители этой жизни будут рыдать, желая получить послание от пророка Ахурамазды, но он не допустит, чтобы они узрели Праведность. Грехма и кави, местные царьки-вассалы мидийцев, давно уже пытались низвергнуть пророка. Они помогают Лжецу и говорят: «Пусть бык будет зарезан, чтобы побудить Отвратителя смерти помочь нам». Зороастр осуждает распитие пьянящего напитка haoma. Так, карапаны и кави находят свою гибель.

Бендва, самый великий из местных царей, всегда был его противником; в Судный день да найдет он свою погибель от Благой мысли! Пророку мешает учитель этого Бендвы, Лжец, давний отступник от Праведности. Есть и другие, кто стремится убить пророка, порождения Лжи, желающие зла всему живому. Зороастр вспоминает оскорбление, тем более жестокое, что оно причинило боль его немым друзьям: распутный кави вызвал недовольство Заратуштры у Зимних ворот, потому что тот помешал остановиться там, когда два его коня подъехали к ним, дрожа от холода. Карапанские жрецы отказываются подчиняться указам и законам пастбищ; «за вред, который они причиняют стадам своими деяниями и учениями, пусть учение приведет их, наконец, в Дом лжи».

Подобно всем пророкам, у Зороастра бывают сомнения:

Точно с таким же введением он задает все вопросы, которые озадачивают его разум. Кто был Отцом Праведности? Кто определил путь солнца и звезд? Почему луна то растет, то убывает? Кто поддерживал Землю снизу и не дал небесам упасть? Кто сотворил воду и растения? Кто соединил быстроту с ветром и облаками? Кто создал Благую мысль? Какой мастер сделал свет и тьму, сон и бодрствование, зарю, полдень и ночь, которые напоминают человеку о его обязанностях?

Может ли он быть уверенным в Царствии? Будут ли люди должным образом соблюдать словом и делом его религию, лучшую для всех людей? Распространится ли Набожность на тех, для кого провозглашена религия Мазды? Ради этого он был с самого начала отдален Маздой от людей; других он ненавидит. Кто из тех, с кем он разговаривает, Праведник, а кто Лжец? Он сомневается в себе и в своем благом деле. На какой стороне истинный враг? Разве не следует считать врагом Лжеца, который препятствует Спасению Мазды? Как им изгнать из них Ложь? Следует ли Ложь отдать в руки Праведности, чтобы уничтожить ее словами учения Мазды, навлечь гибель и муки на Лжецов? Есть ли у Мазды сила, чтобы защитить своего пророка, когда две противоборствующие армии сойдутся в сражении? Кому он отдаст победу? Пусть целительный судия подаст знак. Как ему достичь этой цели — единения с Маздой?

И затем после этого экскурса в мистику идет отрывок об очень практичной человеческой природе:

Были ли дэвы когда-нибудь хорошими правителями? Об этом он спрашивает тех, которые видят, как ради дэвов жрецы карапанов и усиджей предали скот Безумию, как кави заставили их постоянно горевать вместо того, чтобы увеличивать пастбища Праведностью.

Преследования лишь заставили его глаза с большим нетерпением смотреть в будущее, ожидать пришествия Божественного Царствия, Великого конца, Обновления мира. Этот Конец будет вызван Саошьянто, Спасителями, Зороастром и его последователями, и пророк надеется, что он ненадолго отсрочен. В Судный день Праведность победит Ложь. Он хочет знать, не может ли Праведность победить приверженца Лжи еще до этого. Как он может узнать, что Мазда и Праведность на самом деле обладают властью над Лжецами, которые ему угрожают?