Я сбил целый авиаполк. Мемуары финского аса - Эйно Антеро Луукканен

Моя уловка сработала, погони за мной не было. Я весь взмок, хотя в пробоину в фонаре бил ледяной ветер. Вернувшись на базу, я с торжеством выполнил две бочки в знак своих побед. Но моя радость быстро сменилась горем, когда я узнал, что сержант Пааво «Пате» Толонен не вернулся, предположительно он был сбит вражеским истребителем. Вероятно, «Спитфайр», который я снял у него с хвоста, все-таки сделал свое дело. Вилппу и Кайус сбили по одному истребителю каждый, но в столовой мы сидели тихие и задумчивые.

Эта схватка «двенадцать против одного» стала моим последним вылетом на добром старом «Брюстере». Четыре дня спустя меня повысили в звании до майора и отправили командовать 30-й разведывательной эскадрильей – TLeLv 30. Я передал командование звеном Хассе Винду, чувствуя себя так, словно рухнул в бездонную пропасть. Я сражался и жил вместе с этим звеном два долгих военных года, и прощание с добрыми друзьями и верными товарищами буквально разбило мое сердце.

Низкие темные тучи затянули небо, сыпал мокрый снег – это были первые признаки приближающейся зимы, когда я 7 ноября вылетел в Суулаярви, чтобы принять командование TLeLv 30. Личный состав эскадрильи насчитывал около 400 человек, и чтобы поднять свой дух, я приступил к осмотру самолетов, на которых они летали. Это были Фоккеры D. XXI с моторами «Твин Уосп Джуниор» и И-153 «Чайка». Фактически и тот, и другой были одноместными истребителями, хотя их относительно низкие летные характеристики и слабое вооружение заставляли отнести самолеты к устаревшим. Я ощутил острый приступ ностальгии по своему «Брюстеру».

С мотором «Твин Уосп Джуниор» D. XXI был тяжелее, чем с мотором «Меркюри», на котором я сражался во время Зимней войны. Установка нового мотора не сделала самолет ни быстрее, ни маневреннее. Зато «Чайка» оказалась очень интересной машиной. Эти самолеты захватили немцы во время наступления и позднее продали нам.

TLeLv 30 входила в состав 5-го авиаполка, или LeR 5, которым командовал подполковник К. Иланко. Штаб полка находился в Хельсинки, и мне пришлось отправиться туда за инструкциями. Честно говоря, я совсем не обрадовался дополнительной ответственности, свалившейся на меня. Истребительная группа L – это одно дело, но целая эскадрилья устаревших самолетов – совсем другое. Подполковник Иланко кратко обрисовал, что от меня требуется, однако методы операций и выделение самолетов оставались на мое усмотрение. Нашей главной задачей являлась разведка восточной части Финского залива и удерживаемых русскими островов Сескар и Лавенсаари, на которых находились аэродромы истребительной авиации. Однако наша база находилась в Суулаярви на значительном расстоянии от района операций, что создавало определенные трудности. Я сумел добиться разрешения обменяться базами с моей старой частью HLeLv 24, и мы перелетели в Рёмпётти, в результате расположившись буквально на самом берегу залива, а они отправились в Суулаярви.

Вскоре после прибытия в Рёмпётти эскадрилья была приведена в полную боевую готовность, и каждый день звено «Чаек» под командованием Корппу Палтила проводило полеты вместе со звеном D. XXI Петтера Ахониуса. Я летал на самолетах обоих типов, решив приспособиться психологически к новым обстоятельствам, в которых я оказался. Вскоре я понял, что от разведчика требуется совсем иная тактика, чем от истребителя, и нервотрепки здесь заметно меньше. Но это преимущество нивелировалось тем, что самолеты, на которых мы летали, были старыми и ненадежными. Посылать их в полеты над заливом, где существовала реальная опасность встречи с вражескими истребителями, было не слишком приятно. Прошло некоторое время, прежде чем я смог, сравнивая «фоккер» с мотором «Пратт-Уитни» и «Брюстер», избавиться от неприятных ощущений. Но я старался позабыть верную старую «Небесную жемчужину», полностью отдавшись новым обязанностям. Один день я летал на D. XXI в сопровождении Туре Маттила, Кольта Лаппайнена и Оке Карме, а назавтра пересаживался на «Чайку» вместе с Корппу Палтила и Хански Нимейером.

Рождество приближалось, и дни становились все короче, погода, естественно, делалась все менее предсказуемой, мешая нашим действиям. Однако даже в те дни, когда тучи мчались на небольшой высоте, мы все-таки вылетали на разведку. Такая погода обычно держала вражеские истребители на земле, что было нам на пользу.

Во время одного из типичных разведывательных полетов в середине декабря я возглавлял звено D. XXI. Мы взлетели, едва небо начало светлеть. Вся земля уже была укрыта снежной мантией, однако Финский залив пока еще был свободен ото льда. К востоку от острова Сескар мы заметили два корабля, их зенитный огонь преследовал нас, пока мы летели над Пенинсаари. Мы должны были провести разведку Лавенсаари, и когда мы прибыли к цели, то держались на границе облачности. На якоре возле острова стояли 4 эсминца и 9 канонерок, они открыли такой плотный огонь, что мы были вынуждены нырнуть в тучи. Во время долгого обратного полета к базе мы держались над самой водой, а тучи опускались все ниже и ниже. Мы не могли различить наши обычные ориентиры и были вынуждены полагаться только на компас. Гребни холодных волн, казалось, вот-вот лизнут наши низколетящие самолеты. Время от времени мы бросали взгляд на стрелку бензомера, которая уверенно катилась к отметке «Пусто». Но вот буквально из волн вынырнул Тиуринсаари, и мы снова оказались дома.

1943 год начался унылым, серым и холодным днем, и первая неделя января прошла совершенно без всяких событий. Однако пятница 8 января навсегда врезалась нам в память, потому что доказала, что старая техника, на которой мы летали, вполне может каждый полет сделать последним. Наши 3 «Чайки» возвращались из разведывательного полета над морем, и когда все подходило к концу и мы уже были возле Тиуринсаари, мотор машины Корппу Палтила внезапно отказал. «Чайка» пошла вниз и села на тонкий лед залива примерно в 3 километрах западнее острова. Лед немедленно треснул, и самолет начал медленно погружаться. Корппу отстегнул привязные ремни, вылез из кабины и помахал нам рукой, но уже в следующую секунду пошел на дно вместе с самолетом. На летчике был стандартный спасательный жилет, но Корппу прекрасно знал, что зимой в ледяной воде он совершенно бесполезен, человек замерзает в считаные минуты.

Потрясенные этим ужасным происшествием, мы приземлились на базу и потребовали как можно быстрее отправить спасателей к месту катастрофы, хотя и знали, что это бесполезно. Корппу только что получил звание капитана, и Финский залив проглотил одного из самых лучших и самых смелых летчиков эскадрильи. Причина происшествия была совершенно ясна – отказ мотора «Чайки». Это был уже третий такой случай, совершенно ненадежный звездообразный мотор М-63 отказывал без всяких видимых причин. После этого мы стали еще больше не доверять русским самолетам. Дальние полеты над водой зимой были слишком опасным приключением, если ты летишь на ненадежном колесном самолете, а не амфибии.

В TLeLv 30 мы не жаловались на нехватку свободного времени, но вот наша диета стала уж слишком однообразной. Иногда я вечером отправлялся в Выборг, чтобы поужинать в клубе «Поссес» или «Памаус». Но очень быстро я обнаружил, что мои деньги тают слишком быстро, поэтому пришлось ограничить количество поездок. Недалеко от нашей базы находилась рыбацкая деревня, поэтому иногда мы садились в двухместный самолетик де Хэвилленд «Мот», который использовался как связной, и приземлялись на лед рядом с рыбаками, чтобы купить у них корзину кильки. Мы уже научились коптить рыбу, и великолепные серо-золотые шпроты были желанной добавкой к нашему пайку. Чтобы сохранить форму, мы часто бегали на лыжах и даже организовали лыжный чемпионат.