Ложные клятвы - Мэрил Хэнкс

— То есть Лайонел опасался за денежки Мэтью?

— Я тоже так раньше думал, — кивнул Дон. — Но, как выяснилось, причина заключалась в другом. Когда я узнал, что именно Лайонел счел своим долгом открыть тебе глаза на мое «коварство», я сначала не понял зачем. Если бы он и впрямь стремился спасти фамильное состояние, так, будучи замужем за мною, ты не представляла ни малейшей опасности. Я не питал на твой счет никаких иллюзий и вполне мог сам о себе позаботиться. Зачем же показывать письмо и подстрекать тебя к бегству? Когда ты рассказала мне все, ничего не скрывая, я заподозрил истину. А сегодня Лайонел подтвердил мои догадки.

Не сводя глаз с мужа, Дженнифер напряженно ждала продолжения.

— Неужто ты так ничего и не заметила?

Молодая женщина отрицательно покачала головой.

— Да мальчишка в тебя влюбился по уши! Лайонел разлучил тебя с отцом и надеялся разлучить со мною. Рассчитывал, что ты с горя бросишься в его объятия.

Едва туманные предположения облеклись в слова, Дженнифер инстинктивно поняла: Дон прав. Именно этим и объяснялось странное поведение Лайонела и ее собственное неуловимо-тревожное, неспокойное ощущение.

— Брат с первых дней с ума по тебе сходил. А ты мальчишку просто не замечала и явственно отдавала предпочтение отцу. Неудивительно, что Лайонел жестоко ревновал. Он готов был душу заложить, лишь бы помешать отцу на тебе жениться. Даже меня впутал… себе на горе. Ну и, разумеется, жестоко поплатился за вмешательство, причем не единожды. Когда ты исчезла, а Мэтью дознался почему, он отказал сыну от дома.

Значит, все это — дело рук Лайонела, ошеломленно думала Дженнифер. И глазом не моргнув, он испортил жизнь ей, отцу, брату…

Словно прочтя ее мысли, Дон возразил:

— Этого поганца тоже по-своему жаль. Глупый, эгоистичный мальчишка… Твое исчезновение потрясло его до глубины души. Лайонел признался, что позже, переборов любовь, горько сожалел о содеянном. Он понял, что наши отношения значили для нас с тобою куда больше, чем ему показалось поначалу. Вот почему, пытаясь искупить свои прегрешения, он послал мне ту газетную фотографию… И знаешь, я готов его простить.

— Если бы он только с самого начала не вмешивался в чужие жизни, — удрученно посетовала Дженнифер.

— Дело не только в Лайонеле. Если бы в его россказнях не было ни крупицы правды, я бы от них просто отмахнулся.

— Но ведь так оно и есть! — настойчиво убеждала молодая женщина. — Лайонел либо искажал факты, либо откровенно лгал. Ну, поверь, пожалуйста: мы с Мэтью искренне привязались друг к другу, но не больше!

— Отец оставил тебе половину своего состояния, — неумолимо напомнил Дон.

— Я не знаю с какой стати. Я этого не хотела. И, честное слово, я не принимала от него ни денег, ни подарков.

— Нынче вечером Лайонел признался, что эту часть истории он просто выдумал, чтобы заставить меня приехать.

— А ты принял на веру каждое слово! — негодующе сказала Дженнифер. — Вбил себе в голову нелепую историю про серьги!

— А ты по-прежнему утверждаешь, что серьги подарены не Мэтью?

— Именно так.

— Но ведь это уже не имеет ни малейшего значения. Почему бы тебе не сказать правду? — с трудом сдерживаясь, потребовал Дон.

— Я только правду и говорю. — Дженнифер в отчаянии всплеснула руками. — Я знаю, что это очень дорогое украшение, на ярмарочных лотках такого не купишь, но я не понимаю, с чего ты так уверен, что серьги мне подарил именно Мэтью? Ведь Лайонел бессовестно лгал…

— Видишь ли, я и без Лайонела знаю, что серьги — подарок отца, — вздохнул Дон.

— И глубоко заблуждаешься. Мэтью здесь ни при чем.

— Послушай, — ровным голосом начал Дон. — Если ты взяла их без разрешения, так мне до этого и дела нет. Они очень красивые, трудно противиться искушению… Словом, я тебя не виню…

— Как мило с твоей стороны!

— Я просто хочу, чтобы ты созналась…

— Мне не в чем сознаваться. Серег я не брала.

Одного взгляда на лицо Дона хватило, чтобы понять: она даром тратит время. В порыве отчаяния Дженнифер опустилась на колени рядом с ним и взмолилась:

— Ох, Дон, пожалуйста, поверь мне!

— Бог свидетель, я пытаюсь! — исполненным муки голосом отозвался он. — Но не получается. — И, глядя на беспомощную фигурку безмолвной просительницы, добавил едва ли не грубо: — Вовсе незачем изображать из себя…

Не договорив, Дон резко поднялся и, взяв жену за плечи, помог ей встать.

— Ну же, вид у тебя совершенно измученный. Тебе давно пора спать. Кажется, ты еще не вполне пришла в себя после вчерашнего.

Обнимая за талию и словно опасаясь, что без поддержки она рухнет на пол, Дон повел ее к лестнице.

— Прежде чем ты ляжешь, скажи, где взять одеяла и подушки.

Дженнифер изумленно вскинула взгляд.

— Это еще зачем?

— Я думал, ты уложишь меня на диване.

Больше всего на свете Дженнифер хотелось, чтобы муж ей поверил. Но если этого не дано, придется смириться с неизбежным. Она выбрала свое будущее и сдаваться не собиралась. А уж тем более — из ложной гордости отказываться от счастья.

— Нет, — невозмутимо отозвалась она. — Моя кровать достаточно широка для двоих.

Дженнифер открыла глаза. За окном едва светало, однако воробьи чирикали вовсю, а спустя минуту-другую веселый щебет заглушила заливистая трель черного дрозда.

Молодая женщина с удовольствием потянулась, ощущая под грудью приятную тяжесть руки мужа. Темно-бронзовый загар эффектно контрастировал с кремовой белизной ее кожи.

Решение не поддаваться ложной гордости принесло желанную награду. Сквозь сонный дурман проступали воспоминания о восхитительных любовных ласках и восторгах, с ними связанных.

Осторожно повернув голову, Дженнифер залюбовалась спящим мужем. Резкие, точно из гранита высеченные черты лица наводили на мысль о несгибаемом характере. Но теперь, пока глаза не искрились издевкой, растрепанные волосы и длинные темные ресницы придавали ему вид на удивление детский и беззащитный. У Дженнифер защемило сердце: Боже милосердный, до чего же она его любит!

Словно почувствовав на себе взгляд, Дон открыл глаза. На лице его отразилась нежность, и молодая женщина радостно улыбнулась мужу. Какое-то мгновение в зеленых глазах читалось все, что Дженнифер так мечтала увидеть, а затем взгляд Дона снова сделался непроницаемо бесстрастным. Похоже, поборник истины вспомнил то, о чем предпочел бы забыть.

Дженнифер чуть слышно вздохнула.

— Какие у тебя планы на сегодня? — небрежно полюбопытствовала она.

— Я так и не разобрался в отцовском сейфе и не досмотрел до конца дневники. Так что после завтрака возвращаюсь в Торнтон.