Тень - Кэтрин Ласки

— В убийстве?

— В убийстве малькада.

— Этого не может быть! Нет!

Он вдруг вспомнил предупреждение Гвиннет: «Тебя обвинят… они ждут, когда ты оступишься». И вот все это происходит на самом деле.

— Разорвем его! — раздался пронзительный крик.

— Не сейчас. Пока еще рано! Подождем решения рагнайда, — пролаял другой волк.

К нему подошли два волка и грубо повели сквозь толпу.

— Кости, мои кости! — прокричал он.

— Какие кости? — спросил Адер.

— Те, что я уронил. Это мое доказательство!

Краем глаза Фаолан заметил, что Адер вроде бы подобрал кости щенка, но не был в этом уверен.

Эти кости были его единственной надеждой.

Когда Фаолан в сопровождении охранников вошел в лагерь, повисла глухая тишина. Его немедленно отвели в гаддерхил. Вдоль тропы выстроились наблюдатели, и два крупных волка лаем отгоняли их в сторону. Среди собравшихся Фаолан разглядел Мхайри с Дэрли. Неужели они безмолвно плачут? Он боялся встретиться с ними глазами. Как все это произошло? Как его успели обвинить?

В пещере его уже поджидал Лайам, сын Дункана МакДункана. Рядом с ним стояла Катмор с выражением крайней озабоченности на морде. Подтолкнув сына, она прошептала:

— Давай, разберись с этим.

— Фаолан, глодатель из клана МакДункана. Второй раз за год ты предстаешь перед рагнайдом по обвинениям, выглоданным на кости.

— Подождите! — Фаолан попытался найти глазами Адера. — Посмотрите на кости, которые я принес!

Вошел Адер и сложил кости в небольшую кучку. Увидев эти белые кусочки, Фаолан почувствовал некоторое облегчение.

— Прошу вас, вождь и члены рагнайда, посмотреть на эти кости малькада, которые я принес как доказательство его жестокого убийства. И убил его не кто иной, как Хип, глодатель Речной стаи!

— Это еще что такое? — грозно воскликнул Адер. — Как может убийца приносить доказательства своей вины?

— Потому что это не моя вина. Малькада убил Хип.

— Но ведь Хип и продемонстрировал нам улики первым.

— Какие еще улики?! — гневно зарычал Фаолан, и два крупных волка поспешили дернуть его за хвост, да так, что он повалился назад. Глаза его бешено вращались.

Я должен говорить спокойно. Пусть они поймут, что я в своем уме, как мне сказал Дункан МакДункан.

— Отпустите его, — приказал вождь и окинул его гневным взглядом. Фаолан встал, отряхнувшись.

— Хип выглодал кость, на которой изобразил историю… — тут Лайам слегка запнулся, переведя глаза на кучку маленьких косточек.

— Все это — гнусная ложь! — снова гневно воскликнул Фаолан. Он навострил уши и выпрямил хвост в позе, весьма далекой от демонстрации покорности. Великий Люпус видит: если с ним попытаются разобраться, то он не встретит свою участь с опущенным хвостом! Подбежавший сержант рагнайда мощным ударом сбил его с ног, но возмущенный глодатель снова поднялся.

— А Хип принес вам кости малькада? Нет! Потому что на них-то и запечатлена настоящая история. И запечатлел ее тоже Хип. Вот она!

Лайам МакДункан подошел поближе и посмотрел на кучку.

— Хип принес нам кость, которую ты выглодал своими собственными зубами.

«Невозможно!» Хотя он вспомнил, что кость, которую начал выгрызать первой, необъяснимым образом пропала. Так это был Хип! Хип следовал за ним по пятам до самого холма. И теперь называет эту полуобглоданную кость своей уликой.

Лайам МакДункан огляделся в поисках Хипа.

— Подойди сюда, Хип. Прочитай историю об убийстве малькада, которую ты вырезал во всех подробностях.

— В день ранней луны Первого Снега я направлялся к холмам в поисках костей. В тех местах часто встречаются достойные кости, ведь в других местах их смыло паводком и они стали редкостью.

«Какой же кусок лосиного навоза!» — думал Фаолан. После паводка он находил хорошие кости сотнями.

— Исследуя северный склон холмов, я заметил свежие следы двух волков. Один след был оставлен чуть раньше, и я сразу же догадался, что это обея нашего клана, Лаэль. Я вспомнил, что она и в самом деле переходила реку вверх по течению. Другой след был весьма своеобразным — отпечаток кривой лапы.

Фаолан попытался возразить — он научился бегать, не оставляя кривых следов. Но не успел он открыть пасть, как два охранника повалили его на землю.

— Еще одна такая выходка, и я выведу тебя из гаддерхила без всякого суда! — воскликнул Лайам.

— Итак, я поднимался по склону, как вдруг услышал жалобные вопли щенка, — продолжил Хип. — Представьте мое изумление, когда на вершине холма я увидел Фаолана! Вся его морда была в крови, которая каплями стекала на землю!

Хип сделал вид, что едва сдерживает рыдания, повернулся к судьям и, несколько раз судорожно вздохнув, выдавил из себя:

— Рискну смиренно предположить, что достопочтенные волки сразу же распознают создателя этого рисунка по четкости и неестественной красоте линий. Ведь все мы знаем, насколько талантлив Фаолан.

— Только демон способен создать такое!

— Только оборотень!

— Разорвите его немедленно, как предписывает закон!

Вождь рыком приказал всем замолчать.

— Почему же ты, Хип, не рассказал нам об этом неслыханном преступлении раньше?

— Я боялся. Это очень необычный волк, возможно даже, порождение Сумеречного мира. Пусть он и выгладывает кощунственные кости, но они обладают своей силой.

Некоторые старейшины клана МакДаффов возбужденно зашептались.

— Все это чушь! — вырвалось у Фаолана.

Лайам МакДункан лично больно укусил его за ухо.

Никто не заметил, как в гаддерхиле появилась сова-отшельница. Совы обладают удивительными способностями застывать, словно камень, да еще при этом и съеживаться почти вполовину своего обычного размера. Сейчас Гвиннет почти сливалась с тенями, отбрасываемыми костром гаддерхила на стены пещеры. Зажмурив один глаз и слегка приоткрыв другой, она внимательно прислушивалась к происходящему.

— Фаолан, это все кости убитого малькада?

— Нет, вождь. Есть и еще.

— И где же они?

— Я их закопал.

— Закопал? Ты что, совершенно кэг-мэг? Закопал где?

— Я же говорил вам, — вмешался Хип. — Он из Сумеречного мира!

— Я закопал эти кости вместе с костью моей кормилицы Гром-Сердца на северном склоне, обращенном к Соленым Озерам.

Его слова потонули в гневных криках и призывах немедленно разорвать преступника.

— Я хотел почтить память малькада. Хотел выглодать печальную историю на этих костях.