Calendar Girl. Долго и счастливо! - Одри Карлан

– Ты! – одновременно воскликнули Хизер и я, а потом захихикали.

– Ну ладно, может, не я первый предложил. Но я согласился.

Я закатила глаза. Хизер фыркнула и скрестила руки на груди.

– Ладно, Антон. Чем ты нас кормишь? – поинтересовалась я, подходя к столу и толкнув его в бедро.

Он ни на секунду не отвлекся от помешивания соуса, за которым он следил, как ястреб.

– А, это коронное блюдо мое и моей familia. Arroz con pollo.

– Я опознала слово «цыпленок», но с чем?

Он засмеялся.

– С рисом. Цыпленок и много-много риса.

– О, без тормозов, – заметила я.

Антон убрал волосы с моего плеча и провел большим пальцем по щеке.

– Для тебя, lucita, что угодно, весь мир, – серьезно сказал он, но его глаза шутливо искрились.

– В виде цыпленка с рисом? – фыркнула я.

Он нахмурил брови.

– Эй, не шути. Все любят цыпленка и рис, si?

– Si, Антон. Уэс, что будешь пить? – я обернулась к нему. Глаза Уэса метали стрелы в затылок Антона, и я понятия не имела, что на него нашло. Я повторила, пытаясь привлечь его внимание: – Уэс? Пить?

Хизер подошла и открыла холодильник.

– У меня тут охлаждается «Кристалл», и я думаю, самое время его открыть. Будет вместо мартини, которые я собиралась приготовить. У нас определенно есть повод для праздника, вы женитесь! О боже мой! Ты умираешь? – спросила она, доставая четыре бокала для шампанского из буфета.

Я сделала глубокий вдох, и меня покинули остатки напряжения, когда я подняла руку и уставилась на свое кольцо.

– Умираю? Нет. Счастлива как никогда в жизни? Да. – Я взглянула на Уэса и увидела, как в ответ на мои слова все его тело расслабляется. Он перестал задирать плечи к ушам и теперь стоял спокойно, опираясь локтем на барную стойку.

– Какая женщина на моем месте не была бы вне себя от счастья? – Я прислонилась к стойке с другой стороны и взяла его за руку. Он притянул к себе мою ладонь и поцеловал. От низа спины по позвоночнику у меня побежали мурашки, сменившиеся пульсацией, когда он провел большим пальцем по центру ладони. Я могла бы поклясться, что у меня там кнопка прямого воздействия на клитор. Мне тут же пришлось подавить стон. Было не место и не время. Нам предстоял целый вечер, перед тем как мы снова смогли бы насладиться друг другом. И мы собирались это сделать. О да.

Я решила, что сведу его с ума от возбуждения еще до того, как мы вернемся в отель.

Включаясь в его игру, я завладела его рукой. Провела пальцам по внутренней части предплечья от локтя к запястью, где нарисовала несколько восьмерок. Его глаза вспыхнули, губы сложились в широкую белозубую улыбку – губы, которые я никогда не устану целовать. На секунду я испугалась, что мой тайный план соблазнить его и свести с ума от похоти может обернуться против меня. Ну ничего, оно того стоит. Я обошла стойку и встала рядом с ним. Он тут же обнял меня.

Хизер налила нам по бокалу непристойно дорогого шампанского.

– Ну же, Антон. Убавь огонь и иди к нам, – потребовала она.

Антон покрутил ручки, встал на цыпочки а-ля Майкл Джексон, выгнул спину, выставил ногу и скользнул ей навстречу.

– Выпендрежник, – хмыкнула я.

Уэс рассмеялся. Наконец-то мой парень начинал расслабляться, но, казалось, что связано это, во-первых, с тем, что на мне его кольцо, во-вторых, с тем, что я стою прижавшись к нему, и в-третьих, с тем, что на самом деле Антон – мудила. Чертовски сексуальный, но все равно мудила. Первое я никогда в жизни не признаю даже под пытками, потому что Уэс сойдет с ума. Кроме того, пусть фанаты Антона знают, что он за человек, они все равно его обожают, потому что он делает прекрасную музыку и просто источает секс. Из-за своего характера он может разве что лишиться одной-другой хорошей девушки. Да и только.

Антон поднял бокал, и мы последовали его примеру.

– За lucita и ее hombre[5], пусть вам всегда светит солнце и пусть ваша жизнь будет полна amore. Salud[6].

Я улыбнулась, и впервые Уэс по-настоящему улыбнулся и кивнул Антону. Антон перевел взгляд с Уэса на меня, задрал подбородок и выпил шампанское одним глотком. Выдохнул:

– Segunda ronda[7].

Уэс сжал мое плечо, и я взглянула на него.

– Я рад, что мы пришли сюда, – признался он.

Я закрыла глаза, вдохнула и уткнулась лбом в его шею.

– Я тоже. Они мои хорошие друзья и желают мне всего самого лучшего. А это – ты, – пробормотала я ему в щеку.

Уэс приподнял мой подбородок и поцеловал меня в губы.

– Вижу. Моя голова… видишь ли… еще не в полном порядке. – Он говорил так тихо, что его слышала только я. Это не имело значения, потому что Антон вернулся к плите, а Хизер пошла налить нам еще по бокалу и включить музыку.

– Нет. – Я погладила его виски. – Просто ненужные волнения. Никогда не будет никого другого. Я клянусь.

Он кивнул и наклонился ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание на губах и уловила аромат шампанского.

– Я позабочусь об этом, – прошептал он и прильнул ко мне в глубоком, влажном, непристойном поцелуе.

Мы закончили целоваться под аплодисменты и вопли с другой стороны барной стойки. Начинался долгий вечер.

– Нет! Не трогай ее! Джина! Джина!

Меня разбудили крики Уэса. Он звал Джину. Я стряхнула с себя остатки сна и шампанского в сочетании с парочкой мартини и села.

Уэс метался и ворочался на кровати рядом со мной. Простыня и одеяло сбились, и он был весь в поту. Должно быть, ему снятся кошмары. Обычно мне было достаточно положить ладонь на его руку или грудь, и он успокаивался, иногда просыпался, иногда нет. Уже несколько дней ему ничего не снилось. Вернее, почти неделю. Лечение очень помогало. После отъезда из Малибу в Нью-Йорк он пропустил один сеанс.

Я выругала себя за эгоизм. Мне так хотелось, чтобы он поехал со мной в Нью-Йорк, в то время как он, вероятно, нуждался в комфорте собственного дома, чтобы выздоравливать. После его освобождения прошло только пять недель. Совершенно недостаточно, чтобы покидать место, где он чувствует себя в безопасности. Черт!

Я выскользнула из кровати, и в этот момент он закричал:

– Джина! Нет! Нет-нет-нет, боже мой! Миа! Миа! Это моя жена! Убери от нее свои грязные руки!

Его тело выгнулось дугой.

Включив свет, я позвала его: