Ангел для Рыбки - Анастасия Енодина

Закрыла глаза, опускаясь на корточки, и по щеке сбежала первая слезинка.

Нет уж! Ивлев не увидит моих слёз! Сама виновата: знала, с кем лезу на крышу! Знала, что хорошего нельзя ждать от таких, как Ивлев!

— Ну же, Сомова! — продолжал он. — Один поцелуй — и всё, я помогу тебе.

Гад! Он знает, что мне страшно и хочет просто унизить! Очень по-мужски, ага!

— Не полюбит тебя никто никогда такого, ясно? — выкрикнула я, стараясь, чтобы голос не выдал моих чувств, и не поворачиваясь, чтоб Глеб сам не заметил.

— Не очень-то и надо, — Отозвался он. — Мне от таких, как ты, любовь не нужна, а нормальным девушкам я нравлюсь и таким.

Ах да, я ведь не нормальная! Зачем тогда поцелуй требует? Чисто из вредности, из банальной вредности! Знает же, что приятно от этого не будет ни мне, ни ему…

— Вот… — хотелось сказать что-то обидное, но ничего путного не шло в голову, а говорить следовало быстро — пока не потекли слёзы, от которых голос станет гнусавым и выдаст меня в тот же миг. — Вот сломаешь ногу… или руку, и посмотрим, кому ты нужен будешь.

— Поверь, Сомова, без руки или без ноги я справляюсь не хуже! — вновь усмехнулся он. — Продемонстрировать на примере поцелуя?

Я уже не слушала его. Слёзы стали застилать глаза, от этого я перестала нормально видеть и не могла даже попытаться самостоятельно спуститься вниз.

Мои плечи дрогнули от безуспешно сдерживаемых рыданий, и Ивлев это, конечно, сразу же заметил.

— Эй, Нелька, ты чего? — спросил он обеспокоенно, но я, конечно, ничего не ответила.

Он шагнул ко мне и схватил за плечи осторожно, но сильно. Развернул к себе и заглянул в моё заплаканное лицо.

— Чёрт… — выругался он, тут же прижимая меня к себе.

Его пальцы несмело погладили мои волосы, а, когда негативной реакции не последовало, я почувствовала, что его подбородок опустился на мою макушку.

Приятно мне не было, но, надо признать, я опешила. В первую очередь, конечно, от того, что это помогло. Странно, но руки Ивлева были отличной точкой опоры для моего сознания. Я начала забывать о том, что стою на крою крыши… И всё же я замерла… от волн нежности, которые исходили от Ивлева, и от его частого сердцебиения и внутреннего напряжения, словно он был зол, но не подавал вида.

Оказалось, он злился на себя.

Глеб

Глеб растерялся, когда понял, что она всерьёз. Настолько всерьёз, что плачет от беспомощности, но всё равно не может заставить себя спуститься.

Болван! Знаток человеческих душ!

Он встречал девушек со страхом высоты, и ему показалось, что больно легко Сомова согласилась залезть с ним на крышу. Словно хотела сыграть на его сочувствии и на том, что он станет относиться к ней бережней.

Ведь невозможно, чтобы она, боясь высоты, полезла на крышу… с ним. Она ведь терпеть его не может, как и он её… Впрочем, за себя парень уже не был столь уверен.

Не долго думая, он шагнул к сидящей девушке и опустился рядом с ней на колени. Обнял, прижал к себе, ожидая и не получая сопротивления.

Он знал, что ей это не понравится. Знал, что его прикосновения не будут ей приятны, но её нужно было успокоить. Пусть она злится, но хоть придёт в себя. Доводить её до слёз совершенно не входило в его планы.

Он вечно шутил и, казалось, она уже привыкла к подобным шуткам а она…

Глеб с ужасом вспомнил, что раньше, когда ненавидел её, собирался влюбить в себя и бросить. Сейчас это казалось жутким. Неля плакала, а он прижимал её к своей груди и не представлял, какой сволочью бы ощущал себя, если бы она так же плакала из-за любви к нему. Сейчас её слёзы были от ненависти, и Глеб был солидарен с ней — он тоже ненавидел себя в тот момент.

Это оказалось каким-то парадоксальным: проявлять нежность и в то же время ощущать неприязнь к себе. Как он мог не поверить ей? Ведь она действительно очень боялась высоты и, что самое главное, она действительно поверила ему… Поверила настолько, что позволила страху отступить и смогла подняться с ним наверх так просто, что он заподозрил её во лжи…

— Прости меня… — прошептал он, упираясь подбородком в мягкие волосы Сомовой. — Я и правда неудачно пошутил…

Чёрт, это и так понятно! Надо было как-то объяснить ей, что он думал, это их… «игра». Такое общение, которое привычно им обоим. Вряд ли оно ей нравилось, но почему-то казалось, что она могла бы находить в этом некую изюминку, которую видел он сам.

Сейчас Глеб ощущал себя последним идиотом. И, самое странное, что обнимать эту девчонку оказалось волнительно, и больше всего на свете Глеб не хотел, чтобы она сейчас высвободилась.

Нелли показалась ему такой маленькой, напуганной и несправедливо обиженной, что ужасно хотелось защитить её от всего и успокоить, доказать, что он не хотел, чтобы получилось так, а просто перегнул палку.

Конечно, она не такая, как девушки, с которыми он привык быть, и от этого было как-то страшно: он не знал, как она поведёт себя, когда эмоции отпустят и она обнаружит себя в его руках. Он не хотел с ней ссориться всерьёз, и потому сейчас отчаянно пытался всё объяснить, хоть и не был уверен, что девушка его вообще слушает.

— Нель, я не думал, что ты серьёзно… — продолжил он пытаться оправдаться, хоть сам испытывал к себе злость, которую оправданиями не заглушить.

— Думал, что шучу я, что ли? — спросила девушка, внезапно отстраняясь и заглядывая ему в глаза.

Этот взгляд прожигал и был таким холодным, что Глеб нервно сглотнул. Он вовсе не собирался ссориться с ней, он просто… заигрался…

— Прости. — Повторил он под пронизывающим взглядом зелёных глаз. — Я решил, что ты могла так сказать, чтобы… понравиться мне…

Он сам удивился тому, как бредово звучала версия, стоило произнести её вслух.

— Тебе нравятся боящиеся высоты? — спросила Неля с явной издёвкой, и это, признаться, порадовало Ивлева.

Значит, приходит в себя. Всё ещё позволяет прижимать себя к нему, но уже готова спорить — значит, не всё потеряно. Он посмотрел ей в глаза, замечая, что слёзы в них высохли, осталось лишь холодное разочарование.

Пришлось отвечать правдиво, потому что оказалось, что видеть разочарование в этих глазах — больно.

— Знаю, это глупо, но… Как бы это мило: бояться чего-то, доверять парню и типа того… — попытался объяснить он.

— Ты совсем спятил? — перебила его девушка и, внезапно обнаружив себя в его руках, поспешно выпуталась их объятий. — Я не такая, как твои куклы! И я не стала бы очаровывать тебя так по-дурацки!

Она поднялась на ноги. Вскочила даже.

Глеб посмотрел на неё снизу вверх и не удержался:

— А как бы ты стала меня очаровывать?