Банда под каблуком - Татьяна Чистова

— Красиво, — Черников рассматривал картинку, то отстранял телефон от себя, то чуть ли не к носу подносил, — вот это я понимаю, вот это отпуск. Порадуемся за людей. Ты чего, испугалась?

Он положил мобильник на стол, Рита схватила телефон и сунула в сумку. Сердце еще колотилось, в ушах стучала кровь.

— Испугалась, — буркнула она, — соображать надо. Чего ты тут делаешь?

Черников сдернул с шеи галстук, намотал его на кулак и уселся на подоконник.

— Я вообще-то заместитель руководителя департамента внутренней безопасности, — ласково улыбнулся он, — и могу находиться на охраняемой территории столько, сколько потребуется для исполнения служебных обязанностей. А вот ты что тут делаешь? Тебя в списке допущенных на объект после двадцати ноль-ноль я не видел.

Рита собрала разбросанные сквозняком документы, сложила аккуратной стопочкой и тут поняла, что еще одна-две цифры в отчет — и ее вырвет прямо здесь, как недавно вырвало Руснакову.

— Работаю, — Рита села за стол и отодвинула от себя клавиатуру, — отчет горит, завтра крайний срок. Кровь из носу, но сделать надо.

— Тебе рабочего дня мало? — Черников то разматывал, то наматывал полосатый черно-белый галстук на кулак. — Охота по ночам сидеть. У тебя новый сотрудник, он пахать, как конь, должен, а ты вон, — Черников показал на сумку с телефоном, — вино пить под гадов морских. Кстати, я их боюсь до чертиков, не понимаю, как их можно есть. Вдруг они внутри оживут и будут щупальцами шевелить…

И устрашающе согнул пальцы, жутковато вывернул их в суставах, и Рите стало смешно. Она откинулась на спинку стула, задрала голову к потолку. Там метались острые шипастые тени, будто химеры активно обсуждали что-то важное.

— Она еще и месяц не работает, — Рита терпеть не могла оправдываться, но приходилось, — я сама, так надежнее.

— Неправильно это, — Черников бросил скрученный галстук на стол, — не умеешь ты руководить.

— А ты умеешь? — насмешливо бросила Рита. Черников повернулся к ней.

— Не умею, — шепотом сказал он, — терпеть ненавижу, аж кушать не могу. Но я же не разорвусь.

— А ты делегируй полномочия, мотивируй, поощряй, — Рита откровенно веселилась, Черников смотрел на нее в упор, от его взгляда стало не по себе.

— Короче, — он поднялся с подоконника, — я пришел получить с тебя должок.

Рита тоже встала, они оказались друг напротив друга. Ветер стих, химеры притаились в кленовых листьях, в зарослях поблескивали крохотные желтые огоньки — то ли свет уличных фонарей, то ли глаза чудовищ, наблюдавших за людьми.

— Должок? — делано удивилась Рита, хотя прекрасно поняла, о чем идет речь.

— Ага, — выдохнул Черников, — пришла пора платить по счетам.

Он моментально, одним движением оказался рядом, сгреб ей волосы на затылке и заставил поднять голову. В темноте Рита почти ничего не видела, только сердце снова застучало быстро-быстро, а в ушах шумела кровь. Черников, точно демон, растворился во мраке, оттуда доносился глуховатый голос:

— Погнали вино пить. Гадов морских не обещаю, но знаю место, где есть неплохой «Совиньон». Реально неплохой, отвечаю.

— Ты сам пробовал или с чужих слов?

Черников взял Риту за подбородок, другой рукой стянул с «хвоста» заколку. Волосы разлетелись, Черников наклонился к ней.

— Я хозяина хорошо знаю, он врать не будет.

— Он тебе тоже должен? — как во сне произнесла Рита. Она ничего не видела пред собой, только горячая душная пустота и раскаленный воздух, он завивается вихрем и тянет в бездну.

— Нет. Но вино реально хорошее. Едешь?

Воронка дохнула истинно адским жаром, поглотила мир, и в себя Рита пришла только на лестнице. В фойе кто-то открыл все окна, и сквозняк тут гулял такой, что фикусы и пальмы мотались во все стороны, шуршали ветками и теряли листья. А вот на улице оказалось неожиданно тепло, темное беззвездное небо точно одеялом накрыло город. Черников завел машину, подождал, пока Рита устроится на заднем сиденье, и «ровер» плавно выкатился с охраняемой территории. Повернули на почти пустой уже центральный проспект, лихо промчались на зеленой волне два квартала, остановились на перекрестке напротив первого в их городе торгового центра.

— Не замерзла? — Черников смотрел на Риту в зеркало на лобовом стекле.

— Нормально. Ты всегда так гоняешь?

Пока ехали, она несколько раз смотрела на спидометр, стрелка моталась далеко за цифрой разрешенной в городе скорости.

— Привыкай, — Черников включил поворотник, «ровер» покатил вдоль длинного здания из стекла и бетона. Рита любовалась красивой подсветкой и чувствовала на себе пристальный взгляд. И всей шкурой, до последнего миллиметра осознала вдруг, что такое раздвоение личности — когда отчетливо понимаешь, что так нельзя, что видишь, знаешь все последствия и тебе так же отчетливо плевать на них, и не только тебе.

— На штрафы хватает.

Машину точно вкопали в асфальт, Риту бросило вперед, она налетела на спинку переднего сиденья, Черников ругнулся сквозь зубы, вытянул шею.

— Вот зараза, — он сдал назад, наехал на бордюр, «ровер» замотало по дороге. Рита обеими руками вцепилась в спинку пассажирского сиденья.

— Не ушиблась? — обернулся Черников, быстро оглядел Риту. — Дорогу делают, нашли время.

«Ровер» развернулся, Рита увидела на разделительной знак «ведутся работы», самосвал с полным кузовом, грейдер и рабочих в светоотражающей спецухе. «Ровер» свернул на прилегающую дорогу и крался между домов.

— Куда мы? — Рита так и держалась за спинку сиденья и крутила головой по сторонам. Этот район она не знала — вокруг тянулись бесконечные блочные пятиэтажки, потом и они пропали, пошел глухой бетонный забор.

— Срежем тут, — Черников включил дальний свет, — немного дольше получится, ну да ладно. Пристегнись!

«Ровер» дернулся, будто прыгнул с места, плиты забора мелькали, точно кадры в черно-белом кино, Рита обняла спинку переднего сиденья и смотрела вперед. Фары выжигали пространство, навстречу летела пыль, машину мотало на выбоинах, Черников легко держал махину на неровной дороге и посмеивался, глядя на Риту. Справа потянулся редкий лесок, за ним виднелись дома, огни города, слева в бесконечном заборе образовался провал, там виднелись полуразрушенные здания, огромные, точно построенные иной цивилизацией.

— Завод тут был, — сказал Черников, — военный. Оптику делали для прицелов, для подводных лодок, да еще много для чего. Классную оптику, кстати, полгорода тут работало, я даже гудки заводские по утрам помню. В семь, в половине восьмого и в восемь, три гудка каждый рабочий день. Потом завод закрыли, земля стала никому не нужна, люди тоже.

Машина лихо вошла в поворот, «ровер» немного занесло, но Рита держалась крепко. Потом подумала, что едут они все-таки в ресторан и надо хоть немного привести себя в порядок, а в сумке должна быть помада. Женя заставила купить, сказала, что цвет нейтральный, пойдет кому угодно, даже если остальным макияжем не заморачиваться, а уж Жене можно верить. «Ровер» выехал на шоссе и развернулся в сторону городских высоток — получалось, что Черников сделал крюк через промзону и они едут обратно.